Эрес-оол Баирович Байынды, папа двух детей, 64 года, житель Кызыла

Мои дети: какие они?

Всегда очень занятые, при деле. Старшему сыну Сайын-Маадыру в детстве было некогда даже играть. Он рисовал и вырезал из камня, занимался в двух школах: с утра – в общеобразовательной, после обеда – в художественной. Там его учила моя сестра, камнерез Елизавета Баировна Байынды.

После школы сын поступил в Московский государственный художественно-промышленный университет имени Строганова, получил специальность скульптура. Сайын-Маадыру сейчас тридцать восемь лет, у него подрастают два сына и дочь.

Дочка Кара-кыс окончила Хакасский госуниверситет имени Катанова. После окончания вуза она работала в прокуратуре, затем – в суде поселка Хову-Аксы. У нее два сына. Сейчас она работает в Верховном суде республики, в данное время сидит с малышом.

Сын родился на родине супруги – в селе Саглы Овюрского района, куда попросил распределить меня после окончания художественного отделения Кызылского училища искусств. Дочь родилась, когда переехали в Кызыл.

Дети – это только проблема или только радость?

Не было бы детей, не было бы и радости. Супруга Зоя Биче-ооловна ушла из жизни, без нее мне очень трудно, но дети, невестка Айлана, зять Орлан, внуки не дают почувствовать одиночество. Они мне очень нужны, и я нужен им.

Живу у своих детей и не нарадуюсь: выросли, стали самостоятельными, у каждого – семья, дети. Если бы жена была жива, она бы тоже очень радовалась.

Идеал мужского воспитания: кого взял за образец.

Отец – Байыр Сарыгович Байынды – был для нас, детей, примером. Он был скромный, немногословный, никогда на нас голос не повышал.

Мы умели делать всю мужскую работу: ходили по воду, смотрели за скотиной. Были у нас и свои развлечения – летом не вылезали из реки.

Учились работать с камнем, глядя на отца. Он в свободное время вырезал фигурки из черного серпентинита, который добывают только в местечке Алдын-Булак близ села Ак-Дуруг и местечке Аргалыктыг рядом с селом Аргузун.

Отец еще заведовал колхозной мельницей. Во всем селе только он умел завести ее. На летних каникулах брал меня в столярку, где мы делали сундуки – аптара, сани и телегу для коней.

Дедушка Черзи Монгуш вел в школе кружок резьбы из камня. Учил и нашего отца. Частенько они вместе вырезали фигурки. Их работы каждый месяц закупал художественный фонд Красноярского отделения Союза художников СССР.

В середине шестидесятых годов известных камнерезов позвали в Кызыл. Идея была такая, чтобы они жили в столице и развивали традиционное искусство тувинцев. Переехали только мой отец, дедушка Черзи и Хуна Хертек из Бай-Тайги.

Эти три мастера работали так активно, что выполняли весь план, поставленный художественным фондом Красноярского отделения Союза художников СССР. Отец вскоре стал лауреатом Государственной премии РСФСР имени Ильи Репина.

Отец показывал мне, как работать с камнем. Помню, вырезал ногу коня и говорил: «Остальные тоже будешь делать пропорционально этой ноге. Так легче соизмерить и закончить оставшуюся часть фигурки». Когда хорошо получалось, хвалил.

Если бы отец был жив, гордился бы тем, что я пошел по его стопам и стал Заслуженным художником России, и тем, что к династии камнерезов Байынды присоединился и мой сын.

Мужские и женские обязанности: как они распределены в нашей семье.

В основном, живу в семье сына. Мужчины колют дрова и топят печь, невестка готовит и стирает, внук Кеймран – мастер по мытью полов. Я нянчусь с годовалой внучкой: катаю в коляске, гуляю с ней, кормлю из ложечки.

Прежде воду из общего колодца носили флягами, а на днях пробурили скважину и сделали свой колодец во дворе. Планы по благоустройству дома у сына большие.

Мое главное достижение в воспитании.

Мои дети – душевные, относятся к людям с уважением, умеют дорожить дружбой, очень работящие. И ответственные. Я всегда был сними строг по части пунктуальности.

Моя главная отцовская ошибка, и как я ее исправил.

Скорее, не ошибка, а сожаление о том, что не смог подставить отцовское плечо дочери, когда ей после института пришлось одной жить и работать в незнакомом поселке Хову-Аксы. Все время тогда думал: «Как же моя дочка там одна?» Очень хотел быть рядом, но не получилось.

Вредные привычки: может ли мужчина их победить.

Мужчина может победить свои вредные привычки. Мы еще в школьные годы это сами себе доказали.

Когда учился в шестом классе, баловались – покуривали, стараясь казаться взрослым. Но однажды мы – несколько друзей – дали друг другу слово, что не будем курить. Договорились: если кого курящим увидим, по носу хорошенько дадим.

Вечером прихожу на нашу тусовку у клуба, смотрю – другие мальчишки курят. Забыл о нашей договоренности и тоже затянулся. И тут друг Витя Донгур-оол так мне по носу дал, что я упал. Вдобавок еще сел на меня! С тех пор ни разу не курил. Мои друзья также не курят.

Иногда могу в праздники посидеть, выпить, но немного – плохо переношу алкоголь. Лучше, конечно, совсем не пить. Мой отец вообще не пил, только работал и все. Правда, курил много. Пока сидел, думал над работой, за день мог пачку «Беломора» выкурить. А работал он много, шутка ли: два раза в месяц свои работы сдавать фонду.

Книги, которые читаю детям вслух и советую прочитать самим.

С особенным интересом читали «Робинзона Крузо» Даниеля Дефо. Помню, мои дети мечтали тоже жить, как он, на необитаемом острове.

Внукам покупаю книжки-раскраски. Там не только рисунки, есть и сказки. Они любят раскрашивать и слушать, когда я им читаю.

Наказание ребенка – это обязательно?

Нельзя наказывать, лучше поучать с детства – что можно, что нельзя. Мы своих детей так учили, поэтому они ничего предосудительного не делали, чтобы их наказывать.

Главное, чему уже научил, а чему еще учу своих детей.

Сын и дочка – послушные, спокойные и немногословные, как я.

Сайын-Маадыр умеет делать всю мужскую работу по дому. Потихонечку строится, приводит в порядок родительский дом. Водит и ремонтирует машину. Любит рыбачить. И дочка хорошая хозяйка дома.

Горжусь тем, что научил сына вырезать из камня. Сейчас он – член Союза художников России и лауреат премии Союза художников России.

Самый трудный вопрос, который задал мне ребенок.

Старший внук спросил: «Как вам не лень все время резать камень, дедушка?» Ответить было трудно, потому что не могу четко выразить словами, почему день и ночь вырезаю фигурки из камня. Это уже больше, чем профессия, это – судьба, которую с детства выбрал. Но как объяснить это внуку без пафоса и доходчиво?

Отцовский долг: в чем он для меня.

В том, чтобы хорошо воспитать своих детей, дать им образование, выдать дочь замуж и сына женить.

Мы учили сына и дочь в девяностые годы, когда было непросто. Сын сам поступил в Москве на бюджетное место, много денег не просил. Дочь учили гораздо ближе – в Абакане, но было труднее, потому что приходилось платить за учебу, продавая свои работы.

Помогло то, что работал учителем с небольшой, но стабильной зарплатой. Моя супруга получала пенсию по инвалидности. Так мы выживали, растили детей и дали им образование.

Супруги давно нет с нами, но до сих пор за нас обоих присматриваю за детьми и помогаю им.

Фото: Во дворе дома художников Байынды мастерская – под небом. Старший Байынды, мастер малых форм, из серпентинита вырезает образ Пий-Хема. У младшего Байынды – масштаб побольше, его работа – бюст композитора Ростислава Кенденбиля – служит живописным фоном.

Слева направо: внуки Кеймран и маленький Самба, отец и дедушка Эрес-оол Байынды, сын Сайын-Маадыр Байынды. Сентябрь 2012 года. Фото Саяны Ондур.