Василий Безъязыков. Раненый орёл

(Окончание. Начало в №5 от 13 февраля, №6 от 20 февраля, №7 от 27 февраля 2015 года)

 

Он звал её Толей

 

Не видя ее, он влюбился в голос – такой тихий и нежный, что его, как музыку, хотелось слушать бесконечно. Но согласится ли она связать свою жизнь со слепцом? Только бы согласилась, тогда и у него, наконец, появится своя семья, ее сынишка станет родным и для него.

Она ответила согласием. Так в 1933 году, в двадцать шесть лет, Василий Сергеевич Безъязыков стал женатым человеком. Евстолия Романовна Потылицына, родом из села Уюк, была на два года старше мужа. Ее сына Виктора он усыновил.

Он называл ее по-своему, придумав ласковое имя Толя. И вскоре все привыкли к новому звучанию имени Евстолия, стали называть ее по-васиному.

В 1934 году Толя родила дочь, назвали Натальей. Даже плач малышки казался счастливому отцу музыкой, в ответ он убаюкивал дочурку игрой на баяне. Вслед за дочкой – новая радость: 19 октября 1936 года на свет появляется сын, ему дают красивое имя Альберт.

Но недолго Наташа радовала отца с матерью: в 1937 году во время свирепой дизентерии увял аленький цветочек, умолк веселый звоночек, ушла доченька туда, откуда не приходят. Трудно они пережили это горе. За черной полосой – светлая: 23 декабря 1938 года Евстолия родила сына Валерия.

Жила семья в Кызыле на улице Ленина, в том месте, где теперь расположен главный корпус Тувинского государственного университета. Там стояли крепко срубленные хорошие дома – четырехквартирники. В одном из них Василию выделили квартиру, состоящую из комнаты и кухни.

После рождения Валеры решили расширяться: мала квартирка для пятерых. Купили избушку, перевезли ее на улицу Песочную, теперь Гагарина. На этом месте сейчас стоит новое здание школы № 1.

Небольшой был домик, но зато свой, с участком земли под огород и для коровы-кормилицы. Печь топили дровами, воду брали из общего колодца. Его копали на два или три соседских дома, воду черпали при помощи длинного рычага – журавля. Вода там была особенной: хрустально чистой и необыкновенно вкусной. Чтобы не заморозить колодец в зимнюю стужу, закрывали его одеялами.

Работы по хозяйству хватало. Незрячий Василий, который сам постоянно нуждался в помощи, делал все, что мог: колол дрова, приносил воду из колодца, крутил мясо в мясорубке. Всё остальное, пока не подросли сыновья, ложилось на плечи жены – верной Толи.

Незаменимым помощником матери был старший сын Виктор, он стал и надежным другом-поводырем слепому отцу: сопровождал его на работу, на выступления.

Виктор частично разделил и судьбу отца: подростком, экспериментируя с известью, он лишился правого глаза. Но не сломался, продолжил образование: пример твердости духа был у него перед глазами.

 

Три брата

 

Как же сложилась судьба братьев Безъязыковых? Об этом рассказывает средний – Альберт Васильевич Безъязыков:

«Старший брат Виктор с детства тянулся к технике, постоянно что-то мастерил, изобретал, экспериментировал. Когда в школе увидел, как с помощью электрофорной машины можно получать молнии, попытался сам сделать подобную. Для этого разобрал отцовский патефон. Хорошо, что электрофорная машина у Виктора не получилась, и он смог сам восстановить патефон, без которого отец не мог жить: ему постоянно нужно было слушать пластинки, запоминать новые мелодии.

А вот эксперимент с известью закончился печально: он стоил Виктору глаза. Но свои опыты брат не бросил. Когда собрал простенький радиоприемник, так заразился этим, что устроился учеником на телеграф, затем поступил в Алма-Атинский электротехникум связи, в 1953 году окончил его. К музыке его не тянуло, но всегда, когда мы собирались вместе, он просил меня поиграть на баяне что-нибудь из репертуара отца.

Его супруга Евгения Петровна, в девичестве Николаева, приехала в Туву в 1947 году. Поженились они в пятьдесят первом. В пятьдесят третьем вместе с супругом поехала в Чадан, куда Виктора направили после окончания техникума. В Чадане Виктор Васильевич Безъязыков до выхода на пенсию работал главным инженером, начальником узла связи. Евгения Петровна трудилась главным бухгалтером в райсобесе, позже – в отделении Союзпечати. Она – ветеран трудового фронта.

Родили двух сыновей – Сергея и Василия, назвав их в честь деда и отца. Умер Виктор Васильевич в 2004 году, на семьдесят восьмом году жизни.

Младший брат Валерий после детского вывиха руки оставил баян и постепенно переключился на физику. Школу окончил с серебряной медалью. В 1961 году после окончания физтеха Томского университета выбрал при распределении Красноярский завод цветных металлов, где и проработал до пенсии в заводской лаборатории.

Валерий после неудачного брака один вырастил дочь Ингу. Его внук Максим Безъязыков – инженер, участвовал в строительстве олимпийского горнолыжного кластера в Сочи.

Имея прекрасный слух и хороший баритон, Валерий Васильевич с большим успехом пел в красноярской самодеятельности. Его коронным и любимым номером был романс из репертуара отца «Гори, гори, моя звезда».

Сейчас уже не поет, но продолжает успешно играть в шахматы за ветеранов Кировского района Красноярска. Видимо, способности к этой игре передались ему от дяди Фёдора, который блестяще играл в шахматы, и даже без зрительного контроля.

Я выбрал педагогику. Окончил Кызыльский педагогический институт, физико-математический факультет. Преподавал и директорствовал в школах Кызыла. Супруга Эмма Валентиновна, в девичестве Кизицкая, тоже педагог – учитель русского языка и литературы. Она – отличник народного просвещения РСФСР, педстаж – 35 лет.

Мы вместе с 1956 года. Называю жену декабристочкой – за то, что когда служил в армии, она вместе с маленькой дочкой Ириной отправилась из Кызыла во Владивосток, чтобы быть ближе ко мне. Там жила и работала воспитателем в детском саду. Когда демобилизовался, вернулись в Кызыл».

Альберт Васильевич преподавал, директорствовал в кызыльских школах. С января 1981 года – директор межшкольного учебно-производственного комбината, впоследствии ставшего центром образования «Аныяк». В 2007 году директором «Аныяка» стала его старшая дочь Ирина, в замужестве Бузмакова. Здесь же трудится и младшая дочь Лариса, Валькова, и ее дочка Дарья.

Альберт Васильевич продолжает работать в КЦО «Аныяк» заместителем директора по учебно-производственной работе. Улыбается: «Посчитал и сам удивился – уже 58 лет педагогического стажа».

В 2014 году Альберт Васильевич Безъязыков стал членом Общественной палаты Республики Тыва от города Кызыла. В Общественной палате избран председателем комитета по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в средствах массовой информации.

Дочери Ирина и Лариса, внучки Дарья, Мария, Ольга, правнучки Доминика и Евгения, зять-художник Валерий Вальков – есть кому петь в семейном хоре, когда четыре поколения собираются вместе и Альберт Васильевич берет в руки баян, как когда-то его отец, музыкальные уроки которого он помнит до сих пор.

 

Наследники слепого баяниста

 

Желающих поучиться у слепого музыканта-виртуоза всегда было много. Василий никому не отказывал, и с годами у него сложилась своя методика обучения игре на баяне или гармошке.

Среди его учеников были и такие, кому достаточно было научиться играть русскую плясовую, вальс или песню. Их Безъязыков учил играть только с руки, не вдаваясь в тонкости.

Тех, кто замахивался на серьезное освоение инструмента, он вначале знакомил с гаммами, арпеджио и аккордами. Ученик должен был знать расположение нот на нотном стане и клавиатуре баяна. Затем переходили к народным мелодиям.

Если обучение шло на одном баяне, показывал ученику фрагмент на правой руке. Был ли при этом баян у него в руках или в руках ученика, не имело значения. Прибавлялся фрагмент за фрагментом, и создавалось целое. После правой руки таким же образом разучивали партию левой, чтобы затем соединить басы с мелодией.

Обучение в два баяна шло, когда ученик был уже достаточно подготовлен. Когда в городе появились ноты для баяна, Василий предлагал ученику простейшие вещи разучить по нотам, после чего, если требовалось, исправлял его ошибки.

У дяди Васи начинали свое обучение многие будущие профессиональные тувинские музыканты и композиторы. Одним из первых, особенно пытливых его учеников, был Александр Лаптан.

В начале тридцатых годов чуткий к музыке мальчик страстно полюбил дядю Васю сего чудо-баяном. Василий тоже полюбил этого способного тувинского мальчугана. Он доверял ему носить баян и при каждой возможности учил игре на нем. А потом посоветовал обязательно учиться дальше.

Благодаря своему башкы-учителю Александр Лаптан стал первым баянистом-тувинцем и одним из первых композиторов-песенников Тувы. Его «Авай» – «Мама» на слова Салчака Серена и сегодня – одна из самых популярных песен в республике.

Удивительная мелодия. Написана она в самой чистой пентатонике, не нарушающей ладовые основы тувинской народной песни, но ритм взят из вальса, которого до этого никогда не бывало в практике тувинской музыки. Мягкая, пластичная и поэтичная мелодия «Авай» вошла в сознание людей как народная.

У Василия Безъязыкова учился игре на баяне и будущий композитор, создатель первой национальной оперы «Чечен и Белекмаа» Ростислав Кенденбиль.

В начале сороковых годов, будучи студентом музыкально-театральной студии, Кенденбиль часто бывал в доме Безъязыковых и всегда поражался необыкновенным способностям башкы, который по известным только ему характерным звукам издали узнавал его. По дороге к дому Кенденбиль

придумывал новые интонации, менял голос, походку, но всё было напрасно: всякий раз Василий Сергеевич без труда узнавал своего питомца.

«Меня удивляло его знание самых разнообразных инструментов, – вспоминал Ростислав Докур-оолович. – Часто мы с ним занимались разбором музыкальных произведений. Мне достаточно было прочитать ему названия звуков и их длительности, чтобы Василий Сергеевич тут же сыграл это произведение. А как было интересно заниматься с ним гармонизацией новой мелодии!»

«Сейчас смело можно утверждать, что благодаря баяну тувинская музыка приобрела новые черты. Многие композиторы в республике, авторы популярных песен и танцев – баянисты, и их творчество связано с баяном: Солаан Базыр-оол, Альберт Танов, Кара-Кат Ооржак, Александр Ондар, Александр Анай-оол, Кан-оол Базан-оол, Батый Кенеш, Кертик-оол Данзын, Кертик-оол Монгуш, Кадыр-оол Бегзи, Тюлюш Кызыл-оол, Борис Чамбыт, Юрий Сундуй, Базыр-оол Чульдум-Сюрюн, Донгак Шактар. Все они – тоже наследники первого профессионального музыканта-баяниста Тувы, так много сделавшего для развития ее музыкальной культуры», – так оценила роль Василия Безъязыкова доктор культурологии, этномузыковед Валентина Сузукей.

 

Значит, и я смогу

 

Своим учителем считали его и те, кому он не давал персональные уроки. Он был эталоном мастерства и мечтой совершенства. Достаточно было побывать на концерте виртуоза, чтобы заразиться музыкой, стремлением освоить баян так же, как он.

«Он приобщил нас к музыке», – так отзывался о Василии Сергеевиче Безъязыкове один из профессиональных баянистов Тувы Семён Лукич Бухтуев, десятилетним мальчишкой, в тридцатые годы, очарованный игрой мастера.

«Одно из самых ярких воспоминаний моего детства – на сцену Сарыг-Сепского клуба выходит человек с баяном, – вспоминал Бухтуев. – Он слеп, и ему помогает идти ведущий концерта. Вот в наступившей тишине полилась мелодия русской песни, затем вдруг пальцы так и забегали по кнопкам и, казалось, не будет удержу быстрым звукам задорной плясовой. Потом музыкант брал в руки гармони – хромку, русского строя венку – и играл по заказам слушателей песни, плясовые наигрыши. Гармоники в его руках обретали каждая свой голос, музыкант чутко улавливал манеру игры деревенских гармонистов, и слушатели бурно выражали свой восторг».

В конце сороковых годов после очередного концерта в Чаа-Хольском районе к Василию Сергеевичу подвели мальчика лет тринадцати. Этот мальчик был слеп. Его звали Солаан Базыр-оол.

Безъязыков с большим вниманием слушал его игру на тувинских национальных инструментах и сразу угадал в юном музыканте большое дарование, которое нужно было развивать. По его совету Солаан стал серьезно учиться игре на баяне.

Но не только добрый совет поддержал мальчика на трудном пути освоения мира музыки. На концерте он получил хороший урок профессионализма. Солаан был восхищен: «Ведь этот музыкант тоже слепой, и так прекрасно играет на баяне! Значит, и я смогу научиться».

В 1957 году Солаан Базыр-оол приехал в Кызыл на республиканский смотр художественной самодеятельности. Здесь состоялась еще одна встреча с Безъязыковым, которая вновь повлияла на судьбу молодого музыканта. Василий Сергеевич посоветовал Солаану ехать в Оренбург – в специальную школу для слепых, где можно было совершенствоваться и в игре на баяне.

Солаан так и сделал. Окончил школу в Оренбурге, потом – музыкальное училище в Иркутске. Вернувшись в родной Чаа-Холь, стал преподавать в школе уроки пения. Очень скоро из-под пальцев музыканта полились новые мелодии, которые запела вся Тува.

Произведения Солаана Кыргысовича Базыр-оола и сегодня – сокровищница песенного творчества. Среди них «Черемуха», «Дорожная», «Подмигни», «Скажи», а также всенародно любимая «В осеннем саду» на слова Сергея Пюрбю в переводе Светланы Козловой.

 

В мире звуков, как птица в воздухе

 

В мире звуков он чувствовал себя, как птица в воздухе. Мог настраивать пианино без камертона и отзывался на просьбы всех, кто просил его об этом.

Периодически его приглашали настраивать фортепиано самому Салчаку Калбакхорековичу Токе. После завершения работы хлебосольный хозяин всегда приглашал к столу.

Постоянно сопровождавший отца Виктор Безъязыков вспоминал один такой обед. Ему хотелось выглядеть очень воспитанным, и хлеб из тарелки в центре стола он решил взять не рукой, а вилкой. Ломоть упал и с брызгами плюхнулся в тарелку с супом.

Смутившись, Виктор встал из-за стола. «Куда?» – спросил Тока. «Спасибо, наелся!» Тока повелительно заявил: «Ну-ка, садись, ешь!» Он знал, что в семье Безъязыковых не всегда было сытно.

Не раз бывали они и на даче Салчака Токи, который любил слушать слепого баяниста, способного сыграть всё, что желала его душа. Тока ведь и сам в молодости играл на гармошке.

Богат и разнообразен был репертуар Василия Сергеевича: произведения Глинки, Чайковского, Шумана, Бетховена, Штрауса, Огинского, русские и тувинские народные песни, все популярные в то время песни советских авторов.

Как аккомпаниатор во время театральных концертов он отличался высоким профессионализмом. Его инструментальная партия никогда не ограничивалась дежурными аккордами, а представляла собой свободную импровизацию на тему исполняемой песни и одновременно служила опорой и поддержкой вокалисту. А когда труппа музыкально-драматического театра ехала в районы на гастроли, Безъязыков с баяном заменял целый оркестр, необходимый при исполнении оперы Семёна Гулак-Артемовского «Запорожец за Дунаем».

В начале пятидесятых годов в Туве начинается период широкого развития художественной самодеятельности со смотрами талантов. Василий Сергеевич помогал в организации ее в городе Чадане, в селе Самагалтай. Много времени и внимания он уделял самодеятельным коллективам Кызыльского узла связи и типографии.

Во время репетиций никогда не раздражался на непонятливость, неспособность и глухоту других, мог много раз терпеливо объяснять и показывать, как надо правильно играть и петь.

В пятидесятые годы средоточием культурной жизни Кызыла становится построенный после войны в центре города кинотеатр «30 лет ВЛКСМ». Через него прошли все жители Кызыла, от мала до велика.

Директором кинотеатра был фронтовик Пётр Мартынов. Он сам играл на аккордеоне, беря уроки у Василия Безъязыкова. Самозабвенно любя музыку, Пётр Леонидович сделал кинотеатр «30 лет ВЛКСМ» местом, где формировались музыкальные вкусы: изюминкой кинотеатра был инструментальный ансамбль, игравший перед сеансами в фойе, а летом – на площадке перед ним.

Так жизнь вновь свела слепого музыканта с киноискусством, работу в котором он оставил с приходом звукового кино.

Руководил ансамблем пианист Александр Норкевич, он же расписывал ноты для исполнителей. Василий Безъязыков играл на баяне, если нужно было, менял его на аккордеон или садился за фортепиано, подменяя руководителя.

Юрий Мистрюков играл на кларнете, Владимир Юшков – на ударных. Звучали в ансамбле и труба, скрипка, виолончель, контрабас, тромбон. Пела яркая блондинка Тамара Абрамова.

В репертуаре ансамбля были народные и советские песни, популярные классические произведения.

 

Оборотная сторона

 

Для Тувы Василий Сергеевич Безъязыков был просто дядей Васей. Его знали все, и он знал многих.

Те, кто был близок к нему, отмечали его доброту, простоту в общении, благородство и корректность. Слепота не сломила его, он не замкнулся в себе, не был угрюмым. Любил пошутить, обладал феноменальной памятью. Например, отвечая на приветствие человека, с которым он лишь недавно познакомился, называл его по имени.

Но была у этой популярности и оборотная сторона. С молодых лет Василий был окружен поклонниками. Очень часто они, вдохновленные чудесным исполнением, хотели сделать музыканту приятное. И угощали вином. Василий пил, потому что не хотел обидеть подносившего.

Женитьба, рождение сыновей изменила его отношение к, казалось бы, невинным возлияниям. Он научился отказываться, месяцами не брал в рот спиртного, но в какой-то момент, не без помощи «друзей» музыки, срывался. Придя домой, долго не мог заснуть, ходил взад и вперед.

Любимая Толя старалась успокоить, уговорить его, присоединялись и дети: «Папа, ложись спать!» Не всегда такие эпизоды заканчивались миром. Наступал эмоциональный взрыв. Он плакал, обвинял всех и вся, мучился сам и мучил семью. Иногда приходилось уводить его к матери, где он, наконец, успокаивался.

Затем приходило горькое и тяжелое отрезвление с осознанием своей неправоты. Василий Сергеевич стыдился содеянного, каялся, просил прощения и возвращался к семье.

 

Когда покидает музыка

 

В 1955 году, измученная базедовой болезнью, умирает Евстолия Романовна. Смерть жены сильно подкосила Василия Сергеевича – жизнь потеряла основу. Осиротел дом. И сыновья выросли, выпорхнули из гнезда.

Нуждающегося в постоянной опеке Василия позвала к себе в Чадан сестра Ульяна, в замужестве Ядрошникова. Отплатила добром за добро. В 1938 году муж ее Николай Илларионович Ядрошников, бывший красный командир, был арестован, а 13 июня 1939 года расстрелян как «враг народа» – японский шпион. После ареста мужа Ульяну с четырьмя дочками выгнали из дома. Репрессированную семью приютил Василий, хотя у него с Евстолией было уже трое детей. Вдесятером стали жить в крохотной квартирке – комнатка да кухня.

Теперь Ульяна позаботилась о брате. Но болезни преследовали Василия. Он уже не мог играть на баяне так, как в пору расцвета сил.

Страстно хотелось видеть. Во сне приходили образы из детства, такие яркие, что не хотелось просыпаться. Часто снились голоса родных, друзей, знакомых. Иногда и незнакомые звуки тревожили сердце.

Как раненый орел из своей пьесы, он из последних сил пытался взлететь, но не мог. Музыка, дававшая крылья, покинула его. А без нее жизнь теряла смысл.

12 апреля 1959 года Василий Сергеевич Безъязыков скончался в Кызыле, куда вернулся из Чадана незадолго до этого. Сыновья были далеко, хоронили его немногие близкие и мама Пелагея Мелентьевна.

Если вы захотите найти могилу слепого баяниста, так много сделавшего для музыкального развития Тувы, то она – на старом кладбище Кызыла, недалеко от могилы его жены Евстолии Романовны.

Фото из архивов Альберта Безъязыкова и Национального музея Республики Тыва.

 

Очерк Зинаиды Казанцевойо Василии Безъязыкове «Раненый орёл» войдёт шестым номером в шестой том книги «Люди Центра Азии», который сразу же после выхода в свет в июле 2014 года пятого тома книгиначала готовить редакция газеты «Центр Азии».

 

Фото:

1. Василий Безъязыков с женой Евстолией, дочерью Натальей и сыном Виктором. Кызыл. Начало 1937 года.

2. Братья Безъязыковы. Слева направо: средний Альберт, младший Валерий, старший Виктор. Кызыл. 1939 год.

3. Евстолия Безъязыкова с сыновьями. Рядом с ней – Виктор. Стоят Альберт и Валерий. Кызыл. 1948 год.

4. Безъязыковы. Сидят Виктор Васильевич с женой Евгенией Петровной. Стоят Валерий Васильевич, супруги Эмма Валентиновна и Альберт Васильевич. Кызыл. 1991 год.

5. Александр Лаптан, ученик Василия Безъязыкова, аккомпанирует дуэту Максима и Кара-кыс Мунзуков во время концерта в тувинском театре. Кызыл. 1956 год.