РОДНОЙ ДОМ ДЛЯ БРОШЕННЫХ ДЕТЕЙ

Сорокалетний юбилей отмечает 27 ноября дошкольный детский дом г. Кызыла. Первое впечатление – обыкновенный садик, стандартное двухэтажное здание, но на этом, архитектурном сходстве, сравнение заканчивается.

Здесь все по-другому, даже юбилей, как говорит директор детского дома Лидия Монгуш, проводится с целью укрепления материальной базы. А иначе просто не выжить, не поступают сейчас на счет деньги для разных необходимых нужд: на бензин для автобуса, на шланги, запчасти, на хозяйство и одежду для детей, на лекарства, поэтому вся надежда на материальную поддержку со стороны мэрии Кызыла, предпринимателей, всех жителей города.

Гости для здешних детей – событие особенное – радостное и тревожное. «Чья мама?» – и десятки широко открытых детских глаз смотрят на тебя с такой безграничной надеждой, что думаешь: «Господи, да разве такое возможно…» Самые смелые из детей начинают трогать тебя, брать за руки, хором петь песни и рассказывать стихи, все время спрашивая глазами: «Ты не мама? Ну, посмотри внимательнее, вдруг мама…». Словно потерявшиеся птенчики они сбиваются в кучку возле воспитателя, послушно выполняют все, что она скажет. «Пойдемте, посмотрим, там «кран» приехал» (это на прогулке, когда приехала мусороуборочная машина) – и дети бегут смотреть на машину, а потом – слушать, как хрустит снег под ногами, радоваться хорошей погоде, солнечному дню, тому, как заливают каток…

Ради этих детских глаз-озер, полных любви и надежды, воспитатели готовы на все. Своими силами, силами своих мужей, а иногда и с помощью своей же зарплаты, создают уют в группах, украшают их в разных стилях. Есть группа, выдержанная воспитателями Ларисой Хертек и Татьяной Оюн в тувинском стиле, с юртой и миниатюрной национальной мебелью в ней. Есть группа, оформленная в русском народном стиле, где Екатерина Литовченко и Алдын-Кыс Донгак, воспитатели первой категории, занимаются с детьми хохломской, дымковской росписью по игрушкам, лепкой из глины, пластилина и теста. В просторной группе, выполненной в стиле сказок, ставят мини-спектакли по полюбившимся детским произведениям. Для нас дети, принаряженные в свои праздничные платья и костюмчики, показали сценку из «Мухи-Цокатухи». В одной из групп есть даже маленькая комнатка для тех, кто хочет побыть в одиночестве, в ней – детская мебель, вся как настоящая, только маленькая: стульчики, кроватка, столик.

Из-за этих детских безгранично доверчивых глаз 23 воспитателя, а это почти весь коллектив, отработали в детском доме по тридцать и более лет. В 1973 году пришла работать в детский дом Мария Горохова: «Вся жизнь здесь прошла. Моим первым воспитанникам уже по тридцать лет. Было и такое, что думала: «Все, больше не выдержу, уволюсь…» Тогда мой первый выпуск повезли в Чербинский дом-интернат, мне было до боли жалко расставаться с детьми. До сих пор помню, как у Юры Монгуша такие из глаз слезы текли, он не подходил к нам, ничего не говорил, просто молча смотрел, а когда мы стали уходить, он так же молча со слезами на глазах шел за нами. Такая во мне была боль…».

Мы оказались свидетелями «сдачи» мальчика в детский дом. Сразу и не поймешь, что происходит, такое впечатление, что мама с ребенком пришли к врачу. Тамерлан, так зовут мальчугана, ластится к маме, прижимается к ней, что-то шепчет на ушко. Мама же так же ласково отвечает, постоянно улыбаясь и не забывая потихоньку снимать с него вещи и складывать в пакет. «Мама – мать-одиночка, безработная, живет на дачах, а надо и за садик платить, и ребенка как-то прокормить, – рассказывает инспектор по охране прав детства Светлана Струкова, принимающая мальчика. – Ребенок домашний, но явно больной, постоянно мигает, видимо, что-то на нервной почве. Будем лечить». Пока ребенка оставляют на год, но таких, оставленных на время, часто так здесь и «забывают». Дети не верят в предательство родителей, ждут и надеются, что мама скоро придет.

Часто инспектора по делам несовершеннолетних привозят детей, у которых нет документов, сдают по актам, где зачастую указывается только имя, которое удалось узнать у ребенка, и примерный возраст. Светлане Николаевне приходится восстанавливать свидетельство о рождении, узнавать имена родителей, родственников. Много детей – из кожуунов. Брошенных детей подбирают на дачах, привозят со свалок. Однажды ребенка оставили под лестницей детского дома, оказалось, что пока мама лежала в роддоме, отчим решил от неродного ребенка избавиться. Было и так: мама девочку забрала, а через некоторое время девочка возвращается с запиской: «Я не могу ее воспитывать, она не слушается…».

Из восьмидесяти одного воспитанника только четверо – сироты, 22 родителя лишены родительских прав, шесть детей – брошенных, у пятерых – родители в местах лишения свободы, шесть детей оставлены матерями-одиночками, у троих – одинокие отцы, у одного ребенка родители в розыске, у троих – психбольные, у двоих – лечатся от туберкулеза, у троих – родители-инвалиды, остальные дети попали в детдом по бытовым причинам: у родителей нет жилья, работы. И очень много больных детей. Если раньше с детьми ставили оперетты, настолько хорошо дети пели, то сейчас коллектив детского дома все силы отдает на то, что бы научить ребенка правильно произносить звуки, правильно говорить, научить общаться.

Как вспоминает Лидия Кринская, проработавшая в детском доме 33 года, сначала воспитателем, затем логопедом, а сейчас учителем-дефектологом, раньше тоже было много детей, но большинство составляли дети оставленные в детском доме родителями-студентами (на время учебы в вузах) и дети-сироты. «Было проще, и деньги выделялись, попечительские советы работали, помогали нам во всем. После школ-интернатов дети учились дальше, в вузах, в техникумах, училищах, их сразу определяли в общежития. Сейчас образование получить намного труднее, нет общежитий, жизнь очень дорогая. Ребятишки сами стараются помогать друг другу, привыкли жить одной семьей. Если дали кому-то квартиру, так они все в этой квартире. Бывало, на несколько человек одно пальто и шапка, так они по очереди зимой на улицу выходили».

Всю душу отдают детям сотрудники детского дома. И не укладывается у них в голове, что в детей кидают камни, что обрывают все цветы во дворе, что гадят на детской площадке и вечерами избивают воспитателей, возвращающихся домой. Сколько раз просили местных милиционеров хоть изредка вечерами проходить мимо детского дома, но все напрасно. Неблагополучный район, неблагополучные кызыльчане, неблагополучное время...