Николай Сизых. Синяя точка

Я так любила его небольшие и очень красивые мужские руки с маленьким синим якорем на левой. Так хотела во всем походить на папу, что в двенадцать лет с помощью иголки с ниткой и туши выколола себе синюю точку в том же месте – на тыльной стороне кисти. Папа об этом не знал, не думаю, чтобы это ему понравилось: он своей единственной наколки стеснялся и смущался, когда я спрашивала о ней.

Сейчас, когда прошло уже девять лет после его смерти, эта синяя точка, до сих пор сохранившаяся на моей руке, как мостик между нами. Но и без этого постоянно чувствую папу рядом. Во всех делах мысленно советуюсь с ним, думаю: одобрил бы он мое отношение к близким и неблизким – коллегам, пациентам?

В моей памяти он живет постоянно, поэтому рассказывать о нем легко. И в то же время – трудно, потому, что невозможно писать спокойно, без эмоций: так много того, что просится из памяти наружу.

Понимаю, что надо постараться, и, максимально отбросив эмоции, рассказать об отце тем людям, которые не знали его, и тем, кто помнят Николая Васильевича Сизых, Заслуженного врача РСФСР и Тувинской АССР, пятьдесят один год своей жизни посвятившего тувинскому здравоохранению.

 

_{Год рождения – непризывной}

Николай Васильевич Сизых родился в деревне Алешкино Кежемского района Красноярского края 16 декабря 1928 года.

Это был год рождения мальчишек, которые не попали под молот Великой Отечественной войны: 1927 год призывали на фронт, а папин год – нет. И это сберегло его и ровесников, хотя они считали себя обделенными: папа пытался бежать на войну, но попытка не удалась, слишком далеко жили от фронта, к счастью. Подростка вернули домой с железнодорожной станции.

Зато трудового фронта ему хватило с лихвой. Когда все мужчины ушли на фронт, тяжелая колхозная работа легла на плечи женщин и мальчишек.

Бабушка моя Марфа Федоровна, как и другие деревенские женщины, работала с утра до поздней ночи, сын не отставал от матери. Оттуда, из военного детства, пришла та ответственность за все и всех, которая была так характерна для папы, и которой так не хватает современным нам.

С 1942 года до окончания войны Коля Сизых трудился в колхозе «Ударник» Кежемского района Красноярского края. В том числе – работал на конной лобогрейке, сгребая скошенный хлеб, а сестра Лида, младше его на два года, шла следом и вязала снопы.

И бредил морем – флотом. От этой мечты осталась татуировка-якорек и семейное фото 1946 года, на котором Коля во флотской форме: матросский воротник, тельняшка, брюки-клеш. Это обмундирование родители купили ему на барахолке: после окончания войны на ней можно было достать любую армейскую, флотскую одежду.

Отец – Василий Константинович Сизых, ушедший на фронт в начале войны, вернулся в сорок пятом, и семья переехала в город Тайшет Иркутской области.

Девятый и десятый классы Николай заканчивал в Иркутске – в школе-интернате, после окончания десятилетки поступил в Иркутский государственный медицинский институт. Спустя два года туда же поступила и сестра Лидия.

_{Вместе – через жизнь}

В мединституте Николай Сизых отличался общественной активностью – был комсоргом. Учился с рвением. Уже на первом курсе определился со специализацией: буду только хирургом.

Одна из его операций в студенческие годы – ассистировал профессору-хирургу во время проведения резекции желудка теще, моей бабушке по материнской линии Марии Ильиничне Яковлевой.

Семьей он обзавелся рано: женился в двадцать лет, старшая дочь Наталья родилась 2 ноября 1949 года. Времена были трудные, голодные, но родители всегда вспоминали о них как о счастливом времени молодости. Николай и Лариса вместе учились в школе-интернате, а симпатия и настоящие отношения возникли, когда встретились в Иркутском мединституте. Папа учился на лечебном факультете, а мама – Лариса Владимировна, в девичестве Бакштановская – на санитарно-гигиеническом.

Их брак стал любовью на всю жизнь: это был и семейный союз, и союз коллег-врачей, мама во всем и всегда была рядом с папой. В Кызыле она долгое время работала главным врачом Республиканской санитарно-эпидемиологической станции, затем там же – заведующей отделом особо опасных инфекций: чумы, оспы, сибирской язвы.

В Иркутске молодой отец, чтобы содержать семью, успевал и учиться, и работать. Был фотографом, электромонтером – с металлическими когтями на ногах лазил по деревянным столбам, натягивал провода.

Высоты не боялся, был смелым и ловким. И удачливым. Родители часто вспоминали, как папа с однокурсниками разбирал сгоревшую крышу деревянного общежития мединститута, зацепился рукавицей за гвоздь в бревне и вместе с ним упал со второго этажа. И обошлось без последствий: ничего не сломал и даже не вывихнул.

Рабочие навыки, полученные в студенческие годы, очень пригодились после окончания института: хирургу Сизых пришлось не только оперировать, но и строить.

_{Главврач с молотком}

Дипломированного врача, выпускника Иркутского государственного медицинского института, в 1953 году направили в Тувинскую автономную область, за девять лет до этого ставшую частью России.

Тувинская Народная Республика вошла в состав СССР 11 октября 1944 года на правах автономной области в составе РСФСР. Новая область России очень нуждалась в квалифицированных специалистах, которых из высших и средних заведений страны рас-пределяли в самые отдаленные ее уголки.

Николаю Васильевичу Сизых достался Сут-Хольский район. Там 12 сентября 1953 года он начал самостоятельную врачебную деятельность – хирургом. Уже 24 мая 1954 года его назначили главным врачом Сут-Хольской районной больницы.

Только никакой больницы в нашем понимании в селе Сут-Холь, ныне – Суг-Аксы, тогда не было. Медпомощь оказывалась в неприспособленном помещении – полуземлянке, с потолка которой на врача и пациентов сыпались песок и земля, когда местные коровы пытались дотянуться до травы, росшей на крыше медицинского учреждения. Чтобы защитить операционный стол, санитаркам приходилось держать над ним простыню.

За постройку полноценной больницы – с соблюдением всех правил асептики и антисептики – Николай Сизых взялся весной 1954 года. К этому времени в Сут-Холь перебрались и его родители – Василий Константинович и Марфа Федоровна. А сестра Лида после окончания Иркутского медицинского института была направлена на Дальний Восток – работала врачом в селе, затем – в городе Тайшете Иркутской области. В Туву переехала в 1963 году, начинала с должности врача-ординатора республиканской инфекционной больницы, затем работала заведующей отделением и заместителем главного врача по лечебной работе – начмедом.

Василий Константинович Сизых был мастером на все руки и с энтузиазмом взялся помогать сыну в строительстве больницы в селе Сут-Холь. В семейном архиве сохранилась фотография: наверху – главврач с молотком: обивает стены новой больницы дранкой. Внизу – женская медико-строительная бригада, в которой – мои мама и бабушка.

И еще одно важное фото: папа с мамой и дедушка с бабушкой – на мосту через реку Хемчик, который был построен по проекту Василия Константиновича Сизых.

_{Эмчи Сизик}

Ровно шесть лет – с сентября пятьдесят третьего по сентябрь 1959 года – проработал Николай Сизых в Сут-Холе. За это время своего врача узнали все жители этого красивейшего района Тувы. Эмчи Сизик – Доктор Сизик – так уважительно обращались к хирургу сутхольцы, переделавшие на тувинский манер трудную для них фамилию Сизых.

Эмчи очень быстро – за несколько месяцев – выучил тувинский язык и свободно общался на нем с медсестрами, санитарками и с больными, за каждого из которых он нес личную ответственность. Старших опытных коллег рядом не было, он был один – на весь район, и решения приходилось принимать самостоятельно, действовать – быстро, в самых сложных ситуациях.

Папа вспоминал, как однажды в больницу привезли в санях встретившегося с медведем охотника. Его кишки лежали рядом – на соломе. Хирург промыл, согрел и уложил кишечник на место, зашил брюшную полость. Охотник выжил, быстро пошел на поправку.

Оперировать приходилось не только в больнице, но и в юртах – на чабанских стоянках. Об одном таком случае, в самом начале деятельности доктора, рассказала газета «Тувинская правда», пожелтевшая вырезка из нее сохранилась в семейном архиве.

Заметка называется «Сельский врач». Ее автор – Н. Чернышев – рассказывает о том, как молодой врач-комсомолец спас члена сельхозартели «Сталинский путь» Монгуш-оола, который во время ремонта колхозной мельницы по оплошности попал между шестерней и жерновом. Последствия тяжелые: сломаны четыре ребра, повреждены ткани, кровеносные сосуды.

Медлить было нельзя, и прибывший по вызову хирург принял решение: оперировать прямо в юрте. Когда он начал операцию, выяснилось, что медицинская сестра, в спешке собираясь на вызов, забыла взять шовный материал. Действовать пришлось, как в военно-полевых условиях: врач наложил швы нитками, выдернутыми из стерильной марли.

Всю ночь Николай провел возле Монгуш-оола и только утром уехал в райцентр. После этого он постоянно навещал больного, пока не убедился, что тот окончательно поправился – через два месяца.

Автор заметки отмечает, что спасенный Монгуш-оол не раз приходил в больницу и на квартиру хирурга со словами благодарности, и добавляет: «Молодого врача комсомольца Николая Сизых хорошо знают трудящиеся Сут-Хольского района. Каждый, кому он оказал помощь, бывая в райцентре, обязательно зайдет поблагодарить врача».

Действительно, так и было: даже спустя много лет приходили, не забывали своего Эмчи Сизика. И он помнил всех своих сут-хольских пациентов.

Когда папа работал уже в Кызыле, к нему с детьми приезжала женщина, которую он спас, дав свою кровь. Случилось это, когда женщина рожала четвертого ребенка. Сельскому хирургу приходилось не только оперировать, но и принимать роды, а эти осложнились тяжелым кровотечением. Папа был универсальным донором – первая группа, и он дал роженице свою кровь. Переливание помогло: спас и мать, и младенца.

Никогда папа не мог пройти мимо чужой беды, всегда очень переживал за больных и даже тогда, когда уже ничем нельзя было помочь, старался облегчить их страдания. При этом не делил свою жизнь на служебную и частную. Хорошо помню, как к нам домой приходил мужчина, больной раком желудка в последней стадии, и бабушка специально для него варила манную кашу. Только ее – очень жидкую – мог он есть.

_{Алёнка вместо Алёшки}

В сентябре 1959 года Николая Сизых перевели в город Кызыл – главным врачом областного онкологического диспансера, а 7 октября 1960 года назначили главным врачом областной больницы, ныне это республиканская больница №1.

Я родилась через месяц после переезда родителей в Кызыл – 27 октября 1959 года. Папа ждал сына, приготовил для него имя – Алёшка, но появилась дочь, и пришлось назвать ее Алёнкой – Еленой. В детстве папа часто называл меня Алёшкой.

В нашей семье был культ папы, очень мудро созданный и поддерживаемый мамой. И папа соответствовал этому культу: он был для нас, дочерей, и заботливым отцом, и верным другом, и целителем всех наших детских невзгод и хворей.

Когда я болела, его теплая ладонь на моем лбу была исцеляющим чудом. С раннего детства не садилась ужинать, пока папа не вернется с работы. Когда приходил, мы усаживались за стол, и он подкладывал мне самые вкусные кусочки. Когда он колол дрова, менял прокладку в кране или делал другие домашние дела, всегда была рядом: держала инструменты, помогала, как могла.

Летними вечерами мы ходили на Енисей. Папа, выросший на Ангаре, очень хорошо плавал и любил воду: реки, озера, море. Он мог долго сидеть и просто смотреть на волны, думая о чем-то своем. Мне передалась эта папина любовь. Когда бываю на море, заплываю довольно далеко и каждый раз думаю, что папа, если бы видел, встревожился. И будто слышу его: «Далеко заплываешь, Лена, смотри!»

_{За кочегара – министр}

Папа был сдержанным во внешних проявлениях чувств, не сюсюкался с нами, но я всегда знала, что он меня очень любит. И дорожила каждым часом, проведенным вместе с ним. А количество таких часов катастрофически уменьшилось, когда папа стал отвечать за всю медицину республики.

Министром здравоохранения Тувинской АССР Николая Васильевича Сизых назначили 17 марта 1970 года. В этой должности он проработал двадцать лет. И все эти годы – постоянные командировки по районам, ненормированные рабочие дни.

День министра начинался с того, что он, первым приходя на службу, открывал своим ключом навесной замок на деревянной двери Минздрава. Заканчивался рабочий день, когда все сотрудники уходили, уборщица, помыв полы, уходила тоже, а министр, поработав с документами, сесть за которые днем не удавалось из-за посетителей, закрывал Минздрав и только тогда шел домой. Раньше десяти вечера получалось редко. Толстую папку бумаг он нес с собой, чтобы еще и дома поработать над ними.

И в редкие выходные – постоянная забота о деле. Так было всегда. Помню, как мы вечером собрались в гости к бабушке, а по дороге папа, он тогда работал главным врачом ресбольницы, решил на минутку заглянуть в хирургический корпус, находившийся в то время на улице Ленина.

Минута затянулась на всю ночь: министр увидел, что дежуривший хирург слегка выпил – помню даже фамилию этого врача, вот что значит детская память, отстранил его от дежурства, а сам до утра остался вместо него. Мы с мамой только вздохнули и, отло-жив поход в гости, вернулись домой.

Приходилось ему ночами дежурить и в больничных кочегарках. Первый раз вышел на смену вместо пьяного кочегара в областной больнице. Второй – уже в должности министра, когда под новый год открывали выбитую и выстраданную им новую больницу в городе Ак-Довураке. На радостях кочегар напился и министр, чтобы не разморозить больницу, отстоял в кочегарке ночную вахту.

Каждая новая больница, поликлиника, родильный дом, фельдшерско-акушерский пункт, а почти все они были построены в республике, когда Николай Сизых был министром здравоохранения, давались с боем, со страшным трудом. Необходимо было не только выбить на них деньги в Москве, но и найти стройматериалы, постоянно следить за ходом строительства, потом добыть мягкий инвентарь, оснастить медицинским оборудованием. И министр выбивал, контролировал, оснащал.

А вот о благоустройстве собственного кабинета он совсем не заботился: само министерство здравоохранения все двадцать лет пребывания папы на посту министра так и оставалось в старом двухэтажном деревянном здании со скрипучими полами.

При всех этих строительных и экономических заботах хирург не превратился в просто чиновника от медицины. Инспектируя районные больницы, он постоянно давал консультации молодым врачам, осматривал больных.

Летом 1977 года папа взял меня с собой в одну из таких командировок – в Тоджинский район. До села Тоора-Хем мы летели на маленьком дребезжащем Ан-2 вместе с бочками для горючего. В больнице папа осматривал больного, в которого ударила молния, о чем-то по-тувински расспрашивал его. А я смотрела на черную – полностью обугленную – ногу пострадавшего и поражалась силе организма человека: такая травма, а он – жив.

_{Высокая планка}

Даже самая современная больница с самым прекрасным оборудованием бесполезна, если в ней нет квалифицированных специалистов. Николай Сизых прекрасно понимал это и очень большое внимание уделял подготовке для республики медицинских кадров и закреплению в ней уже работающих профессионалов.

В шестидесятые – восьмидесятые годы в Туве трудилась целая плеяда очень сильных специалистов, врачей-кудесников: хирург-фронтовик Александр Иванович Канунников, Лидия Михайловна Козлова, супруги Виктор Александрович и Лидия Николаевна Верещагины, Виктор Васильевич Подкорытов, Алевтина Николаевна Ли, Юрий Зиновьевич Ковенский, Александра Кирилловна Гончаренко, Константин Николаевич Цой.

Каждый из них был не просто врачом, а личностью. Все знали друг друга, уважали, ценили, дружили семьями. Большой коллектив врачей, медсестер, санитарок был действительно коллективом, одной большой семьей.

Лидию Михайловну Козлову я малышкой называла Махановна. Мы были соседями, жили в одном доме – № 24 по улице Ленина, только в разных подъездах. Часто вместе отмечали праздничные даты. Мне очень нравилась эта пара – такая красивая Махановна и ее супруг Николай Терентьевич Козлов, чудесный, милый человек.

Третье воскресенье июня – День медицинского работника – ежегодно отмечали общим веселым пикником на природе. За город выезжали все работники поликлиник и больниц, кому не выпало дежурить в профессиональный праздник. Песни, игры, спортив-ные соревнования – волейбол, футбол.

Я очень любила этот медицинский праздник, на который родители брали меня с собой. Только в 1969 году он оказался для меня нерадостным: все чудесное июньское воскресенье за городом болел живот. Терпела, не жаловалась, чтобы не портить маме и папе праздничный день. К вечеру стало хуже. Ночь промаялась, а утром мы с мамой пошли к Лидии Михайловне Козловой в хирургическое отделение: с улицы Комсомольской, где тогда уже жили в доме №8, на улицу Ленина. Именно пошли, а не поехали на «Скорой помощи» – никаких привилегий дочке главного врача республиканской больницы.

Лидия Михайловна немедленно отправила на операционный стол: аппендицит на грани перфорации! В 10 часов утра она уже прооперировала меня. Когда пришла в себя после наркоза, первое, что увидела – встревоженное и одновременно успокаивающее лицо папы.

Помню и другое его лицо – опустошенное: папа смотрит на лежащие у него на столе фотографии врезавшегося в гору санитарного Ан-2. Хвост самолета торчит прямо из горы: совсем чуть-чуть не долетел до вершины. Погибли и летчики, и летевшие по вызову медицинские работники. Помню свое чувство беспомощности при взгляде на эти снимки: врачи летели, чтобы помочь человеку, но погибли сами, и уже ничего нельзя изменить.

Папа дома никогда не ругался, не повышал голос. Единственный раз слышала от него бранное слово, сказанное по телефону, когда в День медицинского работника из-за пьяного шофера погибли ехавшие в кузове грузовика сотрудники районной больницы – почти весь коллектив.

И я не осудила папу за это слово, поняла: он столько сил вкладывал в то, чтобы больницы республики были укомплектованы квалифицированными кадрами, и вот из-за какого-то пьяницы за рулем погибают не просто хорошие люди, погибают специалисты.

Процесс подготовки врачей длителен, и с ректорами, преподавателями медицинских институтов Сибири и центральных городов страны Николая Сизых связывали постоянные деловые отношения. Студенты из Тувы учились в Красноярске, Омске, Томске, Иркутске, Новосибирске, Ленинграде, Москве. Он не только направлял молодых людей учиться, он постоянно следил за тем, в каких условиях его птенцы живут, как занимаются, кто оправдывает его доверие, а кто – нет.

До сих пор в моем родном Красноярском медицинском университете имени профессора В. Ф. Войно-Ясенецкого работают люди, когда-то дружившие с папой, теперь уже мои коллеги, увенчанные докторскими степенями, помнящие о совместной работе и сотрудничестве с ним: профессоры Юрий Семенович Винник, Виктор Иванович Лазаренко, Юрий Александрович Дыхно, Виктор Иванович Прохоренков.

Они вспоминают Николая Васильевича Сизых как прекрасного специалиста и человека – доброго, порядочного. При этом говорят такие слова, от которых у меня в горле стоит ком. Эти люди – мои учителя, и когда они так говорят об отце, мне не остается ничего другого, как стараться соответствовать ему.

А соответствовать ему непросто: очень высокую планку врачебного долга ставил перед собой отец.

_{Верен – до конца}

И в пенсионном возрасте он не позволял себе отдыхать. Уже не будучи министром, много работал: на протяжении 1990 – 2004 годов занимался организационно-методической работой в республиканском психиатрическом диспансере, был врачом-психиатром, вел больных, дежурил.

С начала лихих девяностых годов, когда начало рушиться всё, с таким трудом и любовью налаженное, уговаривала папу перебраться в Красноярск, где я жила и работала после окончания мединститута. Он отвечал категорическим отказом. Хотел жить только в республике, которой отдал полвека своей жизни. Он полюбил Туву, людей Тувы, и они платили ему такой же любовью.

Когда уже взрослой гуляла с папой по набережной Енисея, к нему постоянно подходили незнакомые мне люди: здоровались, благодарили, о чем-то просили, спрашивали. У меня было ощущение, что в Кызыле папу знают все, и папа знает всех.

Он до конца своих дней остался верен этому месту. Не хотел бросать могилы близких людей: на кызыльском кладбище похоронены его родители, и моя мама нашла покой там же. Папа постоянно ездил к дорогим могилам, ухаживал за посаженными им деревьями – соснами, кедром. Только сирень не смогла прижиться на каменистой почве степного кладбища.

Теперь родители покоятся рядом: папы не стало 16 сентября 2004 года, он три месяца не дожил до своего 76-летия. Я постаралась сделать одинаковыми их надгробные памятники.

Разбирая папин архив, нашла среди его бумаг приветственный адрес к его семидесятилетию. Такие добрые и важные слова коллег:

«Уважаемый Николай Васильевич! Вся Ваша трудовая биография посвящена делу развития здравоохранения нашей республики. В этом деле нет Вам равных. Вы были и остаетесь самым плодотворным организатором здравоохранения нашей республики. Для нашего поколения врачей Вы – особый символ учителя, наставника и руководителя.

Вы заслужили своим умом и делом высокие должности и почести от той республики, которой Вы столько лет преданно служите и отдали всю свою молодость, зрелость и мудрость, став по существу, сыном этой земли и народа, с которым продолжаете делить радость и страдания настоящего времени.

Лет до ста Вам жить без старости! Оставайтесь все таким же высоким примером служения Отечеству, медицине, народу.

Коллектив Тувинского центра клинической иммунологии. Декабрь 1998 года».

Заслуги и преданность делу Николая Васильевича Сизых были оценены и на государственном уровне: в 1966 году ему присвоено звание «Отличник здравоохранения РСФСР», в этом же году Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 декабря 1966 года он был награжден орденом Трудового Красного Знамени. В 1976 году удостоен ордена «Знак Почета». В 1982 году был награжден медалью Монгольской Народной Республики, в 1970 году – юбилейной медалью к столетию В. И. Ленина.

А еще – многочисленные грамоты, благодарности. И звания Заслуженного врача: РСФСР и Тувинской АССР.

_{Черты прадеда}

Говорят, что время лечит. Это неправда. Время не лечит и даже не притупляет боль от потери близкого человека. И девять лет, прошедшие без папы, не уменьшили моей любви к нему, моей тоски по нему, желания увидеть в зеркале что-то, напоминающее о нем.

Я похожа на папу, и когда смотрю на себя сейчас, в довольно приличном возрасте, то в своих глазах вижу что-то от его глаз. Мой нос – это папин нос, мои руки – это его руки. И синяя точка на левой руке – детский знак любви и преданности отцу – стала только чуть бледнее, но она – со мной.

И мне совсем неважно, что время идет, и я не становлюсь моложе, потому что в чертах своего лица вижу его черты. Это – внешнее, но еще мне хочется походить на него внутренне, хотя понимаю, что это невозможно: и время – другое, и сама я – другая.

К сожалению, на Земле он не дождался ни правнучки, ни правнука, Маша и Саша родились позднее. А папа всегда хотел мальчика, но сначала появились две дочери, а потом – две внучки: Ирина и Ольга.

Но моя дочь Оля родила сына Сашу, и я ищу и ищу уже в своем внуке папины черты. И нахожу. Папа был левшой от природы, о чем мало кто знал, потому что писал он правой рукой: еще в школе его отучили держать ручку в левой, всех левшей в то время строго переучивали на правую руку. Но колол дрова и бросал камни в Енисей он левой рукой, и делал все это очень ловко.

И двухлетний Саша сегодня бросает камешки в речку левой рукой. Смотрю на внука и понимаю, что он унаследовал леворукость – маленькую частицу моего папы, и хочу отыскать в нем другие черты его прадеда – Николая Васильевича Сизых.

Фото из архива Николая Сизых.

^{Очерк Елены Комаровских о Николае Сизых «Синяя точка» войдет пятьдесят вторым номером в пятый том книги «Люди Центра Азии», который выйдет в свет в 2014 году – к столетию единения России и Тувы, столетию города Кызыла.}

^Фото:

^1. Николай Сизых – министр здравоохранения Тувинской АССР. Кызыл, 1972 год.

2. Николай Сизых и Лариса Бакштановская. Иркутск, 1947 год.

3. Супруги Николай и Лариса Сизых. Кызыл, начало шестидесятых годов двадцатого века.

4. Семья Сизых. Слева направо: отец Василий Константинович, дочь Лидия, сын Николай, мать Марфа Федоровна. Город Иркутск, 1946 год.

5. На мосту через реку Хемчик. В центре – Николай Сизых, слева от него жена Лариса, справа – родители Марфа и Василий Сизых, по проекту которого был построен этот мост. Тувинская автономная область, Сут-Хольский район. 5 декабря 1958 года.

6. Строительство новой Сут-Хольской районной больницы. Главный врач Николай Васильевич Сизых наверху обивает дранкой стены. Внизу, пятая слева, с топором

в руках, его супруга Лариса Владимировна Сизых, шестая – его мать Марфа Федоровна Сизых. Тувинская автономная область, Сут-Хольский район, село Сут-Холь. Лето 1954 года.

7. Медицинский персонал Сут-Хольской районной больницы. В центре – главврач Николай Сизых. Тувинская автономная область, Сут-Хольский район, село Сут-Холь. Конец пятидесятых годов двадцатого века.

8. Семья. Стоят: Николай Сизых, его старшая дочь Наталья, супруга Лариса. Сидят:

родители Николая Марфа и Василий Сизых с его младшей дочерью Еленой, племянник Игорь Хазбулатов – сын младшей сестры Лидии, сестра Лидия Сизых. Кызыл, 1963 год.

9. Главный врач республиканской больницы Николай Сизых во время коммунистического субботника. Тувинская АССР, Кызыл, территория больницы на улице Ленина. 1968 год.

10. Министр здравоохранения Тувинской АССР Николай Васильевич Сизых – четвертый справа в первом ряду – с делегацией монгольских врачей и главными врачами тувинских медицинских учреждений. Первый слева – главный врач Республиканского туберкулезного диспансера Константин Николаевич Цой, второй слева во втором ряду – первый заместитель министра здравоохранения Тувинской АССР Опанас Хурбаевич Ондар.

Кызыл, у обелиска «Центр Азии». Вторая половина семидесятых годов двадцатого века.