Давно запланированные праздники совпали с незапланированным горем. В Туве празднуют юбилеи, в Осетии хоронят и отпевают детей, учителей, родителей – жертв террористов.  

Мне говорят: «Ну, не отменять же праздники, к ним столько времени готовились. Всё же мероприятие российского масштаба: 60-летие вхождения Тувы в состав России, сам Путин указ о праздновании подписывал».

Трагедия в школе города Беслана Республики Северная Осетия – Алания – тоже российского масштаба. 6 и 7 сентября указом Президента России были объявлены днями траура – по всей стране.

«Иногда становится страшно думать, что исчезают в России интеллигенты –люди с совестливой душой. Но приглядишься и видишь: нет, живы они».

Эти слова минусинского батюшки – отца Сергия – прозвучали 15 августа вСпасском соборе во время панихиды. Панихиды по директоруминусинского музея – ВладимируКовалёву,которуювот уже пять лет подряд, в день его смерти, служат в соборе. И приходят на них не только родные ушедшего из жизни в 1999 годудиректора музея, но и музейные работники, интеллигенция города. А потом едут с батюшкой на кладбище – к могиле своего директора, а потом проводят в музейном залевечер памяти…

Давно не общаласья с вами, дорогие читатели: два месяца уже минуло с последних «Мыслей вслух». Это, конечно, непорядок и безобразие.Можно подумать, что у редактора все мысли резко кончились, а это по долгу службы не положено. Хоть одна, но должна хотя бы смутно брезжить – согласно штатному расписанию .

Поиск пропавших в Туве по-прежнему остаётся делом матерей пропавших

– Видно, не избежать мне смерти. Но у меня есть просьба: пожалуйста, убей меня без боли! Топор, нож… Как больно, наверное, когда убивают топором…

Эти слова принадлежат герою одного из рассказов Шангыша Монгуша, открывающего небольшой прозаический сборник «Уулгедикчи» («Злодей»). Сборник увидел свет в 2001 году, когда автору было 30 лет. Спустя три года Шангыша не стало. Автор рассказа принял ту самую смерть, избавить от которой так просил его литературный герой: Шангышу Монгушу нанесли множество ножевых ранений, а голову проломили топором…

Зима, как это и всегда бывает у нас в Туве, плавно перешла в лето – без затяжного межсезонья. Термометр на моём окне показывает плюс 30 в тени. Дети во дворах бегают вшортиках. И цветёт черёмуха. Её запах кружит голову…

Не выдержав соблазна, под покровом темноты совершили вылазку к белеющему усоседнего дома дереву, успокаивая себя мыслью о том, что мы не будем губить природу, апросто, как садоводы, немного проредим ветки снизу.Черёмуха вблизи пахла ещё упоительней. Под ней лежал пьяный. И тоже пах. Увидев большие ножницы, смутно оживился и невнятносанкционировал: «Режь!»

И всё-таки не совсем мы испортились: не всё ещё мерим на копейки и рубли. Помните, как возмущались владельцы маршрутных такси: мы - частники и возить бесплатно ветеранов-льготников, терпеть убытки не обязаны и не будем, пусть ездят на муниципальных автобусах, Правильно, формально и по закону – не обязаны. Но 9 мая даже частники забыли о своих частных интересах.

Удивительно всё же устроены люди. Особенно мы – женщины. Если у нас чего - то нет, то нам это «вынь и положь», не успокоимся, пока своего не добьёмся. А вот то, что у нас есть, нам, вроде бы, и важным не кажется: не бережём, не ценим, не пользуемся.

О чём это я? Да о равноправии. Не об обратной его стороне – в смысле права женщины совершенно равноправно с мужчинами бить кувалдой по рельсам-шпалам, а о наших гражданских правах. О тех самых правах, за которые два века боролись наши предшественницы и даже шли на эшафот. И, в частности, о праве женщин избирать и быть избранными.

Вернулась из Москвы. На вопрос «Как там столица?» могу ответить только одно: живет столица, что ей сделается. Ослепляет огнями, выматывает расстояниями, стимулирует ритмом жизни.

Вы меня потеряли? Я и сама себя потеряла. Вернее, пыталась потеряться, скрывшись от «Мыслей вслух» и от всех прочих мыслей в тихое-тихое место. Почти по-высоцкому: «Чтоб не писать и ни о чем не думать».

«Кто хочет что-то сделать – ищет средства, кто не хочет – ищет причины». Не помню, кому из мыслителей принадлежит это высказывание, но я постоянно вспоминаю его на разных совещаниях-заседаниях, когда руководитель ставит какую-либо значимую, масштабную задачу, а подчиненные и приглашенные старательно начинают доказывать, что выполнить ее ну никак невозможно. Нет денег, нет людей, нет необходимости... Ну, ничего нет. И вообще мы этим заниматься не обязаны.

Ух, можно, наконец, вздохнуть облегченно: закончилась совершенно суматошная праздничная неделя.
Все сразу: и День Республики-Надым, и международный симпозиум шаманов, и  Дни Санкт-Петербурга в Туве. Мероприятия  10-17 августа – интересные выставки, концерты, конференции, спортивные состязания – были утрамбованы так плотно, что посетить их все было просто не по силам  не только нормальному человеку, но и журналисту. Сегодня я хочу поделиться с вами некоторыми наблюдениями – радостными, ироничными и грустными, возникшими у меня в этой праздничной круговерти.

Сегодня, друзья, я хочу поделиться с вами мыслями, возникшими в связи с прошедшим 3-6 июля в Чадане Пятым международным фестивалем живой музыки и веры «Устуу-Хурээ». Активные читатели, телезрители и радиослушатели могут в сердцах воскликнуть: «Опять Чадан, опять фестиваль, ну сколько можно о нем писать и говорить?! Что еще можно об этом сказать?»

В предыдущем номере газеты я обещала вам поделиться впечатлениями и мыслями, навеянными посещением Екатеринбурга, где 9 – 12 июня проходил восьмой Всероссийский фестиваль СМИ «Вся Россия – 2003».

Основное впечатление, как и от предыдущих фестивалей в Казани и Санкт-Петербурге – ощущение силы и значимости журналистики в жизни общества.

Очень больно. Ушла из жизни Антонина Степановна Гусева, председатель Сизимской сумонной администрации…

Восемь скупых строк официального соболезнования от Председателя Правительства, столько же – от администрации Каа-Хемского кожууна, на три строчки больше – от группы депутатов Великого Хурала. Все. Человека нет.

Весна наступила сразу, вдруг, как это обычно и бывает в Кызыле. Только что мороз, и вот всего за пару-тройку дней тает весь снег. Солнышко! Из шубы, минуя демисезонное пальто, перебираюсь сразу в легкую кожаную куртку, иду, любуясь на голубое небо.

Помню, когда я поступала в институт, меня спросили: «У вас в школе литературу преподает, кажется, выпускница нашего вуза?» Не долго думая, я брякнула: «Что вы, она уже пожилая».

– И  кого же вы считаете пожилыми? – с улыбкой поинтересовалась одна из членов приемной комиссии.

Я замялась. Пожилыми-то мне казались все, кому перевалило за тридцать. Но я не совсем была уверена, сочтут ли сидящие за столом солидные интеллигентные дамы этот ответ правильным.