Урана Ондар, кандидат биологических наук, заведующая
кафедрой общей биологии и лабораторией генетики Тувинского государственного
университета стала «Человеком Года-98» в области науки.
Читатели – участники опроса газеты «Центр Азии» «Человек
Года» – отметили ее вклад в проведение уникального республиканского конкурса родословных
«Древо рода: откуда я? кто там?», популяризацию идеи: человек должен знать своих
предков, свою историю, без этого он – не человек.
Но мало кто знает о
сенсации, связанной с именем Ураны Николаевны. Просуществовав всего только
один год, возглавляемая ею лаборатория генетики при кафедре общей биологии
Тувинского госуниверситета преподнесла нам в 1998 году приятный сюрприз: ее
совместная работа с Институтом общей генетики РАН (г. Москва) привела к сенсационному
открытию об удивительной генетической связи между тувинцами и индейцами
Америки. Тувинцы оказались предками индейцев!
Урану Николаевну Ондар
я попросила сначала рассказать о предыстории этой работы, то есть… о том,
как она сама стала генетиком. Упорно попытавшись всячески умолчать о
себе, Урана Николаевна, наконец, согласилась.
– Урана Николаевна, расскажите, пожалуйста, как вы стали генетиком?
– Закончила в 1981 году
чаданскую школу № 1. В Кызыл приехала поступать вместе со своей
сестрой-близняшкой Чеченой. Выбирали вузы с целевыми местами, так, чтобы
учиться вместе. Выбрали Ленинградский университет: я – биологию, она –
торговлю. Поступили. Окончила университет я в 1987 году.
На третьем курсе, когда
надо было идти на специализацию, я решилась на генетику, ведь в Туве не было
таких специалистов. Генетика – это очень сложный предмет, фундамент биологии,
который трудно и изучать, и преподавать.
После университета
поработала на Станции юннатов замдиректором. Там у меня был кружок генетики.
Когда перешла на работу в Кызыльский пединститут, заведующей кафедрой
биологии была Раиса Федосеевна Петрова, уважаемый мною человек. На меня сразу
взвалили разные-разные биологические дисциплины. Ассистировала всем нашим
ведущим преподавателям: Раисе Федосеевне Петровой, Юлии Семеновне Назаровой,
Ларисе Кара-Саловне Будук-оол, Николаю Григорьевичу Дубровскому. Все они,
особенно Лилия Кыргысовна Аракчаа, постоянно подталкивали меня к
продолжению учебы, самосовершенствованию, и я решилась поступать в аспирантуру,
имея на руках грудного ребенка – второго сына.
Я поехала с семьей в
Москву, защитила кандидатскую диссертацию на тему «Гормональные мутанты у
растений (арабидопсис)» на кафедре генетики МГУ в 1996 году. Аспирантура –
это и тяжелый труд, и здоровье, но, с другой стороны – это такая романтика!
Сейчас в нашей
преподавательской иерархии я старший преподаватель. Для получения должности
доцента надо написать методички, у меня есть наработки, но пока подожду,
чтобы дать возможность другим преподавателям пройти тоже эту иерархию.
– Чем сейчас занимается лаборатория генетики?
– У нас есть несколько
направлений в работе. Прежде всего, это преподавательская работа, обучаем
население грамоте.
– Какой грамоте?
– Основам генетики. У
нас ведь этого не все знают. Обучаем разные аудитории, набираем группы. Например,
в Институте усовершенствования учителей читаем лекции по современной
генетике, есть курсы для школьников. Без этого невозможно разговаривать с
обычным человеком. А ведь научные исследования – это исследования прежде
всего самого человека.
В научном плане для нас
важно сейчас освоить генетические исследования на растении арабидопсис из
семейства крестоцветных, лучшем объекте для изучения: быстро размножается,
растет везде. Он нам необходим и для иллюстраций, чтобы не объяснять генетику
на пальцах. У нас в лаборатории мы выращиваем его, скрещиваем.
Кроме этого, другое
наше направление – генетическое изучение человека в Туве. А что такое
генетическое изучение? Это работа с ДНК. Начали изучать генофонд жителей Тувы.
По государственной программе, которую приняло наше правительство в 1993
году, каждая семья должна иметь свою генеалогическую карту – генетический
паспорт. Нас, как генетиков, интересуют и смешанные браки: тувинцев с
русскими и представителями других национальностей.
– Кстати, как вы относитесь к таким бракам с точки зрения генофонда наций?
– Двояко. С одной стороны,
это потеря генов тувинцев. Но с другой стороны, надо учитывать, что мы –
малочисленная нация. В малых нациях всегда существует опасный генетический
груз наследственных заболеваний, мутаций и прочее. Как в одном котле. Поэтому
в смешанных браках есть и положительная сторона.
В своих исследованиях
мы обратили внимание на то, что смешанные браки, чаще всего, заключаются в
определенных семьях регулярно, поколениями. То есть закономерность.
Значит, если брать в общем, то это не будет потерей. Все равно остается линия
на поддержание чистоты генетического материала. Межнациональные браки
как бы выравнивают ситуацию с существованием опасного генетического груза.
– Если посмотреть на этот процесс с начала ХХ века, что вырисовывается
в перспективе? Полной ассимиляции тувинского этноса не будет?
– Нет, я считаю, что
этнос сохранится. Так утверждать позволяют наши работы, и в том числе ежегодно
проводимый республиканский конкурс родословных «Древо рода».
– Расскажите, пожалуйста, о конкурсе и интересных работах, представляемых
на нем.
– К сожалению, старшее
поколение память о предках держит в голове. Зафиксировать все это должны
мы. Работники лаборатории обучают правильно составлять родословные.
Всего сейчас нами
собрано примерно 900 родословных. Самая большая на сегодня состоит из 13
поколений (150 семей из 561 человека). Это работа ученицы 10 класса Республиканской
школы искусств Айдынмы Айыжы из рода Кезек Сат села Ишкина Дзун-Хемчикского
кожууна. Она стала победительницей конкурса 1998 года в номинации «Лучше
всех знаю свой род».
Мы продолжаем собирать
родословные, есть возможные претенденты на призы 1999 года. В прошлом году
среди призов были фотоаппараты, книги, скульптуры из агальматолита. Сотрудник
нашей лаборатории Арсен Чыргалович Серен-оол сейчас ушел служить в армию, но
даже и там собирает родословную своих сослуживцев.
Работают у нас еще
Чодураа Михайловна Доржу, Марита Сергеевна Ооржак – прирожденные ученые, на
мой взгляд.
– А как дело обстоит с составлением вашей собственной родословной?
– Я составила ее, но
немного поздно. Надо было взять информацию, когда еще была жива мама. Стыдно,
но у меня родословная только из трех поколений (улыбается). Это характерно для городского жителя. А сумонные
обычно знают до седьмого.
Я из рода Монгушей
Дзун-Хемчикского кожууна. Папа, Кавай-оол Николай Лопсан- Серенович, умер еще в
1971 году, когда я только пошла в школу. Он был очень добрым человеком,
педагог по образованию, много лет проработавший с мамой в партийных органах.
Мама, Екатерина Шыыраповна Харлыг, талантливейший, большой души человек. Умерла
год назад. Она у нас особенная: в молодости была одной из первых балерин Тувы.
Танцевала в одной труппе с Натальей Ажикмаа-Рушевой. Первой танцевала «Звенящую
нежность», мы очень этим гордимся, и поэтому сами прекрасно знаем этот танец в
деталях.
Я считаю, что творческие
способности родителей сказались в детях: в Долаане, Галине, Баяне, Борисе,
во мне, и в Чечене. Мама всем шестерым дала образование. Очень героическая женщина,
никогда не жаловалась, работала на двух-трех работах, чтобы поднять всех на ноги.
Даже в Москву поехала со мной, когда я поступила в аспирантуру; пенсионерка, а
устроилась на работу, чтобы получить комнату в общежитии главного корпуса
(это было очень трудно). Ее на моей кафедре знают.
С мужем Славой–
Вячеславом Чаландаевичем – познакомились еще в школе: я была в седьмом,
а он – в восьмом классе. Вот так вместе и идем. В студенчестве тоже были рядом:
он учился в Выборге, в летном училище. Поженились, когда я была на третьем
курсе, родился сын Андрюша. Сейчас ему 14 лет, учится в Гослицее. Младшему,
Буяну, 9 лет, учится в школе-лицее №5. Муж работает в ФСБ. Вообще я считаю
свою семью счастливой.
– В семьях научных работников, обычно все члены семьи становятся
помощниками…
– Да, диссертацию мы
делали всей семьей. Помогала мама, сын Андрей печатал на компьютере, муж
поливал мои экспериментальные растения.
– И, наконец, как же проходила работа над генетической связью индейцев
и тувинцев?
– Это открытие –
действительно поворот в науке. Я бы ему придала значение «события ХХ века».
Еще в 1991 году, до
моей аспирантуры, о возможной связи между тувинцами и народом Аляски со мной
заговорил очень интересный человек Джон Кузьмич Балчый-оол, врач с тувинским
происхождением, живущий в Москве и много побывавший с семьей за рубежом. Он рассказал
о поразительном сходстве, внешнем и в обычаях быта, у одной народности на
Аляске с тувинцами, посоветовал заняться изучением этого.
А практически мы начали
работать над этим феноменом только в 1997 году, когда в Туву приехал замдиректора
Института общей генетики РАН, профессор Илья Артемьевич Захаров. Он был
моим педагогом еще в университете. Его приезд организовала наша лаборатория.
Хочу особо отметить, что во всех этих поездках и исследованиях мы ни одной
копейки из бюджета Тувы и России не потратили. Все из личных средств. Наука
ведь у нас не финансируется.
Профессор
Захаров со своей ученицей Чодурой Михайловной Доржу побывали на северо-западе
Тувы, у чабанов на озере Кара-Холь. Основным материалом для генетических исследований
является волосяная луковица. Сам процесс собирания волос всегда превращается
в сплошное веселье: «хи-хи» да «ха-ха» (улыбается).
Обычным пинцетом выдергивали с голов по десять волос так, чтобы на корнях
этих волос луковицы оставались целыми. Затем волосы складывали в специальные
пакетики с указанием рода человека по материнской линии. Если группа испытуемых
набиралась сразу большая, то предлагалось помочь исследователям: «опустошение»
шевелюры сделать друг у друга. Сразу становилось шумно и весело. Взрослые
люди, смесь, дергали друг друга и самих себя за волосы.
Анализы
сделала в Магаданском институте биологических проблем Севера, там есть уже
большой опыт такой работы. Генная экспертиза была проведена на самом современном
уровне. Учеными было установлено, что часть молекул ДНК имеет расовые особенности.
«Американские» типы ДНК встречаются только у части народов Центральной
Азии. Оказалось, что у тувинцев их больше – 72%, тогда как у северных китайцев
– 55%, бурятов – 52%, монголов – 48%, тибетцев – 37%. Поэтому ученые
считают, что тувинцы – тот азиатский народ, который генетически наиболее
близок к индейцам Америки. Вероятно, наши общие предки жили в каком-то
другом регионе Азии, затем часть народа переселилась в верховья Енисея, а
другая часть – на север и проникла в Америку. Где-то 25-30 тысяч лет назад.
Так, самым древним народом оказываемся мы – тувинцы. Историю надо теперь
переписывать.
Об
этом открытии уже написаны научные статьи. Была публикация в газете «Известия»
от 23 июля 1998 года.
Профессор
Захаров также послал год назад письмо об этих исследованиях президенту Тувы
с просьбой помочь нашей лаборатории. Ответа мы пока не получили…
Прошло время...
Урана
Ондар продолжает заведовать кафедрой биологии и лабораторией генетических
исследований в Тывинском государственном универститете.
В
области севместных научных исследований и ИОГен (Институт общей генетики) им.
Н. И. Вавилова РАН, и кафедрой генетики и селекции МГУ им. М. В. Ломоносова
получены новые интересные результаты о генетическом родстве тувинцев и
американцев (американских индейцев).
В
ноябре 2000 года возглавила НОУ (Научное общество учащихся) Тувы по современным
проблемам биологии и генетики при эколого-биологическом центре Минобразования
республики Тыва.
Работает
над новыми проектами, в частности, над книгой «Сто родословных тувинцев».
В перспективе – докторантура.
Фото:
2. Урана – студентка, г. Ленинград, 1989 г.
3. Урана Ондар с детьми и мамой в московском цирке. Март
1993 года.
4.
В научном обществе учащихся-лицеистов. Ноябрь 2000 г.
5. «Интересные результаты получили, коллега...» Урана Ондар
с Ильей Захаровым, профессором Института общей генетики им. Н. И. Вавилова,
членом-корреспондентом Российской Академии наук, во время его научной поездки в
Туву. Сентябрь 2000 г.