газета «Центр Азии»

Вторник, 19 марта 2024 г.

 

архив | о газете | награды редакции | подписка | письмо в редакцию

RSS-потокна главную страницу > 2011 >ЦА №9 >Врач с иголочки

«Союз журналистов Тувы» - региональное отделение Общероссийской общественной организации «Союз журналистов России»

Самые популярные материалы

Ссылки

электронный журнал "Новые исследования Тувы"

ресторан китайской кухни

Врач с иголочки

Люди Центра Азии ЦА №9 (11 — 18 марта 2011)

Ирина Панарина – мягкий и обаятельный человек, а иглы, которые она вонзает в людей – стальные, длинные и довольно толстые.

Такой же твердый стержень, присущий профессионалам, чувствуется, при всей ее сдержанной душевной деликатности, и в Ирине Викторовне.

Доктор Панарина – первый в Туве иглорефлексотерапевт. По итогам республиканского этапа Всероссийского конкурса «Лучший врач 2010 года» она признана лучшим врачом-неврологом Тувы.

В тувинской медицине она уже тридцать четыре года, свой жизненный выбор сделала по совету мамы – эмчи Ольги, родившей дочку при свете свечей под грохот грозы в геолого-разведывательной партии в местечке Кара-Суг Улуг-Хемского района.

НЕ ОТСТРАНЯТЬСЯ ОТ ЧУЖОЙ БОЛИ

Врач с иголочки– Ирина Викторовна, профессия врача – это ваш осознанный выбор?

– Осознанный, но не простой выбор. В детстве я очень любила возиться с ребятишками. Рядом со мной всегда кучковались ребята помладше. Мне удавалось легко находить с ними общий язык и, бывало, меня звали, если ребенок плохо ел: могла уговорить малыша и накормить.

Где-то в глубине сознания мелькала мысль: может быть стать воспитательницей? Можно было продолжить и музыкальное образование: я успешно окончила в Кызыле музыкальную школу по классу фортепиано.

Но моя мама, Ольга Федоровна, твердо сказала: «Если любишь детей, иди в детские врачи». Она была педиатром, в неврологию ушла позже, пройдя нужную специализацию. Сестра Татьяна в это время уже училась в Томском медицинском институте и звала к себе. И я решилась.

Училась в мединституте, а все равно иногда думала, что не смогу стать врачом. Я всегда была чувствительной, жалостливой. Если котенку повредили лапку, то так плакала над ним, что из-за переживаний не могла заснуть.

Сейчас вспоминаю годы учебы и сама удивляюсь: как я сдавала анатомию, как выдерживала занятия в морге? А роды, крики и стоны рожениц! Пряталась за спины однокурсников, подглядывала оттуда и ждала: быстрей бы все это закончилось. Зато когда наконец-то появлялся ребенок и раздавался его первый плач, во мне столько радости, счастья было, как будто я сама его родила!

Такой я человек: мне трудно другому причинить боль. Поэтому и пошла на терапевтический профиль, где резать не надо.

– Некоторые молодые врачи считают, что с пациентами нужно быть строгими, даже резкими. Стало модным быть немногословным и эмоционально отстраненным от своего больного. Вы с этим согласны?

– Нет. Я считаю, если врач не сопереживает пациенту, то он профессионально негоден.

Врач с иголочкиПредставьте, очень здоровый человек идет в медицину, к нему – больной с ноющим плечом. Что сделает врач, не обладающий чувством сопереживания? Выпишет рецепт, пореккомендует растереть мазью, что-то еще добавит и распрощается. Такому врачу неведома чужая боль, он не знает, как страдает другой человек, не понимает его.

Да, конечно, в поликлиниках сейчас загруженность: сплошной поток больных. Врачам нужно успеть принять всех, но без беседы и соучастия все равно нельзя. Людям нужно, чтобы их выслушали, хоть немного поговорили, для них это уже наполовину лечение.

Известный факт: только пять процентов головных болей имеют своей причиной органические изменения мозга. Остальное все – от непонимания, недолюбленности, одиночества, от стрессов, надуманных болезней, самовнушения. Именно поэтому врач, который сопереживает, лучше поймет, больше расскажет, и, конечно же, лучше вылечит.

Вот история из моей практики: у парня на глазах убили отца, он онемел, перестал разговаривать. Над ним бились все, в том числе, и психиатр. Но результата – нет.

Думали, думали и придумали: взяли обычное лекарство, но сказали, что оно очень дорогое, привезли из Москвы родственники, что, приняв его, завтра он начнет шептать, а через три дня заговорит в полный голос. Так и случилось. Парня вылечило слово и, разумеется, внимательное отношение врачей, их стремление помочь своему больному.

А желание отстраниться от чужой боли я считаю душевной черствостью.

ПЕРВЫЙ ОШИБСЯ ДВЕРЬЮ

– Почему вы решили взяться за иголки, ведь иглотерапия в нашей стране в семидесятые годы еще не была широко известна?

– Окончив в 1977 году Томский медицинский институт и получив специальность невролога, вернулась домой в Кызыл с мужем и маленькой дочкой.

Стала работать в неврологическом отделении республиканской больницы под руководством своей мамы. Но уже через год стало ясно: надо уходить. Аллергия на хлорку не давала работать. Стала думать, куда приложить себя в медицине.

Нашла книги по иглотерапии, в которой суть лечения заключается в воздействии иглами на биологически активные точки человека. Узнала, что и у нас в стране эта древняя китайская методика уже получила признание.

И в 1979 году поехала в Москву: учиться иглорефлексотерапии в Центральный институт усовершенствования врачей. Предмет нам преподавала Муза Кузьминична Усова, которая пять лет получала знания в Китае. Конечно, определенные сомнения в эффективности метода у меня были, ведь иглотерапия – акупунктура как направление только появлялась в отечественной медицине.

Врач с иголочки– В какой момент сомнения развеялись?

– Неверие и сомнения отпали, когда мне во время учебы в Москве удалось надолго облегчить боль своему пациенту с невралгией тройничного нерва – серьезным заболеванием, причиняющим страдания.

Пациент мой был в преклонном возрасте, но лечение переносил хорошо и после нескольких сеансов забыл, с какой стороны лица у него были боли. После лечения он яростно спорил с супругой, доказывая, что лицо болело с левой стороны, тогда как на самом деле лечили правую сторону.

– А своего первого пациента в Кызыле, страдания которого удалось облегчить, помните?

– Конечно, помню. Кабинет иглорефлексотерапии открылся в марте 1980 года и стал первым в Кызыле работать в новом направлении лечения.

Но сначала люди не шли в кабинет, мало кто о нем знал. Может быть, было и недоверие к самому методу, ко мне как специалисту. Но после одного случая новость о нашем кабинете разнеслась по всему городу.

Больной с тяжелым приступом астмы ошибся дверью и вместо процедурного кабинета попал ко мне. У него уже посинели губы, в груди – свист, хрип. Увидела это и поняла, что надо срочно что-то предпринять. Усадила, поставила иголки в нужные точки. Через пятнадцать минут приступ удушья прошел. Пациент очень удивился, что так быстро, сказал, что при таких тяжелых приступах приходилось лежать под капельницей часами.

А на следующий день коридор был полон желающих пройти иглотерапию. Потом их стало еще больше. Заместитель министра здравоохранения Опанас Курбаевич Ондар, увидев объявление о том, что запись на прием составлена на полгода вперед, чрезвычайно удивился и велел убрать его с глаз долой: очередей в наших медицинских учреждениях быть не должно.

БЕЗ ПРЕДЕЛА ДЛЯ СОВЕРШЕНСТВА

– А себя вы истязаете иголками?

– Самого себя лечить иголками трудно – боль при этом сильнее ощущается. Да и точки бывают так расположены, что самому достать их иголкой невозможно. Поэтому немногие иглотерапевты это делают.

Однажды только, страдая от пяточной шпоры, ставила себе иголки. Больше и не припомню. Когда что-то болит, прошу коллег полечить: и не больно, и настраиваешься на лечение лучше.

– Кого лечить сложнее – взрослых или детей?

– Бывает по-разному. Есть взрослые, которые не могут перенести даже малейшую боль, и есть дети, которые спокойно воспринимают лечение иголками.

Тем не менее, дети, особенно маленькие, больше страдают. Работая в кабинете иглотерапии, стала задумываться о том, как без боли лечить детей, больных энурезом и аллергией.

И нашла, где получить знания: научилась методу электроакупунктуры – воздействию на точки с помощью малого тока – в Рижском медицинском институте на кафедре электролечения. И тоже внедрила это в свою медицинскую практику.

– Есть ли предел совершенству врача?

– Предела для совершенства нет, как и в любой другой профессии.

В 2009 году совершенно случайно узнала, что появилась другая методика лечения – внутритканевая электростимуляция с помощью тех же иголок. Сначала испытала на себе в санатории: врач-специалист, в благодарность за то, что я помогла ей снять сильную боль, провела несколько процедур. Рука, пять лет не поднимавшаяся выше плеча и часто ноющая по ночам, незаметно выправилась и перестала беспокоить.

И я снова поехала учиться: на этот раз – в Уральскую медицинскую академию к заведующему кафедрой Андрею Анатольевичу Герасимову. Оплатить учебу и даже приобрести небольшой аппарат помогли друзья и родственники. Но широкой практики нет, испытываю новый метод на своих близких. Думаю, недалек тот день, когда смогу лечить всех, кто пожелает.

А пока веду обычный прием неврологических больных, провожу электролечение иглами, делаю допплерографию – исследование проходимости сосудов головного мозга, шеи и конечностей.

КУРИЦА В КЛЕТКЕ

Врач с иголочки– Ирина Викторовна, а как ваши родители оказались в Туве?

– Ольга Федоровна и Виктор Михайлович Еремеевы приехали в Туву из Иркутска в 1950 году после окончания вузов. Мама окончила медицинский, папа – новоиспеченный геолог-поисковик. Им обоим было по 23 года.

Когда отцу перед защитой дипломной работы педагоги предложили поехать в Туву, он, немного подумав, согласился. Убедил в том, что надо ехать, и маму. У родителей к тому времени уже появился ребенок – моя старшая сестра Татьяна.

По случаю рождения дочери молодой студенческой семье подарили байковое одеяло и курицу в клетке. Вот так они и приехали в Туву: с Танюшкой в байковом одеяле и с квохчущей курицей в клетке.

– Курица, надо думать, положила начало хозяйству молодых супругов.

– Да, она вместе с родителями отправилась в геолого-разведывательную партию в местечко Кара-Суг в Улуг-Хемском районе. Курица была несушкой, поэтому почти сразу прикупили петушка и еще несколько курочек.

Потом появилась овчарка, кем-то подстреленная в тайге и подобранная отцом. Собака оказалась очень умной, ласковой и воспитанной. Живность свою родители очень любили.

– А где корни ваших родителей?

– Мамины – в селе Тырловка Винницкой области Украины. Отец ее погиб на фронте, и многодетной семье, чтобы как-то оклематься от тягот войны, пришлось отправиться к единственной родной сестре моей бабушки – бабе Фене в Улан-Удэ. Им дали комнату в бараке, где жила часть детей, другая часть обитала у бабы Фени. Мама училась на одни пятерки, правда, одну четверку ей однажды все-таки пытались поставить – за произношение: чокала по-украински.

Папа же – родом из Бурятии, со станции Онохой, это недалеко от Улан-Удэ. Село было русское, семья, как и водится, многодетная – двенадцать детей. Занимались личным подсобным хозяйством. Родители отца очень хотели, чтобы он получил образование, и отправили его в Иркутск. Там папа встретил маму и полюбил ее.

РОДЫ В ГРОЗУ ПРИ СВЕЧАХ

– Родители рассказывали вам, как они жили в геолого-разведывательной партии?

– Конечно. Геолого-разведывательная партия в местечке Кара-Суг в Улуг-Хемском районе в то время была, как небольшая деревня: не только вагончики, но и деревянные дома. В них жили, помогая друг другу, семьи геологов.

Врач с иголочкиНа десятки километров вокруг не было врачей. Поэтому, когда мама уезжала на осмотр больных, домой ее ждали только к позднему вечеру.

Бывало, что и папе приходилось принимать роды. Приезжают люди: «Где эмчи?» А эмчи – врач – в это время на чабанской стоянке.

«А ты кто такой?» – спрашивали у него. Отец объяснял, что врача сейчас нет, а он – просто ее муж. «Ну, если муж, значит, справишься», – и увозили его помогать роженице.

Папе везло, он становился только счастливым свидетелем рождения новой жизни. Наверное, даже просто его приезд как-то успокаивал людей и вселял уверенность, что все закончится хорошо.

– А когда вы появлялись на свет, папа помогал маме?

– Нет, вряд ли бы он выдержал страдания любимой жены. Я лежала у мамы в животе поперек, и роды предстояли сложные. Планировали отправить маму к врачу пораньше, но все повернулось не так, как хотели.

По дороге в больницу началась страшная гроза, неожиданно лошадь понесла. Возница, испугавшись за маму и кое-как совладав с лошадью, развернул телегу и привез маму обратно в партию.

А там из-за грозы погас свет, и женщины, которые жили в Кара-Суге, принимали у мамы роды при зажженных свечах. Мне повезло: видимо, из-за тряски на ухабах при бешеной езде я легла в правильное положение. И мама, в общем-то, благополучно меня родила, не считая небольшой гематомы на моей голове. Так в 1954 году я и появилась на свет.

А когда мне исполнилось полтора года, мы переехали в Кызыл. Мама в 1955 году стала врачом в неврологическом отделении республиканской больницы. Была заведующей отделением с 1959 по 1983 год, затем до 2001 года, то есть до самой смерти, возглавляла неврологическую службу поликлиники № 1.

А отцу как грамотному инженеру, толковому специалисту с высшим образованием вскоре после переезда в столицу велели идти работать в жилищное хозяйство Тувинской АССР. Папа сначала работал геологом-поисковиком, буровиком, а с 1962 по 1987 год был министром жилищно-коммунального хозяйства.

ФРАНЦУЗСКИЙ ПОЦЕЛУЙ

– Так вас с сестрой как дочек министра можно причислить к «золотой молодежи» того времени?

– Абсолютно нет. К понятию «золотая молодежь» мы с сестрой не имели никакого отношения. В школе никто не акцентировал внимание на статусе родителей, мне кажется, одноклассники даже не знали о том, что папа занимал высокий пост. И мы с Татьяной об этом никогда не задумывались.

– А вы помните, каким Виктор Михайлович был министром? Строгим, требовательным?

– Авторитаризма в нем не было никакого. Это я могу сказать совершенно уверенно. Но был дотошный: всегда знал что, где и как в его беспокойном хозяйстве. Он предпочитал увидеть своими глазами, потрогать и разобраться, если что-то идет не так.

Когда он, пережив несколько инсультов, ушел от нас в 1995 году, на похороны попрощаться с ним приезжали коллеги, которые давно уехали из Тувы. Вспоминали, каким он был руководителем: никогда не кричал, не ругался, если нужно было, говорил веско и по существу. Простой, веселый, добрый человек.

– Какой уклад жизни был в вашей семье?

– Спартанский. Думаю, что многие жили так же, как и мы – просто и ясно. Родители работали с утра до позднего вечера, всего один выходной день – воскресенье. И мы, дети, большей частью были предоставлены сами себе.

Тем не менее, дисциплина в семье действовала жесткая, воспитание было строгим. Мама рассказывала, что в сталинские времена увольняли с работы за три опоздания по пять минут. Печать того времени легла, думаю, и на мамино отношение к жизни, к работе.

Она была очень организованным и требовательным человеком. Если мама говорила, что нужно полить, прополоть огород, убрать в доме, мы с сестрой делали это без всяких разговоров.

В нашей семье не существовало слов «нет», «некогда», «не буду», «не хочу», «не могу» со стороны детей. Сказали – должно быть исполнено. Но мы и сами росли ответственными.

В семье папа был гораздо мягче по характеру, а вот мама – да, мама была руководителем. Мама следила за порядком в доме, за нашей учебой, внешним видом.

Папа нас никогда не наказывал, а от мамы можно было схлопотать подзатыльник. Папа не умел ссориться, и если мама начинала нас воспитывать, то он вставал между нами и говорил ей: «Сейчас буду целоваться по-французски». Мама смеялась и, конечно, ей уже не хотелось отчитывать нас. Вероятно, это они вспоминали сцену из какого-то модного иностранного фильма.

Детство наше было замечательным. Мы жили в доме на перекрестке улиц Салчака Тока и Рабочей вместе с другими семьями геологов. Жили коммуной. Кто-то родился, крестился, кто-то в армию пошел – все события становились общими. Мы, дети, вместе играли, смотрели диафильмы, приглядывали за малышами. Врач с иголочкиПомню, даже библиотеку организовали, собрав книжки со всей улицы.

Когда кто-то купил первую машину, столько было радости! Чтобы вывезти весь наш околоток на берег Енисея к месту Боом, двенадцать рейсов делали. С собой обязательно брали самовар, варили уху, взрослые и дети играли в лапту. Если оперировать модными сегодня понятиями, мы в то время во всех смыслах вели здоровый образ жизни.

– Ирина Викторовна, у каждого человека есть, то, о чем он всегда сожалеет в глубине души. О чем не удается забыть вам?

– Я была папиной дочкой – его любимицей. И когда он заболел в последние годы, мне не всегда удавалось побыть с ним. Семья, дети, работа – все это на самом деле отговорки. И хотя рядом с ним была мама, с ними жила племянница мамы, все равно я корю себя. Недоговорила, недосказала, недолюбила.

Замужем значит – за мужем

– Как вы с вашим мужем нашли друг друга?

– С мужем – Василием Николаевичем – я была знакома с детства. Его родители тоже были геологами, и мы встречались на общих праздниках и семейных событиях. Но у меня и в мыслях не было, что судьба сведет нас как жениха и невесту.

Я уехала учиться в Томский мединститут и встретилась с ним уже там: Василий поступил в Томский институт радиоэлектроники, ныне ТУСУР. Лет пять мы держались за ручки и приглядывались друг к другу, пока родители с той и с этой стороны не поставили вопрос ребром. Поженились, и на шестом курсе у нас родилась дочь Юля. Сын Андрей появился уже в Туве.

Мы довольны тем, какими стали наши дети. Подвижные, энергичные, не зацикленные на дорогих вещах, машинах, материальном достатке. Юлия окончила Томский университет, филолог, вышла замуж и осталась в Томске. У нее сын и дочурка, наши замечательные внуки: Костику – четырнадцать лет, он увлекается Врач с иголочкирисованием, созданием фильмов, мультиков, Леруське – восемь, она увлечена танцами.

Андрею – 27 лет, два высших образования, выпускник ТУСУРа и политехнического института, работает в Газпроме инженером по информационной безопасности.

– И кто главный в вашей семье?

– У моих родителей в семье был матриархат, а у нас – патриархат. Конечно, важные, стратегические вопросы решаем сообща. Но в повседневной жизни муж – главный.

И я считаю, что это правильно. Ведь почему говорят: замужем? Потому что – за мужем, за его заботой, за его надежным плечом, за стеной. Чрезмерного давления нет, однако к его приходу обязательно стоит ужин, в доме должен быть порядок. Василий Николаевич и сам умеет готовить, особенно любит печь хлеб – вкусный, домашний.

Он работает инженером радиоэлектроники в организации, которая называется «Аэронавигация Центральной Сибири». Она контролирует движение воздушных судов над Тувой на большой высоте. Это серьезная вещь. По первой профессии он – геолог, окончил Миасский геологический техникум.

Геологи – совершенно особые люди, романтики. Лучше их я не видела. Делают все от души, искренне, если завязалась дружба, то на всю жизнь. Они ценят людей, жизнь.

Отсюда и отношение к природе: если мы едем за город, то никогда не оставляем после себя никакого мусора. Не загасить костер, оставить банки, мусор – это просто преступление!

ЛЕЧЕНИЕ ПРИРОДОЙ

– Как семья с геологическими корнями вы, наверно, уже не можете обойтись без дальних походов и песен у костра?

Врач с иголочки– Да, это – с детства. Отец – геолог постоянно возил нас по Туве, всегда с восторгом говорил: «Вы только посмотрите! Тут есть все: и горы, и лесостепи, и степи, пустыни и даже тундра!» Мама с папой, приехав сюда по распределению, прожили здесь всю жизнь и считали, что Тува – самый красивый край на земле.

У нас тоже стало традицией весь отпуск проводить в путешествиях, никакой заграницы не надо. Всем клубом «Фортуна», который действовал при кызылском аэропорте, мы побывали в верховье Енисея, спускались по реке на катамаранах вместе с детьми, конечно, с соблюдением мер безопасности. Муж и сын уже тринадцать лет самостоятельно сплавляются по тувинским рекам, теперь и зятя приобщили к любимому увлечению.

До сих пор и зимой, и летом, мы с Василием Николаевичем стараемся хоть на полчаса в день выехать из города, подышать свежим воздухом гор, ощутить себя частичкой природы.

У нас же тут все рядом: чуть проехал и – тайга. Кругом горы, скалы, небо. Все фундаментальное, на века. В выходной уезжаем на целый день. Если это не удается, значит, я не отдохнула.

– Считается, что прежде люди были более здоровыми, чем сейчас. Это – действительно так?

– Да, и мне есть, с чем сравнивать. Я выросла в больнице – в отделении неврологии, играя и секретничая с санитарочками. Над нами, учениками, даже шефство организовали: врач-физиотерапевт проверяла, какие мы оценки получаем, правильно ли решаем задачки.

И я помню, что, например, инсультных больных было совсем мало. Одной палаты хватало: на одной койке – мужчина, на другой – женщина. Грыжу межпозвонкового диска – это же было событие! – все бегали смотреть. Диагностика, конечно, была затруднена, но и симптоматики грубой не было. Люди, действительно, здоровее были.

А сейчас? Медицина движется вперед, фармакология развивается, а больных все больше, патологий все больше, больные – все моложе.

Сегодня, к сожалению, аптек, как продуктовых магазинов, мы закармливаем себя и близких антибиотиками, другой химией без всяких врачебных показаний. Надо уходить от этого.

Нам надо заново учиться правильно вести себя, двигаться, соблюдать режим дня, отказаться от вредных привычек. Нам надо вернуться в прошлое и вспомнить, что здоровье – это естественное, природное в человеке и его надо беречь.

Фото автора и из личного архива Ирины Панариной.

Фото: 2. Ирина Еремеева – студентка третьего курса Томского медицинского института. 1974 год.

3. Ольга и Виктор Еремеевы с дочкой Таней. Младшая дочка Ира – еще у мамы в животе. 1954 год, Геолого-разведывательная партия в местечке Кара-Суг Улуг-Хемского района Тувинской автономной области.

4. Ольга и Виктор Еремеевы. Кызыл, 1968 год.

5. Министр жилищно-коммунального хозяйства Тувинской АССР Виктор Еремеев (в центре) на коммунистическом субботнике. Семидесятые годы ХХ века.

6. Сложный рентгеновский снимок: совет с коллегой. Ольга Еремеева, заведующая неврологическим отделением республиканской больницы. Кызыл, конец семидесятых годов.

7. Лечение природой. Василий, Андрей и Ирина Панарины на берегу Енисея. 2008 год.

8. Ирина Панарина: «Если врач не сопереживает пациенту, то он профессионально негоден». Кызыл, 16 февраля 2011 года.

Интервью с Ириной Панариной войдет третьим номером в пятый том книги «Люди Центра Азии», который уже начитает формировать редакция газеты «Центр Азии».

Любляна ЕНЗАК

 (голосов: 9)
Опубликовано 12 марта 2011 г.
Просмотров: 33496
Версия для печати

Также в №9:

Также на эту тему:

Алфавитный указатель
пяти томов книги
«Люди Центра Азии»
Книга «Люди Центра Азии»Герои
VI тома книги
«Люди Центра Азии»
Людмила Костюкова Александр Марыспаq Татьяна Коновалова
Валентина Монгуш Мария Галацевич Хенче-Кара Монгуш
Владимир Митрохин Арыш-оол Балган Никита Филиппов
Лидия Иргит Татьяна Ондар Екатерина Кара-Донгак
Олег Намдараа Павел Стабров Айдысмаа Кошкендей
Галина Маспык-оол Александра Монгуш Николай Куулар
Галина Мунзук Зоя Докучиц Алексей Симонов
Юлия Хирбээ Демир-оол Хертек Каори Савада
Байыр Домбаанай Екатерина Дорофеева Светлана Ондар
Александр Салчак Владимир Ойдупаа Татьяна Калитко
Амина Нмадзуру Ангыр Хертек Илья Григорьев
Максим Захаров Эсфирь Медведева(Файвелис) Сергей Воробьев
Иван Родников Дарисю Данзурун Юрий Ильяшевич
Георгий Лукин Дырбак Кунзегеш Сылдыс Калынду
Георгий Абросимов Галина Бессмертных Огхенетега Бадавуси
Лазо Монгуш Василий Безъязыков Лариса Кенин-Лопсан
Надежда ГЛАЗКОВА Роза АБРАМОВА Леонид ЧАДАМБА
Лидия САРБАА  


Книга «Люди Центра Азии». Том VГерои
V тома книги
«Люди Центра Азии»
Вера Лапшакова Валентин Тока Петр Беркович
Хажитма Кашпык-оол Владимир Бузыкаев Роман Алдын-Херел
Николай Сизых Александр Шоюн Эльвира Лифанова
Дженни Чамыян Аяс Ангырбан и Ирина Чебенюк Павел Тихонов
Карл-Йохан Эрик Линден Обус Монгуш Константин Зорин
Михаил Оюн Марина Сотпа Дыдый Сотпа
Ефросинья Шошина Вячеслав Ондар Александр Инюткин
Августа Переляева Вячеслав и Шончалай Сояны Татьяна Верещагина
Арина Лопсан Надежда Байкара Софья Кара-оол
Алдар Тамдын Конгар-оол Ондар Айлана Иргит
Темир Салчак Елена Светличная Светлана Дёмкина
Валентина Ооржак Ролан Ооржак Алена Удод
Аяс Допай Зоя Донгак Севээн-оол и Рада Ооржак
Александр Куулар Пётр Самороков Маадыр Монгуш
Шолбан Куулар Аркадий Август-оол Михаил Худобец
Максим Мунзук Элизабет Гордон Адам Текеев
Сергей Сокольников Зоя Самдан Сайнхо Намчылак
Шамиль Курт-оглы Староверы Александр Мезенцев
Кара-Куске Чооду Ирина Панарина Дмитрий и Надежда Бутакова
Паю Аялга Пээмот  
 
  © 1999-2024 Copyright ООО Редакция газеты «Центр Азии».
Газета зарегистрирована в Средне-Сибирском межрегиональном территориальном управлении МПТР России.
Свидетельство о регистрации ПИ №16-0312
ООО Редакция газеты «Центр Азии».
667012 Россия, Республика Тыва, город Кызыл, ул. Красноармейская, д. 100. Дом печати, 4 этаж, офисы 17, 20
тел.: +7 (394-22) 2-10-08
http://www.centerasia.ru
Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru