Роза Абрамова . Судьбы моей простое полотно

(Окончание. Начало в №36 от 19 сентября, №37 от 26 сентября, №38 от 3 октября, №39 от 10 октября , №40 от 17 октября 2014 года, №41 от 24 октября 2014 года, №42 от 31 октября 2014 года)

Ак-Довурак: отдел рабочего снабжения

Осень семьдесят шестого. Я в Ак-Довураке: заместитель начальника отдела рабочего снабжения комбината «Туваасбест».

У работников госторговли совсем другое отношение к работе. В магазинах, кроме продавцов, есть грузчики, рубщики мяса. Если рабочего нет на месте, некоторые продавцы сами даже не занесут товар из подсобки в торговый зал. Скучаю по кооперации и своим прежним продавцам, которые сами и разгружали, и рубили – никакой работы не боялись.

Много нарушений – грубость с покупателями, обсчеты. Одна продавец додумалась срезать на мясе клеймо второго сорта и продавать его по цене первого.

Зря думала, что в должности заместителя будет легче, стану заниматься только вопросами торговли. Легче нисколько не стало. Начальник ОРСа Куличенко оказался хорошим фантазером. Осень – сезон ремонтов торговых предприятий, заготовки овощей, а Куличенко то болеет, то на охоту уедет, то на рыбалку. Пришлось засучить рукава и делать работу за него.

Провести ремонт оказалось большой проблемой. В потребкооперации всё было в одних руках: составляли сметы, наряды, утверждали их на правлении, и свои специалисты выполняли все строительные работы. Дело спорилось. А здесь времени на то же самое уходило много. Смету составлял проектно-сметный отдел, потом придут строители, ждут, когда им материалы завезут. Затем – сантехники, электрики, другие рабочие. Все из разных отделов, у всех разные начальники. Расценки, затраты на ремонт меня ужасали. Выше, чем в кооперации, и намного. Весь сентябрь и октябрь занималась ремонтом и заготовками овощей.

Закупленный лук стал прорастать, и его раскупали плохо. Дала задание директору базы Нине Калининой и её заместителю Нине Устиновой продумать вопрос, как избежать убытков по луку. Придумали. Сделали стеллажи с бортами, обтянули целлофановой пленкой. Энергетики установили лампы дневного света. Налили воды. Рядами уложили в воду головки лука. Таким образом вырастили зеленый лук, который люди раскупили с удовольствием.

Те, кто работал по-настоящему, видели во мне своего единомышленника: директор базы Нина Ивановна Калинина, заместитель директора базы Нина Сергеевна Устинова, бывшая заместитель начальника Нелли Матвеевна Кудрявцева, товароведы – Таисья Васильевна Беркута, Людмила Левыкина, Нина Еромаева. Понравились мне директора магазинов Роза Николаевна Каныгина, Таисья Ивановна Чёрная, Нина Худоногова, заведующая отделом тканей Антонина Ильинична Васильченко.

В Ак-Довурак ранее меня приехала Любовь Ивановна Новосельная. С ней мы работали в Каа-Хемском райпо, она была старшим поваром в столовой. Человек честный, хороший специалист. Любовь Ивановна на пенсии, но все равно работала поваром в детском саду.

Как только я переехала в Ак-Довурак, пришла и говорит, что знает: из-за работы мне некогда завтраки и обеды детям приготовить, как следует. Попросила дать ей запасные ключи от квартиры. Я согласилась. В свои нерабочие дни она у меня дома стряпала, пекла. Приду с работы – всё уже готово.

Сереже пришла повестка в армию, а мама – в командировке в Хабаровске. Сын очень расстроился, что меня нет: всех провожают, и только он, как сирота. Любовь Ивановна успокоила его: наготовила всего и сказала, чтобы приглашал всех своих друзей. А я, как почувствовала, приехала ночью, а дома – веселье. До конца своей жизни она меня опекала.

В Ак-Довураке у меня появилось много хороших друзей, в их числе – Леонид и Елена Черновы, Николай и Надежда Косоротовы, Дмитрий и Галина Свавильные, Мария Гурина. Часто в выходные вместе выезжали на природу. Мужчины ловили рыбу, варили уху.

От комбината выделялись автобусы, целыми коллективами ехали отдыхать на острова Страданий и Любви, так их в шутку называли. Жили дружно и весело. Работали с фантазией.

Ясное море

Начальник видел, что без него обхожусь, и ничем не помогал.

Для рабочих выделяется много мяса, масла, а холодильных камер не хватает. Прошу Куличенко решить вопрос с холодильными камерами для хранения продуктов. А у него поговорка была – ясное море. Он мне и отвечает: «Вот ясное море! Как же я его решу, если промышленность мало холодильных камер выпускает?»

Главным энергетиком на комбинате работал Леонид Леонидович Чернов, большой умница. Очень многое сделал для ОРСа. Еду к нему с просьбой о помощи – придумать что-нибудь с холодильниками. Он помочь согласился, но для этого нужно найти агрегат ИФ-56, тогда можно построить две камеры, оснастить холодильным оборудованием, поставить этот агрегат между ними, и вопрос был бы решен.

Из Москвы в командировку приехал начальник по снабжению. Чернов звонит мне. Иду к этому товарищу, убеждаю, что нам необходим данный агрегат. Убедила, ИФ-56 отгрузили из Москвы, и Леонид Леонидович слово сдержал – сделал холодильные камеры.

Ясное море только руками развел и весь жар себе загреб.

Вместе нам никогда не быть

С уходом в армию старшего сына в доме за хозяина – младший. Валера всё умеет – отремонтировать телевизор, утюг, приемник. В школе – комсорг. Занимается спортом: гирями, альпинизмом. У Валеры много друзей, он вожак у ребятишек. В выходные дни вместе ездим на велосипедах на реку Алаш.

Сережа служит на Чукотке. Письма пишет с юмором. Летом приехал в отпуск и удивил меня вопросом: «Мама, почему ты не выходишь замуж? Тебя никто не берет или ты сама не хочешь?»

Я ответила, что когда была возможность, не выходила второй раз замуж из-за них с братом, чтобы чужой дядя не обидел, а теперь и желания нет. Сын сказал, что не против моего замужества, если человек хороший встретится.

А ведь хорошие люди встречались на моём пути, только разные у нас были дороги. Теперь уже можно об этом рассказать.

Его я буду называть В.М. По Шагонару ходили слухи, что у нас роман. Он часто звонил, ездили с ним по чабанским стоянкам, но о симпатии и любви разговоров не вели. Когда было особенно трудно, советовалась с ним. Видя, как мне иногда достается, искренне пытался помочь.

Однажды пригласил к себе в кабинет в конце рабочего дня. У меня как раз случилось очередное ЧП, настроение было очень плохое.

Пришла и села у окна. Он сидел за столом. Смотрит на меня, улыбается, видит мое настроение и спрашивает:

– Плакать будешь?

– Буду.

И слезы сами полились, наступила душевная разрядка.

– Ну, хватит. А теперь расскажи, что случилось.

Я рассказываю обо всем, как на исповеди.

– Хорошо. С транспортом помогу, с начальством поговорю, остальное сама сделаешь.

Сразу стало легко на душе. На этом и разошлись. Когда попала в аварию, сразу же приехал в Кызыл, и его провели ко мне в палату. Я бледная, в гипсе.

– Ничего не говори, тебе и так трудно. Я только посмотрю на тебя.

– Вы в командировке здесь?

– Нет. Я в командировке по району. И никто не знает, что я в Кызыле.

А мне – как бальзам по сердцу. Стала восстанавливать в памяти ранние отношения и пришла к выводу, что он неравнодушен ко мне, и давно.

Его внимание мне очень помогало. Что интересно, его телефонные звонки могла почувствовать из множества. Стоит мне о нем подумать, тут же раздается звонок.

А в душе – обида, за что такое наказание? Ведь у него дети, жена-красавица, и я никогда не смогу разбить его семью. Но против воли думала о нем.

Уехал на курорт в Кисловодск, получаю от него письмо: очень беспокоят дела в торговле. Стало смешно, написала отчет по всем показателям плана с процентами. Заверила печатью. В конце приписала: «Поправляйтесь, постараемся темпы не снижать».

Приехал с курорта и звонит, что купил мои любимые духи. Мне очень приятно, но решила пошутить: «Как будете вручать? Мне собирать членов правления или общее собрание?» «Ну и востроязыкая!»

Первого мая на демонстрации колонна райпотребсоюза – самая нарядная. Только у нас 15 флагов союзных республик и флаг СССР развевались на ветру, а в руках – расцветший багульник. В.М. стоял на трибуне и махал рукой, как показалось – мне. Стало горько и обидно. После демонстрации я пошла не в гости, а домой – стирать.

Затопила баню, переоделась в черный хлопчатобумажный костюм. Стираю на доске и горько плачу. Стук в ворота. Выхожу в таком виде, как есть, зареванная. У ворот стоят он, его жена и ее подруга.

– Вы к кому?

– К вам.

– Зачем?

– Посмотреть, как руководитель торговли встречает политический праздник.

Прежде он никогда не был у меня. Цель прихода поняла: хотел меня увидеть, а жена решила убедиться в правдивости слухов о нашем романе. Пригласила в квартиру, быстро накрыла стол. Они у меня пробыли весь день. Вечером поблагодарили за гостеприимство и ушли.

Снова принялась за стирку, слезы одолели. Стемнело. Ворота открываются, он приходит один.

– Зачем вернулись?

Чтобы в ограде разговор не вести, зашли в сени. Слышу, ворота стукнули, поняла, что пришла жена.

– Ты что, не видишь, что я тебя люблю?

– Не вижу и видеть не хочу. Кто дал вам право меня компрометировать? У вас прекрасные жена и дети.

– Сердцу не прикажешь.

Открывается дверь, и она спрашивает:

– Объясняемся в любви?

– Зайдите в квартиру.

И тут я мысленно стала ее умолять: «Оскорби меня, оскорби или, как делают бабы, грохни чем-нибудь по оконной раме». Я ни в чем не виновата, но это был бы повод взорваться.

Она оказалась очень умной женщиной и сказала:

– Простите нас. Столько времени у вас отняли.

Повернулась к нему:

– Пойдем домой, нас дети ждут.

И он пошел.

Я всю ночь не спала, хорошо, что утром друзья Ножкины увезли отдыхать на природу.

Несколько дней он мне не звонил. Я тоже. Вдруг вижу сообщение в газете, что его переводят в другой район. Он мне оставил книгу «Битва в пути». Там аккуратно подчеркнуты такие слова: «Я люблю тебя больше всех женщин, но никогда не оставлю семью». В другом месте подчеркнуто: «Для нашей любви остаются только задворки. Вместе нам никогда не быть».

Так наши пути разошлись на целых десять лет. Я уехала из Тувы и в Минусинске встретила человека, можно сказать, богом данного. Полюбила и создала семью. Он вдовец. В Петре сочеталось всё, что мне нравилось в мужчинах. Добрый, сильный, человечный, нежный, симпатичный. Не пил, не маялся дурью. Понимал меня с полуслова. Тринадцать лет – до его ухода из жизни в 2000 году от рака поджелудочной железы прожили мы с Петей в любви и согласии.

В.М. приехал в Минусинск в командировку и решил встретиться. Позвонил. Пригласила домой. Располнел, постарел. Петр Васильевич Тесля, мой муж, выглядел интереснее. Но хорошо, что эта встреча состоялась. Вскоре В.М. ушел из жизни, светлые воспоминания о нем, его добром отношении ко мне остались.

Его письма – глоток свежего воздуха

Особым добрым другом был для меня Виктор Алексеевич Куликов, с ним, корреспондентом газеты «Тувинская правда», познакомилась, когда работала в Сарыг-Сепе. Когда его перевели работать в Москву – в газету «Сельская жизнь», мы с ним переписывались.

А когда уже разошлась со своим мужем Абрамовым и работала председателем, Виктор Алексеевич приехал в Шагонар в командировку. Посмотрел на мою сумасшедшую работу, убедился, что мне некогда даже думать о себе, о семье. После этого письма стали приходить регулярно.

Конечно, отвечала, а иногда, чтобы сбросить груз с души, делилась с ним тем, чего не могла сказать кому-либо другому. Я ждала его писем с добрыми советами, перечитывала их по несколько раз.

Когда в 1975 году мне в Шагонар пришел вызов на госэкзамены в Москву, мы встретились. Встречу назначила на почте. Сижу, читаю в ожидании телефонного звонка: ждать, когда по межгороду соединят, приходилось долго. О встрече и забыла. Вдруг на страницу книги ложится букет гвоздик. Поднимаю глаза – стоит он, высокий, симпатичный. Улыбается. Поцеловал в щечку.

Потом до вечера бродили по городу, много говорили. Несколько раз ходили в театры. Трудно объяснить наши отношения – я ими очень дорожила. Решили, что лучше не встречаться, а продолжать наши письменные диалоги. Последнее письмо он прислал, когда я уже жила в Минусинске.

«Июнь 1985 года. Здравствуй, великий путешественник!

Всё правильно, всё так должно и быть. Тебе когда-то очень не посчастливилось – с твоим честным, прямолинейным характером надо было ходить или в мундире прокурора или быть (все же душа-то у тебя мягкая, добрая) на крайний случай адвокатом. Людей ты любишь и готова отдать за них всё, что у тебя есть. На сделку с совестью ради выгоды не пойдешь, а как это сейчас любят! Или – стали любить.

Ты – как буревестник. Всё клокочет, а ты носишься независимо над пучиной вод бездонных, освещая, словно молния, тьму лихоимства, подличанья, хамства.

Ты есть ты! Не переделать тебя, не перековать. Рад такой неравной дружбе с тобой: таких людей в моей памяти – единицы. Натура ты сильная, волевая, умница, не подлаживаешься под подлецов, не выжидаешь, когда над ними гром грянет. Честная борьба, честный подход ко всему.

Нет, это не второе дыхание. Второе – когда у человека нет сил, он отдает концы. А ты еще долго и много, плодотворно поработаешь на пользу людям.

Гордись и радуйся, что ты не стала другой, не измельчала, не унизилась. Ты – честна, ты – незапятнанна. Чтобы прожить дольше (я этого тебе очень хочу, милая!), не кочегарь сама топки. Шуруй сердца людей. Тебя очень поддержат – весь мир всегда держался на чести и доброте. Предрекаю хорошее будущее…

Я нисколько не удивился, что ты уже в другом месте. Продержись до пенсии! Ведь ты – на дороге к Туве, а туда тебя еще не раз занесет. Ностальгия твоя распространяется и на Туву, где всё стало другим, и даже незнакомым.

Жизнь моя идет ничего, сносно. Дети выросли, вышли в люди. Я выхожу из людей в старики. Но все равно, как и в былое время, и сейчас желаю тебе добра, счастья, любви. Ведь еще не поздно, если всерьез. Ты ведь красивая. Умница.

Был в последнее время в Краснодарском крае, Ташкенте. Тянет и в Сибирь. Может, потепления подождать?

Всё вздыхаю да пером машу в воздухе. Хочется сказать много ласковых, теплых слов тебе. Считай, что я их тебе нашептал. Верю в тебя, в твои силы. Знаю, что одним порядочным, даже очень порядочным, принципиальным, любящим людей человеком в Минусинской округе стало больше. Это – о тебе. Кстати, я жил в Минусинске по ул. Скворцовской, 13 во время войны. А ты сейчас ходишь тропами моего детства. Счастливая!!! По сему случаю крепко обнимаю и целую мою недотрогу. Твой Виктор».

Вот такой большой друг был у меня. Пятнадцать лет поддерживал меня добрым словом. Из жизни он ушёл трагически, но память о нем жива. Письма Виктора Алексеевича и сейчас храню. Они, как глоток свежего воздуха.

Без КамАЗов не возвращайся!

Снабжение товарами ОРСа комбината «Туваасбест» намного лучше, чем в потребкооперации, так как оно централизованное, но все равно многого не хватало. На закупки товаров ездили по всей стране. На специальных ярмарках заключали договоры, и в Ак-Довурак поступал дополнительный товар. Ездить на ярмарки мне нравилось: Москва, Ленинград, Хабаровск, Барнаул.

Очередная ярмарка – в Курске. Поездка удалась: закупила много нужных товаров, которых нам очень не хватало. Вечером по телефону вызывает Куличенко и говорит, чтобы не возвращалась, пока не отгружу два КамАЗа для комбината «Туваасбест». Где же их получать? «Узнавай в военкомате города Льгова».

Еду в Льгов. Оказалось, что нужная воинская часть находится где-то за городом. Пошла искать. Нагоняют меня три солдата. Спрашиваю, где находится такая-то воинская часть, называю фамилию её командира. Они интересуются, кем я ему прихожусь. «Вам это знать не обязательно», – загадочно улыбаюсь в ответ.

Они, наверно, подумали, что я его жена: вызвали командира, стоят и ждут, как он обрадуется. А он смотрит на меня и спрашивает: по какому вопросу? Рассказываю. Он объясняет, что на этих КамАЗах убирали урожай в Дмитриевском районе и ехать надо туда. Но вагонов, чтобы их вывезти, нет. Получают машины только те, кто осуществляет перегон своим ходом.

Возвращаюсь в Курск, звоню Куличенко, объясняю ситуацию. В ответ: «Делай, что хочешь, но без КамАЗов не возвращайся!» Снова еду в ту же воинскую часть. Меня обещают завтра подбросить до нужного места: в ту сторону как раз отправится машина части. А сегодня приглашают отведать зайчатины, что настреляли накануне на охоте. Застолье получилось знатным. Зайчатину, нашпигованную чесноком, натушили. Собрался весь командный состав части. Мне вспомнилось детство, когда отец служил в Молдавии, и я часто вместе с ним проводила время в офицерской компании. После ужина меня отвезли до Льгова. Оттуда автобусом уехала до Курска.

На следующий день, как и было обещано, за мной заехали офицеры и довезли до места, где находились КамАЗы. Их водители – бывшие военнослужащие, и тот, чью машину забирали, мог ехать домой. Поэтому очень заинтересованы побыстрей избавиться от своего КамАЗа: весь транспорт подготовлен, вымыт, каждый предлагает посмотреть именно его машину. Выбрала два КамАЗа. Иду к начальнику железной дороги просить вагоны, но свободных вагонов нет, и неизвестно, когда будут.

Иду в гостиницу. В ней – представители со всей Сибири, приехавшие получать автомашины, но застрявшие здесь из-за отсутствия вагонов. Все мужчины, я одна женщина среди них. Время коротают за бутылкой – пьют с горя.

Утром снова иду к начальнику железной дороги. Рассказываю ему, что творится в гостинице. Прошу войти в мое положение. Он подумал и говорит: есть у него две платформы, но их необходимо очистить от остатков свекольного жмыха. Заверила, что смогу это сделать.

Что делать дальше? Иду, смотрю – около вокзала мужики пьют. Обращаюсь к ним: не возьмутся ли очистить платформы за водку? Согласны. Договорились о количестве бутылок, и они сделали всё с удовольствием. КамАЗы погрузили краном, закрепили и отправили до Абакана. Я еще не успела вернуться домой, а машины уже доставлены в Ак-Довурак.

В Москве зашла в УРС – Управление рабочего снабжения. Начальство похвалило за оперативную отгрузку.

Отгрузить к 7 ноября

Коллектив стабилизировался, работаем дружно. Но отношения с начальником по-прежнему натянутые. Решила поговорить с ним начистоту. Высказала, что накипело. Куличенко выслушал и спокойно говорит, что одни вопросы он решает, другие изучает. И всё нормально.

Послушала его и сама засомневалась, задумалась: может быть, я не права? Но проходит время, работа стоит, ничего не решается, не двигается. И снова мне приходится включаться не в свое дело. Надоело. Порой думала: что, мне больше начальника надо? Делаю за него его работу, а он не понимает и некоторые неполадки в вину ставит мне.

В 1979 году в Ак-Довураке достраивали универмаг. Нет торгового оборудования. В Туве его не найти, только в Москве – в Росторгоборудовании.

И снова Куличенко дает трудновыполнимое задание: ехать в Москву и любыми способами найти и отгрузить. Все торговое оборудование распределяется строго по разнарядке, и получить его очень сложно. Практически невозможно.

Приезжаю в Москву. Предварительно заручаюсь письмом УРСа о том, что вновь построенному универмагу требуется оборудование, и отгрузку в Туву надо произвести к 7 ноября.

Нахожу нужную организацию. Росторгоборудование расположено в двух маленьких кабинетах. Долго жду начальника. Наконец, приходит его заместитель по фамилии Курочкин. Объясняю, зачем приехала. А он даже не знает, что такое Тува. Переспрашивает: «Наверное, Тула?» Еле сдерживаю себя, так хочется нахамить в ответ. Растолковываю, что Тува находится на границе с Монголией. Но вижу, что такого ничем не прошибешь. Теряю надежду, что смогу что-то получить.

Вдруг в стене открывается совсем неприметная дверь, на пороге появляется пожилой человек и просит принести ему чая. Спрашиваю, кто это? Секретарша тихо отвечает, что это начальник Росторгоборудования. И я, не спрашивая никого, ринулась в эту дверь.

Зашла, представилась, наговорила в его адрес много лестных слов: только вы можете мне помочь. Он вызывает в кабинет Курочкина и спрашивает, отгружен ли кому-то выделенный комплект оборудования. На мое счастье, оказывается, что еще не отгружен. Тогда он пишет резолюцию: «Отгрузить в Туву».

Даже не верится, что всё получилось! С транспортом помогло руководство УРСа, и в результате универмаг открыли в срок – 7 ноября, в день годовщины Великой Октябрьской социалистической революции.

Начальник мой, Куличенко, ходил с комиссией гордый, как именинник. Было противно смотреть. Ведь все знают, какое участие в строительстве он «принимал». Работать с ним дальше не хочу и не буду. Решила уехать, тем более, что у Валеры проблемы со здоровьем начались – появилась аллергия на асбестовую пыль. Врачи посоветовали сменить место жительства.

У Сережи всё хорошо. В 1978 году он, отслужив, вернулся домой возмужавшим. Его отправили от Тувы на конкурс сварщиков в Ленинград, куда съехались специалисты со всего Советского Союза – около ста человек. Призовое место не занял, но девятое – тоже неплохо.

Устроился работать на Ак-Довуракскую ТЭЦ сварщиком. Вскоре познакомился с Людмилой Брятковой. Сереже она сразу понравилась, решил жениться, настроен был решительно: «Ей хорошую жизнь надо создать, она еще красивее будет». Сыграли свадьбу. И за три десятилетия их совместной жизни мы с невесткой даже ни разу не поссорились.

Людмила – серьезная, умная. Вскоре после свадьбы они вместе поступили на заочное отделение строительного техникума. Сережу приняли в ряды КПСС.

Дорогая и любимая Тува

Решение о переезде принято окончательно. Летом 1980 года во время отпуска зашла в Красноярске в краевой потребсоюз. Председателем правления работал Анатолий Георгиевич Орешков. Спрашиваю у него: «Возможно, есть у вас в системе крайпотребсоюза свободная должность председателя правления? Я согласна переехать и работать».

Потом сама себе удивлялась, как могла так самоуверенно спросить: согласна стать председателем? За эту самоуверенность меня часто осуждали. Не знаю, что он подумал, но посмотрел на меня изучающим взглядом.

На тот момент в Красноярском потребсоюзе женщин-председателей не было, а мне было вовсе не страшно оказаться в самом отсталом райпо. Мне всего 45 лет – сил и энергии достаточно, опыта тоже.

Орешков предложил после отпуска снова зайти в крайпотребсоюз, тогда и обсудить этот вопрос. Зашла, и мне действительно предложили отстающую организацию – Партизанское райпо. Но сначала порекомендовали съездить туда – посмотреть, а если все устраивает, то приступить к работе председателем правления.

Село Партизанское – в 120 километрах от Красноярска. Лечу туда на самолете. Приземляемся в местном аэропорту, кругом березовая роща, прямо на летном поле – домик с голубыми ставнями, копна сена. Село совсем рядом. Зелено, красиво, воздух свежий. Для здоровья сына – очень хорошо. Иду по селу, тротуары деревянные. И припомнились мне строки из песни:

По мосткам тесовым вдоль деревни

Ты идешь на модных каблуках,

И к тебе склоняются деревья,

Звездочки мелькают в облаках.

Всё мне здесь понравилось.

Вернулась в крайпотребсоюз и дала согласие работать в Партизанском райпо. В Ак-Довураке никто ничего не знал. Я молчала, заканчивала и подчищала все дела. Вскоре позвонили из Красноярска, сообщили, что купили для меня квартиру, можно переезжать.

Подала заявление об увольнении. Для коллектива это стало шоком. А Куличенко обрадовался, что уезжаю, бесплатно дал автомашину для переезда. Перед отъездом собрался коллектив – товароведы, завскладами, все мои друзья – с кем работала и дружила. Устроили такие проводы – с песнями под гармошку! Подарили электрический самовар, чтобы собирала вокруг него новых друзей.

Прощай, дорогая и любимая Тува! Здесь прошли мои лучшие годы. Здесь, начав с должностей рядового продавца и бухгалтера, проработала 25 лет, здесь состоялась как руководитель, и мой труд был высоко оценен.

Работать в Туву уже никогда не вернусь, а в гости буду приезжать часто. Я люблю тувинскую природу, людей, здесь живущих, мне всё тут мило. И здесь у меня осталось много друзей.

Роза АБРАМОВА

Фото из личного архива Розы Абрамовой и архива газеты «Центр Азии».

Послесловие.

Последний раз Роза Николаевна Абрамова приехала из Минусинска в Кызыл 27 апреля 2012 года. Пришла в редакцию газеты «Центр Азии» со своими новыми заметками-воспоминаниями о людях Тувы: это важно, нельзя, чтобы забыли. Вскользь упомянула о том, что очень похудела и предстоит онкологическое обследование. Она улыбалась, как всегда, и я не догадалась тогда, что это – последняя встреча, что она приехала попрощаться.

Мне казалось, что с оптимисткой Розой Николаевной – сильной духом, доброй и умеющей, как никто, хранить дружбу, ценить и любить людей – ничего не может случиться. Казалось, время не властно над ней: я познакомилась с Розой Абрамовой, когда она уже была на пенсии, но скучное слово пенсионерка никак не вязалось с этой женщиной.

Не железного здоровья, но энергичная, лёгкая на подъем, в 65 лет в Саянских горах совершившая восхождение до заснеженной вершины – к Висячему камню, она всегда была в гуще общественной жизни: активистка минусинского совета ветеранов, мартьяновского музея, внештатный корреспондент газеты «Власть труда».

Её уютная квартирка на втором этаже небольшого двухэтажного дома в тихом уголке Минусинска никогда не пустовала: любимые внуки, многочисленные родственники, друзья, соседи, их дети и внуки – для каждого у неё находилось ласковое слово, вкусное домашнее угощение. Всех она помнила, ценила, любила.

«Ушла наша душа», – так сказала о своем старшем друге директор мартьяновского музея Людмила Ермолаева. Очень кратко и очень точно. Действительно, ушёл из жизни человек большой светлой души, объединявший людей вокруг горевшего в нём огонька добра.

Последней мечтой Розы Николаевны, высказанной за три дня до смерти от все-таки победившего ее рака, была: «Хочу в Туву!»

Розу Николаевну Абрамову проводили в последний путь в центральном Спасском соборе Минусинска, где 18 июля 2012 года прошло отпевание. Похоронили её на тихом кладбище села Тесь Минусинского района – рядом с супругом Петром Тесля и младшим сыном Валерием.

И знаете, только сейчас, осуществляя литературную редакцию воспоминаний Розы Николаевны и как будто вместе с ней проживая её жизнь, я в полной мере ощутила, что мне её очень не хватает. Такие уж мы, обычные люди, не наделенные особым даром – по-настоящему ценить счастье общения при жизни человека. У неё этот дар был.

Надежда АНТУФЬЕВА

Очерк Розы Абрамовой «Судьбы моей простое полотно» войдёт третьим номером в шестой том книги «Люди Центра Азии», который сразу же после выхода в свет в июле

2014 года пятого тома книги начала готовить редакция газеты «Центр Азии».

Фото:

1. Роза Абрамова заместитель начальника ОРСа комбината «Туваасбест». Тувинская АССР, город Ак-Довурак. 1977 год.

2. Сергей Абрамов, старший сын Розы Абрамовой во время армейской службы на Чукотке. 1977 год.

3. Валера Абрамов, младший сын Розы Абрамовой. Тувинская АССР, город Ак-Довурак. 1977 год

4. Роза Абрамова во время своего очередного визита в Туву перед началом парада в честь шестидесятилетия вхождения Тувы в состав России, во время которого она вместе с делегацией Минусинского краеведческого музея имени Николая Мартьянова прошла в колонне редакции газеты «Центр Азии». Кызыл, День города, 11 сентября 2004 года. Фото из архива газеты «Центр Азии».