Татьяна Рамазанова: Я всегда стараюсь подавить в себе пещерную мамашу

Интересных фактов в жизни этой редак­ции немало. В передаче «Плюс-минус» до Татьяны работала Ольга Иванова (сейчас специалист Постпредства Тувы в Москве). В «Прошу слова» трудился журна­лист Алек­сандр Кашин, ныне мэр города Кызыла. А кто догадается, что Анна Хадаханэ, не зная тувинского языка готовит любимую детьми тувинскую передачу «Хоглyг кичээл» («Ве­се­лый урок»)? Она пишет сценарий, который Андрей Чымба переводит и озвучивает пер­сонажи «Хаванчук» и «Куске», поро­сенка и мышонка.

У Татьяны Рамазановой тоже есть роль: она является руками Куске, а также шьет ему одежду. Своему герою Хаванчуку она недав­но сделала пластическую операцию в области нижней челюсти, так как он достался детской редакции от прежних программ и долго лежал в шкафу. «Теперь он красив, бодр и радует детей», – сообщает Татьяна.

Труды детской редакции были возна­граж­дены медалью международного кон­курса детских телепрограмм «Окно в третье тыся­челетие».

– Медали принято обмывать, про­­цедура состоялась?

– Обмывание медали я замылила, пото­му что поистратилась в Москве. Наш прямой рейс меня сильно подвел, его отменили, и я даже подумывала о том, а не пойти ли мне в метро петь песни. Билет через Абакан стоил на 400 рублей дороже, чем прямой рейс, а у меня оставалось только два рубля. Но петь не пришлось. Выручила меня Дина Оюн, ко­то­рая находилась в Кызыле. Я получила за нее деньги в одной иностранной фирме и благодаря этому вернулась в родной коллек­тив. А медаль обмоем ближе к лету, когда найдем спонсоров.

– Все считают, что ты дочка или внучка актрисы Марьям Рама­за­новой.

– На самом деле ни внучкой, ни дочкой не являюсь. Просто это родственники моего мужа. Марьям Алексеевна – его тетя.

– Была ли ты знакома с ней до за­мужества?

– Да, но что интересно, когда она при­ходила к нам в школу с чтением стихов, директор мне говорила, что я очень на нее похожа. Поэтому, наверное, я попала в эту большую семью не случайно.

Сыновья Ма­рьям Алексеевны: худож­ник Степан Забро­дин, кинооператор Ша­миль Седен-оол.

– Как ты познакомилась с мужем?

– Я заметила его, еще учась в 9 классе. Наиль приходил в ТЮЗ (в клуб типо­гра­фии), где я занималась со своими друзьями, и по­ка­зался мне еще тогда каким-то необыч­ным. Потом он пропал из моего поля зрения, как выяснилось, все это время он работал пожар­ником в Челябинске. А я все думала: где же тот интересный парень? Даже в свой днев­ник об этом писала.

Потом, уже после школы, видела его не­сколь­ко раз на улице. Он все еще продолжал меня чем-то привлекать, но не обращал на ме­ня никакого внимания. А как-то весной 1983 года, на дискотеке в ДК «Енисей» он вдруг завел со мной разговор о Бэккете, Ионеску, театре абсурда, о художниках-аб­страк­цио­нис­тах и предложил прийти за журналом «Ино­­стран­ная литература». В назаначенный день я пришла к Марьям Рамазановой. В комнате ее сына Степана собралась интересная ком­па­ния философов, художников и поэтов, что бы­ло несколько неожиданно. Так и позна­ко­мились.

– А когда появилась дочка?

– Мы долго тянуть с этим делом не стали. В 1984 родилась Наиля.

– Кто решил назвать ее папиным именем?

– Когда она жила еще в животе, ее все звали Нюша. А когда Наиль пришел в род­дом, чтобы узнать, как ее назвать, я с третьего этажа крикнула: «Наиля!». С арабского имя пе­­ре­водится как «ангел-хранитель».

– Она, конечно, главная в семье?

– Не знаю, кто у нас главный.

– Ну кто тогда заведует деньга­ми или хранит их?

– Деньги у нас не задерживаются, по­этому нечего сдавать на хранение. Системы в использовании денег нет никакой. Хотя говорю, что больше не буду, много средств уходит на книги. Вот пришел трехтомник Довлатова, как не выкупить?

– Работа Наиля имеет отно­ше­ние к книгам?

– Сейчас он работает грузчиком, но умеет делать все: в свое время вместе со Степаном Забродиным оформил кафе «Антракт», «Шол­чугеш», молочный бар в кулинарии, работал художником в газете «Тувинская правда».

– А кто автор твоих портретов развешан­ных по дому?

– Один портрет он рисовал. Когда у него есть краски, холсты и местечко в доме, где можно рисовать, он пишет иконы, а потом дарит друзьям.

– Почему же художнику не нахо­дится места?

– Всегда кто-то ходит или уходит, или заадает вопросы, или нужно гулять с собакой. Только у Наили есть своя комната. В осталь­ных местах хожу я, собака Рома, кошка Санта. Кухня, как и везде, является гостиной, а в зале – моя вотчина. По ночам я там кое-что творю, в углу, так что все посадочные места заняты.

– Почему по ночам?

– Я вообще «сова» и для меня вечернее время самое работоспособное. Например, все сценарии пишутся всегда ночью, с 11 или 12 часов. Я люблю ночное время: никто не мешает, тишина, ужин съеден, посуда помыта.

– Кем готовится ужин?

– Готовлю дома в основном я, и только ве­че­ром. Никаких завтраков, обедов специ­аль­но не подается. Мне нравится картофель по-скан­ди­навски. Рецепт вычитала когда-то в «Пио­нер­ской правде». Сырой очищенный кар­то­фель разрезается в 2-3 местах повдоль, в вы­емки кладутся пластики сыра, снизу и свер­ху – кусочки сливочного масла. Все кар­тофе­ли­­ны укладываются на противень и запека­ются. Не до черноты. А когда есть на­бор хоро­ших продуктов (не только крупа и вода), го­то­вит Наиль. Он гурман, хотя ест все и очень часто по ночам заходит на кухню. Из-за этого у нас бывают мелкие столкно­ве­ния, так как я все время говорю об экономии продуктов.

– Это единственный пункт по которому нет согласия?

– Во всех остальных отношениях мы находим общий язык или делаем вид, что находим.

– Какой уклад семьи у двух твор­ческих людей?

– Наша семья, конечно, несколько аб­сурдна с точки зрения приличий, семья, где не рассчитан бюджет, где не всегда хвататает денег на проезд. Очень любим смотреть хоро­шие фильмы, которые попадаются редко. Час­тенько на кухне возникают споры на поли­ти­ческие и общечеловеческие темы. Даже Наи­ля участвует в дебатах по Юго­славии, Аме­рике, нашей стране.

– «Самый мудрый ребенок» кон­курса «ЦА» 1995 года «Устами мла­денца» одерживает верх над роди­телями? Напомню, как здраво она рассуждала в 6 лет, судя по публи­кациям за 1995 год. Например, Наиля играет с Любой в мяч. Люба не поймала и слышит от Наили, что она дура. На замечание мамы не ру­гаться, она говорит: «Люба, по­ста­райся, чтобы я не называла тебя больше дурой».

– Сейчас Наиля – обычный тиней­джер, с банданой на голове и с меч­тами в ней. У нее много друзей, она занимается компью­тером, немного английским. Очень рада, что она раз­любила Ди Каприо. Ведет пере­пис­ку с американской организацией «Да будет мир во всем мире», получает какие-то письма, бук­леты.

Я тоже в свое время переписы­ва­лась с маль­чиком из Эстонии. Его звали Калев Кес­кюула. Мы пересы­лали друг дру­гу посылки: я ему кедровые орехи, он мне – жеватель­ную резинку, гоноч­ные машинки и значки.

– Легко ли главный редак­тор детских передач нахо­дит общий язык с подраста­ю­щим поколением в лице дочери?

– Да. На многие острые темы мы с ней разговариваем честно, обсуж­даем ее проб­лемы. Я считаю, что под­росток должен узнать о жиз­ни все от роди­телей. Умалчива­ния при­ве­дут к тому, что он замкнется и не будет ничего вам расска­зывать. Но иногда во мне про­сы­пается какая-то пещерная мама­ша, и я, пони­мая, что несу полней­ший бред, начинаю крити­ковать ее одежду, прическу.

– Как реагирует Наиля?

– Как любой нормальный ребенок. Она встает в штыки и не желает со мной разго­ва­ривать. Поэтому, пещерную мамашу я всег­да стараюсь подавлять в себе, но не всегда полу­чается. А потом я вспоминаю себя в ее возрасте и сравнение не в мою пользу.

– Татьяна Грачева была трудным подростком?

– Я училась в первой школе, сидела за одной партой с Анной Хадаханэ, кото­рая сей­час вместе со мной работает режиссером. Имен­но она делает вместе с Диной Оюн про­грам­му «О», «Марш-бросок», «Хоглуг кичэ­эл» и все сложные постановочные передачи.

Сидя за одной партой, мы не раз изго­ня­лись из класса. Как сейчас, так и тогда, очень любили посмеяться. Повод мог быть лю­бым. Однажды исписали стены в классе китай­ски­ми иероглифами. На физике натер­ли дос­ку в кабинете воском. На физике же изме­ряли друг другу носы, брови, губы обыч­ной школьной линейкой. Там же я играла на хо­мусе, изучая на практике звуковые колеба­ния. Это не помешало мне и Анне получить пятерки за 10 класс по этому предмету, поч­ти не заглядывая в шпаргалки. Хотя Анна Джимовна всегда училась лучше меня.

– А как складывались отношения с родителями?

– Меня воспитывала одна мама. Отец умер от ран, полученных на войне, когда мне было шесть лет. Родители были людьми стар­шего поколения. Если мы сейчас с Наилей на равных, то я боялась спросить у своей мамы, мучаясь подростковыми вопро­сами. Этого я стараюсь избегать в общении с Наилей.

– В общении с коллегами тоже?

– Я считаю себя коммуника­бельным чело­веком. Могу работать со всеми. Чего только нет в моей трудовой биографии. Конферансье ан­самбля «Челээш» в филар­монии, русская труп­па муздрамтеатра, где я пела тувинскую, рево­лю­ционную песню «Тулчуушкунче» («К бою»).

Может, тогда появилось жела­ние работать на ТВ, которое сочетает в себе и жизнь, и театр, и все. Я работала в газете «Моло­дежь Тувы» вместе с Александром Филатенко. Это тот, который сейчас серьезным голосом чита­ет новости. А тогда он в рабочих перерывах, с поэтессой Элеонорой Цвигун исполнял ро­мансы. Работала с Виталием Кузнецовым, ко­то­рый теперь, с не менее серьезным видом рас­суждает о проблемах экономики респуб­лики. Тогда он собирал вокруг себя бардов и часто играл на гитаре. Также работала с Ви­та­лием Шайфулиныим и Надеждой Анту­фьевой которые, трудятся в любимой газете в данный момент. А Юрий Тас-оол, работа­ющий сейчас в правительстве, и тогда был немногословен и загадочен. Это был хо­ро­ший коллектив и мне очень приятно, что с частью этого коллектива я работаю вновь.

Кроме как в творческих коллективах пришлось работать и в Минздраве, главным образом, размножая приказы на ротаторе и рассылая их по районным больницам. В отде­ле кадров роддома №2, уложив заснувшую годовалую Наилю в больничный шкаф, в сво­бодное время изучала тувинский язык и по­чи­ты­вала о японском театре Кабуки и Но. По­че­му-то хотела стать заведующей литера­турной частью театра. Для работы мне нужна идея, сейчас я как раз думаю над очередной идеей. Отослала сюжет на НТВ (о семье чаба­нов из Овюра), сейчас готовлю еще кое-что.

Татьяна Рамазанова сейчас ломает го­лову над тем, как работать молодежной редакции: то ли информировать своими переда­чами, то ли направлять, то ли помогать под­рост­кам? В их возрасте школьница Таня писала стихи. Одно из них называется «Что такое мир?»

Мир – это тысяча капель дождя

И дыхание моря, и трель соловья.

Это звездное небо, туманы полей,

Это детские руки, пустившие «змей».

Это вихри и грозы, и ливневый шквал.

Ты в сравнении с миром,

Мой друг, очень мал.

Что же это – наш мир? И какой?

Может, снег это, может, и зной.

Это шелест берез и журчанье ручья.

Это ты, это мы, это я.

Это Родина наша, и наша земля.

Фото:

2. Председатель Верховного Хурала РТ и член Совета Федерации Шолбан Кара-оол и его помощник-меценат Людмила Вторушина поздравляют Татьяну Рамазанову с вручением диплома «Человек Года» (номинация – «Журналистика»). 2 апреля 1999 г. Бал газеты «Центр Азии».

3. Татьяна Рамазанова. «Человек Года – 98».