газета «Центр Азии»

Среда, 13 ноября 2024 г.

 

архив | о газете | награды редакции | подписка | письмо в редакцию

RSS-потокна главную страницу > 2016 >ЦА №30 >Лидия Иргит. Сорок один камешек

«Союз журналистов Тувы» - региональное отделение Общероссийской общественной организации «Союз журналистов России»

Самые популярные материалы

Ссылки

электронный журнал "Новые исследования Тувы"

Решение вопроса https://punktpriema.pro/ с отходами пленки . Daddy . купить товары бренда микролайф в Минске

Лидия Иргит. Сорок один камешек

Люди Центра Азии ЦА №30 (21 — 27 октября 2016)

Лидия Иргит. Сорок один камешекВ предсказания не верю. Жизнь жестко научила опираться только на собственные решения и стойко отвечать за свои ошибки, не оправдываясь безвольным: «Не судьба». Но на этот раз сделала исключение, ведь в роли ворожеи выступала коллега – Лидия Херлииовна Иргит, член Союза журналистов Тувы, регионального отделения Союза журналистов России, с серьезным стажем – с 1983 года. Обоюдный творческий интерес представлял вопрос, на который попросила ее ответить, разложив хуваанак – камешки для гадания.

Хранит она их в сине-желтом вышитом мешочке. А мешочек – в войлочной шкатулке в виде тувинской юрты, похожей на ту, в которой родилась и выросла. В этой юрте-малышке лежат и другие традиционные гадательные атрибуты, тонкости обращения с которыми переняла от деда и отца – четыре бараньих косточки, маятник на серебряной цепочке.

Но самое любопытное – камешки. Их сорок один, похожих нет. Все – из разных мест. «Вот этот, – раскладывает на голубой ткани свое богатство Лидия, – на автобусной остановке в Кызыле разглядела, видишь, какой необычный рисунок – как зародыш в животе матери. Этот, на улитку похожий, на даче своей нашла, смотри – пальцем надавливаю, и он шевелится, как живой. Пестренький – с монгун-тайгинских гор, с места, где наша осенняя чабанская стоянка была. Белый блестящий – от Енисея, а сине-белый – от Байкала. Вот из монгольской степи, а тот, что рядом – из Китая. Надо, чтобы набор был из разных мест, тогда в нем особая сила. Я их постоянно обновляю, а вот эти два у меня неизменны, потому что особенные. Видишь? Это – ребенок в пеленке, а это – мать-птичка».

Свои особые камушки Лидия Иргит нашла на пляже у Чёрного моря, в Дагомысе, где в 2005 году ей довелось побывать на одном из ежегодных фестивалей «Вся Россия», проводимых Союзом журналистов. Фестиваль, хорошо известный всем профессионалам, к 2016 году уже двадцатый, прочно завоевал статус международного и стал главным местом учебы, обмена опытом, встреч, общения коллег со всей страны.

Два журналистских фестивальных камешка в комплекте для прогноза окончательно убедили меня: вопрос – по адресу. «Будет ли профессионально качественным, полезным людям очерк, который готовим сейчас к публикации?» Коллега сжала свою коллекцию в переплетенных пальцах рук, что-то пошептала над ними. Затем стала раскладывать и перекладывать в три ряда, меняя расположение по своей особой системе. Нарисовала клеточки, записала полученные цифры и вынесла заключение: «Удача будет, дорога открыта».

Что ж, отправляю в дорогу очерк Лидии Херлииовны Иргит.

Надежда Антуфьева,

главный редактор газеты «Центр Азии», член Союза журналистов России с 1984 года.


Близкие звёзды


Лидия Иргит. Сорок один камешекМоя родная Монгун-Тайга – таинственная незнакомка даже для жителей Тувы. Нелегко добраться в этот суровый край, но тому, кто отважится, почудится средь валунов и саблезубых скал, что он находится на другой планете.

Над всем этим великолепием возвышается величественная гора Монгун-Тайга. Если она завернулась в лоскутное одеяло из облаков, не жди хорошей погоды. В ясные дни, открытая взору, величаво блестит серебряной шапкой ледников, и кажется, что вместе с людьми радуется жизни и жаркому дню.

Наша летняя стоянка была на одном из высоких мест. В солнечный день из открытой двери юрты, как в телевизоре, можно было увидеть монгольскую степь: там прошла машина, а вот перегоняют скот окрестные чабаны.

Девочкой я часто ночевала под открытым небом. Так близко, как в родных местах, мне больше нигде не приходилось видеть звезд. Глядя на небо, представляла, как брожу среди звезд. И в детских снах, неспокойных и будоражащих душу, часто летала к ним.

Я не обижена звездным небом, сторицей награждена им: оно дало дар выражать свои чувства прозаическими строчками и стихами, которые благодаря моим замечательным переводчикам вышли из родных берегов.

А начиналось всё там – под монгун-тайгинскими небесами.


Снег материнской седины


ДЛидия Иргит. Сорок один камешекетство мое – постоянная перекочевка: летняя, осенняя, зимняя, весенняя стоянки.

Нас у отца и матери было тринадцать: Елизавета, Хулер-оол, Лина, Александр, Лидия, Борис, Галина, Иван, Уран-оол, Наталья, Андрей, Байлакмаа, Чойганмаа. Погодки. Одиннадцать детей мама родила в юрте и только двоих – Ивана и Байлакму – в больнице.

В юрте нашей всё было так, как заведено у кочевников: продумано, рационально, для каждого предмета и человека – свое место. В центре круга – очаг: железная печь с тубой, выходящей в хараача – верхнее отверстие для выхода дыма. За ним, у дальней от входа стены – деревянная кровать родителей.

Левая половина – мужская, там размещались мальчики, правая – для девочек. Спали мы на мягком белом войлоке, стеганном овечьей пряжей. Днем этот общий войлок убирали. Тувинские подушки, традиционно длинные, служили местом для хранения одежды и были набиты детскими вещами – летними или зимними, смотря по сезону. На них мы укладывались по двое или трое.

А вот одеяло из теплых овечьих шкурок у каждого ребенка было свое, за этим мама строго следила. Став взрослой, я поняла, что таким образом она оберегала наш покой и подчеркивала нашу индивидуальность.

Папа наш, Херлии Конгурович Иргит, весь был в постоянных хлопотах о совхозном скоте, о скромном нашем личном хозяйстве. Глядя на то, как мама заботится о нем, как первому подает пиалу свежего чая с молоком, мы с малых лет уяснили, что ача – отец – главный в семье, его надо слушаться, уважать и почитать.

Мама, Чечек Мунзуковна Салчак, для нас была всем: выдумщица, певунья, режиссер сказочных постановок в юрте, первая учительница. Выросла она сиротой: едва появилась на свет, умерла ее мама. Воспитывалась у многочисленных родственников, с детства пасла скот, приглядывала за детьми своей тети Эртине.

В 1935 – 38 годах, еще при Тувинской Народной Республике, училась в летней школе на чабанской стоянке. Была очень способной, тянулась к знаниям, но у сироты не было возможности продолжить образование дальше. Об этом жалела всю жизнь и требовательно следила, чтобы ее сыновья и дочки хорошо учились в школе.

Дети чабанов с рождения живут в гармонии с природой, с населяющими ее живыми существами. Мама, рассказывала, что малышкой я очень жалела в морозы снегирей, которых называла птицами в красных жилетках, и просила у нее зерно, чтобы покормить их.

Утром во время окота мы просыпались под блеяние проголодавшихся за ночь новорожденных козлят и ягнят, играя, подражали тому, как взрослые ловят арканом коня. В шесть лет я уже ходила за отарой, хорошо ориентируясь среди гор и запоминая не только наши привычные пастбища, но и места, где пасутся овцы, коровы, лошади соседей.

Мама знала множество тувинских загадок, частушек, прибауток, пословиц. «Тенек баш бут човадыр» – «Дурная голова ногам покоя не дает», – этот аналог русской пословицы приговаривала она по-тувински, откладывая вечерами свое постоянное шитье и врачуя мои ноги, расцарапанные колючками в погоне за очередным сусликом, которого пытаясь догнать.

Папа наш ушел из жизни первым, и мама одна продолжала заботиться обо всех нас: доучила, выдала замуж дочерей, женила сыновей. Очень ценила она присвоенное ей высшее материнское звание «Мать-героиня» и соответствующий ему орден, и всегда надевала его в торжественных случаях, прицепляя к своему тону – национальному халату.

«Век живи – век учись», – постоянно повторяла она, и этому ее наказу следую до сих пор. От нее научилась я петь, сочинять частушки, что позднее перешло к сочинению стихов, и все они берут начало от материнской любви.

И сейчас, сделав какое-то хорошее дело, думаю о ней: мама была бы довольна мной. Не раз посвящала ей свои поэтические строки, а самый любимый мною перевод их на русский язык – о снеге материнской седины – сделал поэт Евгений Семичев, мой товарищ по Высшим литературным курсам при Литературном институте имени Максима Горького.


В лучах искрящейся весны

Любой сугроб растает.

Снег материнской седины

И по весне блистает.


Ах, мама, всё своё добро

Ты людям раздарила,

И материнства серебро

Тебя посеребрило.


Когда блуждаю по земле,

Свет твоего окошка,

Мне в ноги стелется во мгле,

Как лунная дорожка.


Ты с каждым годом всё родней.

Я – кровь твоя и дочка.

Ты в полотне судьбы моей

Серебряная строчка.


Из слёз серебряных твоих

Твоя медаль отлита.

И мой слезой омытый стих –

Твоей любви орбита.


Вынужденное переселение


ДоЛидия Иргит. Сорок один камешек шести лет все называли меня тувинским прозвищем – Чучак. А за год до школы мама стала обращаться ко мне по-другому – Лида. И всем домашним наказала, чтобы называли меня только так – данным при рождении именем.

Лидией меня назвали в честь русской учительницы, преподававшей в школе села Шуй Бай-Тайгинского района, в окрестностях которого я родилась. Было это 24 сентября 1954 года.

Как же я, считающая, себя исконной монгунтайгинкой, умудрилась родиться в Бай-Тайгинском районе? Дело в том, что там наша семья жила четыре года: с пятьдесят третьего по пятьдесят седьмой. Там и появилась на свет я, пятая в семье, и шестой – Борис.

Когда в 1953 году было принято решение, упразднить Монгун-Тайгинский район и передать его земли вместе с населением Бай-Тайгинскому, отца с женой и четырьмя детьми обязали сделать это незамедлительно: сын шамана, хозяйство ведет единоличное. Вот пусть и работает в тамошнем колхозе. Среди переселенцев были и наши родственники.

Так как не у каждого были выносливые и крепкие кони, чтобы добраться по охотничьим тропам до нового места, то решили до наступления холодов переезжать по очереди. Первой собрали юрту Херлии Иргита, следующей наметили семью Лопсан-оола.

«На чужой стороне никто не ждал переселенцев, никто не встретил», – со слезами на глазах вспоминала наша мама. – Дней через пять украли единственную дойную корову. Косточки ее нашли возле леса. Без молока остались и ребятишки, и теленок. Вора нашел сам председатель колхоза Кудурукпай Хертек. Он был очень хорошим человеком, всегда спрашивал, не нуждаемся ли мы, помогал, чем мог».

Председатель велел похитителю выбирать: или под суд и в тюрьму пойдешь, или пригонишь семье другую корову. Тот, конечно, выбрал второй вариант.

Родителям моим было поручено ухаживать за колхозными свиньями. «Никогда мы свиней прежде не видели, в диковинку были, сначала даже подойти к ним боялись, – смеялась мама. – А запах-то какой неприятный. Но ничего, привыкли». Позже отец стал работать в строительной бригаде села Шуй.


Опасная дорога домой


ВЛидия Иргит. Сорок один камешек 1957 году в Монгун-Тайге был создан совхоз «Малчын». Узнав об этом, родители и родственники решили вернуться в родные места и работать в новом совхозе.

Долгой и трудной была дорога домой. На самых сложных участках – по узким тропам вдоль склон гор – лошади и сарлыки шли гуськом, след в след. Чуть зазевается поводырь – упадут в пропасть и людей с собой утянут.

В один из дней мне, трехлетней, и сестре Лине выпало опасное испытание. Ехали мы на первой лошади, которую вел в поводу наш родственник. Сидели в арыках – корзинках из прутьев, навьюченных с двух сторон. Уставший поводырь заснул на ходу и отпустил повод. Лошадь вырвалась вперед и понесла. Испуганным взрослым оставалось только смотреть, как она ускакала.

Нашли ее только вечером – спокойно паслась между двух склонов. Неподалеку от нее лежала Лина, голова – в крови. Чуть дальше, в слезах, сидела я, пострадавшая меньше, чем сестренка: только запястье рассечено.

Хорошо, что совсем рядом была юрта Одай-оола Салчака. Там нас обмыли, перевязали и наутро, напившись горячего чая, вновь тронулись в путь – взбираться на очередную гору.

Без всякой больницы и врачей, где бы им взяться в горах, всё обошлось хорошо. Только у Лины до сих пор как память о том трудном возвращении домой остался на голове шрам, а у меня – шрам на левом запястье.


Почему люди живут в кошарах?


Лидия Иргит. Сорок один камешекДо семи лет я не видела ни одного дома и была уверена, что все люди, как и мы, живут в войлочных юртах и кочуют по горам и долинам из одного места в другое. Когда пришла пора стать первоклассницей, папа повез меня за восемьдесят километров в село Мугур-Аксы. Было это в конце августа 1962 года.

Увидев непонятные сооружения – столько сразу в одном месте – онемела от изумления. Когда мы на конях – я за спиной отца, а старшие ученики нашей семьи каждый на своем – подъехали к дому родственника, директора совхоз Шыдыраа Кара-ооловича Сааи, огорошила папу вопросом: «Почему люди живут не в юртах, а в кошарах?» Деревянное строение ассоциировалось у меня с большой кошарой – помещением для скота. Только непонятно: почему стекла на стенах?

Дети легко осваивают новое, вот и я быстро приучилась к другому образу жизни. И учеба не доставила особых хлопот. Благодаря маме я была подготовлена к школе: знала все буквы тувинского алфавита, считала до ста и решала простенькие задачи, вроде вот такой: «На ограде сидели три вороны. Прилетели две сороки. Сколько всего стало птиц?»

Мою первую школьную учительницу звали Сенденмаа Сединовна Ооржак. Родом из села Чыраа-Бажы Дзун-Хемчикского района. В наши горные места приехала после окончания Кызыльского педагогического училища. Привлекательная, светлолицая, волосы чуть вьются. Умная, начитанная. До сих пор перед глазами: стоит Сенденмаа Сединовна у доски и так четко, красиво выводит на ней мелом буквы и слова. А мы ею любуемся.


Два директора Монгун-Тайги


Лидия Иргит. Сорок один камешекСейчас в образовании проблема – не хватает мужского воспитания, а в годы моей учебы во всех школах нашего Монгун-Тайгинского района директорами были мужчины. Во всех – это громко сказано, школ-то на весь район – всего две, по числу сел.

Директором школы в селе Мугур-Аксы работал Адыг Одучуевич Хертек, учитель истории. Адыг в переводе на русский – медведь. Его прозвали Великим медведем. Настоящий сельский педагог – пример для всех жителей, преданный делу просвещения, которому посвятил всю свою жизнь. И многодетный отец: восьмерых детей воспитал.

Интеллигент: никто никогда не слышал, чтобы он не только кричал, но даже голос повысил. Говорит кратко, веско и мудро. 4 сентября 2016 года ему 86 лет исполнилось, но он до сих пор бодр и строен – спортсмен. Так же интересуется всем новым, на столе у него по-прежнему лежат газеты, которые читает без очков: «Центр Азии», «Тувинская правда», «Шын».

Доучиться в райцентре мне не удалось: была третьеклассницей, когда по весне нас, детей, чьи родители чабанили у монгольской границы, отправили поближе к ним – в Моген-Буренскую школу-интернат села Кызыл-Хая.

Село крохотное – домиков двадцать, несколько юрт в отдалении. Наш интернат – на отшибе. Когда темнело, сидели при свечах, электричества не было. Позже появились электролампочки, они зажигались, если запускали сельский движок.

Директором школы и учителем истории был Орге Сагаанович Салчак – удивительный человек. Он рано потерял жену и всех своих восьмерых детей вырастил один. Вставал в пять утра, доил корову, стирал, готовил ребятишкам завтрак, а в семь часов, подтянутый, в строгом костюме, был уже в школе. Он не пил, не курил. Позволил себе жениться второй раз – на учительнице математике, однокурснице своей первой супруги, только когда все дети подросли, стали студентами.

Сорок лет – с 1966 по 2006 год – проработал в родной школе Заслуженный учитель Тувинской АССС Орге Сагаанович Салчак.


Вызываю дух Ленина

Сейчас, вспоминая годы учебы в Моген-Буренской школе, понимаю, какая смесь из октябрятско-пионерского советского воспитания и шаманских традиций – того, что мы видели и слышали в юртах от бабушек и дедов, была в наших детских головушках. И как только в них всё уживалось одновременно?

Вечерами, когда воспитательница, строго велев всем спать – отбой, уносила свечу из нашей девчоночьей спальни, мы, выждав, когда затихнут ее шаги, тихонько выползали из-под одеял и начинали гадания. Иногда убегали к роднику и гадали там, это делалось обязательно в полночь.

Пытались узнать свою судьбу с помощью зеркала. Излюбленным занятием было вызывание духов предков – в полнолуние. Заранее готовили книгу – обычный школьный учебник, ножницы и ленту – обязательно красную.

Ножницы клали на книгу и перевязывали их лентой, конец которой держали в вытянутой руке. Получался своеобразный маятник, который или колебался, или нет.

По очереди произносили самодельную молитву бургану – богу, прося его отправить дух кого-то из умерших. Если книга с ножницами не шевелилась, значит, дух не хочет появляться и отвечать на твой вопрос. Если поворачивалась по часовой стрелке, это означало «да», если против – «нет». Чаще всего девочки вызывали кого-то из предков своего рода, а я любила разговаривать с Владимиром Ильичом Лениным.

Постоянно задавала ему один и тот же вопрос: « Скажите мне, уважаемый дух Ленина, получу ли образование после школы?» Это было моей мечтой. И вождь радовал, отвечая утвердительно. Он всегда был за то, что надо учиться, учиться и учиться.


Ахиллесова пята  

 


Лидия Иргит. Сорок один камешекХотя дух Ленина и поддерживал, но я очень сомневалась, что удастся поступить в институт: там ведь только по-русски преподают, так же надо и отвечать, а для всех учеников села Кызыл-Хая, этот язык был уязвимым местом – ахиллесовой пятой.

 

Между собой мы говорили по-тувински, уроки наши учителя вели тоже на родном языке. На всю восьмилетнюю школу – ни одного русского педагога. И это понятно, какая городская выпускница вуза сможет выдержать суровую жизнь в наших местах: ни дороги, ни света, ни подходящего жилья. Их к нам и не отправляли. Кто только ни проводил положенные по программе уроки русского языка и литературы: математик, воспитательница, даже водитель.

Впервые попала на урок к педагогу, для которого русский был родным, когда снова стала учиться в райцентре: в девятом и десятом классах русский язык и литературу преподавала Валентина Дмитриевна Кузнецова. Позже она вышла замуж за Анатолия Сергеевича Серена и стала носить его фамилию. Наша учительница была такой красивой, так модно одевалась, что на уроках мы не сводили с нее глаз, меж собой называя живой куклой.

В десятом классе по просьбе Светланы Иргит написала на тувинском первое свое стихотворение – о любви. Подруге стихотворение понравилось, она выучила его и стала петь под гитару, на которой хорошо играла.

В 1973 году я впервые приехала в город: поступать в педагогический институт. Жизнь в Кызыле поначалу была мучительна: жара, духота. Так не хватало ледникового горного воздуха и ветра! Год, пока училась на подготовительном отделении, беспокоили кровотечения из носа, эта напасть знакома всем монгун-тайгинцам – жителям высокогорья, спускающимся вниз с родных вершин.

Хотя и очень старалась, но русский язык мне давался с большим трудом. До сих пор считаю его своим уязвимым местом. По остальным же предметам училась хорошо.


Студенческий родник


У меня выработалась своя методика подготовки к институтским экзаменам: обязательно письменно отвечать на вопросы каждого билета. Если так разберешься со всеми вопросами, то в голове всё равно что-то останется. К летним сессиям предпочитала готовиться в парке. Казалось, что там, в тени деревцев – на лавочке, а то и просто на травке – и сложный материал лучше усваивался.

Любила слушать лекции Григория Николаевича Курбатского. Особенно запомнилось, как на лекции по устному народному творчеству он говорил, что, если в тувинском фольклоре название местности или реки указывалось и прославлялось, то в русском, такое встретишь редко.

Готовясь к лекциям и экзаменам Людмилы Петровны Байыр-оол, штудировала труды прославленных педагогов Макаренко и Ушинского. Тувинскому языку училась у Шулуу Чыргал-ооловича Сата, тувинской литературе – у Доржу Сенгиловича Куулара, русской литературе девятнадцатого века – у Галины Ивановны Принцевой. Наши педагоги передали своим студентам не только знания, но и частичку души.

Лучшей среди нас была Мира Бавуу-Сюрюн. Комсорг группы, комиссар стройотряда. Глядя, как она готовится к экзаменам, не вылезет из читального зала, участвует в общественной жизни факультета, никто не сомневался, что у нее и в жизни всё будет на отлично. Так и вышло: сейчас Мира Викторовна Бавуу-Сюрюн – кандидат филологических наук, профессор кафедры тувинской филологии и общего языкознания Тувинского госуниверситета.

Когда училась на втором курсе, стала ходить на занятия литературного объединения «Дамырак» – «Родник», работавшего при газете «Тыванын аныяктары» – «Молодёжь Тувы». В «Дамыраке» тогда занимались очень талантливые ребята, в будущем ставшие известными литераторами: Мария Кужугет, Клара Доржу, Антон Кужугет, Василий Хомушку.

Нашим наставником был маститый писатель Салим Сазыгович Сюрюн-оол. Когда рекомендованное им к печати мое стихотворение о маме 8 марта 1975 года появилось в «Тыванышке», радости моей не было предела.


Женская тема


ПосЛидия Иргит. Сорок один камешекле окончания института меня взяли в обком комсомола. Принимая, Марина Михайловна Фирсова сказала: «Пока будешь работать инструктором отдела молодежи. Потом посмотрим». Вскоре предложила: «Нужен корреспондент на радио, для передач на тувинском языке. Как ты, сможешь?»

Когда показала свои стихи и заметки, напечатанные в газете «Тыванын аныяктары», она обрадовалась и сразу позвонила руководителю комитета телерадиовещания. Перед тем, как оформить на работу, мне устроили настоящий экзамен: полчаса отвечала на всевозможные вопросы.

Так начался труд на радио – с должности корреспондента редакции детских передач, руководила которой Любовь Шулууевна Шойдук. Она, добросовестный и бескорыстный человек, очень тепло меня встретила, терпеливо помогала осваивать тонкости профессии. Мы и сейчас дружим.

Тридцать лет отработала я с «Репортером» – профессиональным магнитофоном – на тувинском радио. Работая там, в 1983 году вступила в Союз журналистов России.

Главной в творческой деятельности стала женская тема. Впервые задумалась о ее важности во время войны в Афганистане, когда увидела, как горько плачут, держась за ограду Кызыльского военкомата, матери призывников.

Сегодня с большой тревогой и болью смотрю, как многие матери пьют не хуже мужчин, как увеличивается число молодых женщин, оставляющих своих детей в районах на старых родителей и преспокойно живущих в городе.

Многочисленные встречи с активом женсоветов в районах республики, радиопередачи, которые готовила с 1980 года, стали прочной основой для трех моих книг на тувинском языке: «Женщины Тувы» (2007 год), «Орденоносные женщины Тувы» и «Наадым-2008 в Овюре» (2008 год), «Жизнь в труде» (2013 год).

В очередной раз готовясь к встрече с какой-либо матерью-героиней, вспоминаю случай из детства. В 1965 году, когда во время весенних каникул приехала в родную юрту, к маме моей пришла тетя Бадымаа, жена нашего родственника Сагаана Салчака. За чаем она разговорилась:

«Ты, Чечек, счастливая, у тебя и дочки, и сыновья. У меня, ты знаешь, одиннадцать детей, все мальчики. В прошлом месяце купила в автолавке мешок муки. Да не рассчитала, до следующего приезда автолавки не хватит. Одолжи мне полмешка. Переживаю, сыновей надо хорошо кормить, досыта, всю тяжелую работу они делают. Ребятам расти надо, потом в армию пойдут, не дай бог, забракуют, стыда не оберешься. Летом ничего, белой пищи много, да и мясо тарбагана или рыбой прокормимся. Весной туго, скот после зимовки тощий. Мечтаю, что придет такой день, когда многодетным матерям, как мы с тобой, каждый месяц будут давать по мешку муки, а лучше – два».

Обе улыбались, представляли себе такое замечательное время.

Еще одно воспоминание о маме связано с Хертек Амырбитовной Анчымой-Токой. Когда, учась в девятом классе, приехала домой на зимние каникулы, мама достала из сундука платок и с гордостью показала мне:

«Осенью приехали к нам в юрту даргалары – начальники – из Кызыла. Как же я волновалась, когда Хертек Амырбитовна расспрашивала, как мы живем, хорошо ли учатся дети. При прощании сняла с себя этот красивый платок и подарила нашей Лине. Может быть, увидев девушку-чабанку, она вспомнила свое нелегкое детство?»

Бережно сложив платок, мама снова убрала его в сундук, как большую драгоценность. Даже во сне не могла она представить, что пройдет время и ее дочка Лида будет записывать рассказ легендарной женщины и делать о ней радиопередачу. Это было в 2001 году в селе Сарыг-Сеп, где проходило торжественное собрание в честь столетия со дня рождения ее супруга и вождя Тувы Салчака Калбакхорековича Токи.


Наша история – не мусор


Ярчайшей личностью в истории Тувы была и Хертек Шожульбеевна Долчанмаа. Увлекательно рассказывала она мне о времени своей молодости, когда была активисткой борьбы с феодалами и перевода аратов на оседлый образ жизни:

«Араты не хотели жить в специально построенных для них новых домах, а если после долгих уговоров и соглашались, то убирали несколько бревен на потолке, чтобы сверху был доступ воздуха, как в юрте. Мы учили женщин-араток купать новорожденных, мыться в бане, сажать огород. Люди боялись лечиться у врачей, приходилось убеждать, что это нестрашно, доктор поможет лучше шамана».

В моем архиве есть редкая фотография: похороны первого секретаря Тувинского обкома КПСС Салчака Токи. Среди несущих гроб от Дома политического просвещения, ныне это Дом народного творчества, две женщины государственного масштаба: Байкара Шожульбеевна Долчанмаа и Тамара Чаш-ооловна Норбу.

Снимок этот попал ко мне случайно. В начале девяностых, после распада СССР, когда всем было всё равно – наплевать на историю и архивы, вынула его в здании нашей телерадиокомпании из мусорной урны. И сохранила, потому что мне было не всё равно: наша история – не мусор.


Продолжение в №31 ОТ 29 СЕНТЯБРЯ 2016 ГОДА


Очерк Лидии Иргит «Сорок один камешек» войдёт сорок третьим номером в шестой том книги «Люди Центра Азии», который после выхода в свет в июле 2014 года пятого тома книги продолжает готовить редакция газеты «Центр Азии».

Фото:

1. Лидия Херлииовна Иргит: гадание на камешках. Кызыл, 10 октября 2016 года. Фото Ай-кыс Монгуш.

2. Чабанская семья. В центре сидят Херлии Конгурович Иргит с сыном Иваном, его супруга Чечек Мунзуковна Салчак с сыном Борисом. Впереди слева направо их дети Лина, Лидия и Александр. Слева стоит старший брат Херлии Иргита Успун-Доржу Иргит, рядом – племянница братьев Калдар Иргит. Тувинская автономная область, Монгун-Тайгинский район, село Мугур-Аксы. 1958 год.

3. Чечек Мунзуковна Салчак с орденом матери-героини, которого была удостоена 14 августа 1964 года. Тувинская АССР, село Мугур-Аксы, конец семидесятых годов двадцатого века.

4. Директор Моген-Буренской школы в селе Кызыл-Хая Орге Сагаанович Салчак. 1988 год.

5. Восьмиклассники Моген-Буренской школы и их классный руководитель. Слева направо в первом ряду: Лидия Иргит – тезка автора очерка, Лидия Иргит – автор очерка, Алексей Саая, Анна Хертек, Светлана Иргит, и ее тезка Светлана Иргит, Ольга Иргит. Во втором ряду: Александр Байыс, Адар-оол Хертек, классный руководитель и преподаватель математики Седип-оол Баазанхоевич Хертек, Виктор Иргит, Иван Саая, Владимир Чоргаар. Тувинская АССР, Монгун-Тайгинский район, село Кызыл-Хая. Апрель 1970 года.

6. Выпускной 10 «а» класс. В первом ряду слева направо: Светлана Иргит, Елизавета Донгак, Татьяна Доктугу, классный руководитель Валентина Дмитриевна Кузнецова, Николай Иргит, Дуся Саая, Валентина Ооржак. Во втором ряду: Лидия Иргит, Зинаида Кыргыс, Дуся Салчак, Надежда Белекчи, Долзат Донгак, Владимир Чоргаар. В третьем ряду: Ольга Иргит, Кызыл-оол Донгак, Михаил Кошкар-оол, Балды Хертек, Санчат Адыгбай, Мерзе Салчак, Алексей Ховалыг. Тувинская АССР, Монгун-Тайгинский район, село Мугур-Аксы. Май 1972 года.

7. Лидия Иргит кормит ягненка: приехав в отпуск домой, надо помочь родным. Тувинская АССР, Монгун-Тайгинский район, зимняя чабанская стоянка в местечке Кара-Даг. Весна 1981 года.

8. Однокурсницы: четвертый курс филологического факультета Кызыльского педагогического института. Слева направо Лидия Иргит, Любовь Аракчаа, Зоя Барынмаа, Светлана Саая, Татьяна Монгуш. Тувинская АССР, Кызыл, студенческое общежитие, комната № 517. Осень 1977 года.

9. Похороны в Кызыле первого секретаря Тувинского обкома КПСС Салчака Калбакхорековича Токи, умершего в московской больнице 11 мая 1973 года. Вынос гроба с телом из Дома политического просвещения. Первая справа – Байкара Шожульбеевна Долчанмаа, третья – Тамара Чаш-ооловна Норбу. 15 мая 1973 года.

Лидия Иргит, член Союза журналистов России с 1983 года. irgiton@yandex.ru Литературный редактор Надежда Антуфьева, antufeva@centerasia.ru

 (голосов: 10)
Опубликовано 22 октября 2016 г.
Просмотров: 19475
Версия для печати

Также в №30:

Также на эту тему:

Алфавитный указатель
пяти томов книги
«Люди Центра Азии»
Книга «Люди Центра Азии»Герои
VI тома книги
«Люди Центра Азии»
Людмила Костюкова Александр Марыспаq Татьяна Коновалова
Валентина Монгуш Мария Галацевич Хенче-Кара Монгуш
Владимир Митрохин Арыш-оол Балган Никита Филиппов
Лидия Иргит Татьяна Ондар Екатерина Кара-Донгак
Олег Намдараа Павел Стабров Айдысмаа Кошкендей
Галина Маспык-оол Александра Монгуш Николай Куулар
Галина Мунзук Зоя Докучиц Алексей Симонов
Юлия Хирбээ Демир-оол Хертек Каори Савада
Байыр Домбаанай Екатерина Дорофеева Светлана Ондар
Александр Салчак Владимир Ойдупаа Татьяна Калитко
Амина Нмадзуру Ангыр Хертек Илья Григорьев
Максим Захаров Эсфирь Медведева(Файвелис) Сергей Воробьев
Иван Родников Дарисю Данзурун Юрий Ильяшевич
Георгий Лукин Дырбак Кунзегеш Сылдыс Калынду
Георгий Абросимов Галина Бессмертных Огхенетега Бадавуси
Лазо Монгуш Василий Безъязыков Лариса Кенин-Лопсан
Надежда ГЛАЗКОВА Роза АБРАМОВА Леонид ЧАДАМБА
Лидия САРБАА  


Книга «Люди Центра Азии». Том VГерои
V тома книги
«Люди Центра Азии»
Вера Лапшакова Валентин Тока Петр Беркович
Хажитма Кашпык-оол Владимир Бузыкаев Роман Алдын-Херел
Николай Сизых Александр Шоюн Эльвира Лифанова
Дженни Чамыян Аяс Ангырбан и Ирина Чебенюк Павел Тихонов
Карл-Йохан Эрик Линден Обус Монгуш Константин Зорин
Михаил Оюн Марина Сотпа Дыдый Сотпа
Ефросинья Шошина Вячеслав Ондар Александр Инюткин
Августа Переляева Вячеслав и Шончалай Сояны Татьяна Верещагина
Арина Лопсан Надежда Байкара Софья Кара-оол
Алдар Тамдын Конгар-оол Ондар Айлана Иргит
Темир Салчак Елена Светличная Светлана Дёмкина
Валентина Ооржак Ролан Ооржак Алена Удод
Аяс Допай Зоя Донгак Севээн-оол и Рада Ооржак
Александр Куулар Пётр Самороков Маадыр Монгуш
Шолбан Куулар Аркадий Август-оол Михаил Худобец
Максим Мунзук Элизабет Гордон Адам Текеев
Сергей Сокольников Зоя Самдан Сайнхо Намчылак
Шамиль Курт-оглы Староверы Александр Мезенцев
Кара-Куске Чооду Ирина Панарина Дмитрий и Надежда Бутакова
Паю Аялга Пээмот  
 
  © 1999-2024 Copyright ООО Редакция газеты «Центр Азии».
Газета зарегистрирована в Средне-Сибирском межрегиональном территориальном управлении МПТР России.
Свидетельство о регистрации ПИ №16-0312
ООО Редакция газеты «Центр Азии».
667012 Россия, Республика Тыва, город Кызыл, ул. Красноармейская, д. 100. Дом печати, 4 этаж, офисы 17, 20
тел.: +7 (394-22) 2-10-08
http://www.centerasia.ru
Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru