Кино из нашего двора

(Окончание. Начало в №18 от 11 мая)

Не попробуешь – не узнаешь

– Ролан, как вы находите актеров для своих фильмов?

– Кастинги проводить пробовал, но дело это неблагодарное. Приходит слишком много ребят, с которыми нужно работать с нуля. Но еще хуже – это когда человек играл в каких-то школьных театральных постановках и научился там переигрывать.

Вот с такими работать куда тяжелее, чем с теми, кто еле-еле играет. Этих-то можно иногда доучить, подтянуть, а вот с переигрыванием бороться очень тяжело. В какой-то момент сам забываешь, что идет переигрывание, а во время монтажа смотришь, и все видно, как на ладони. А значит, опять всю бригаду приходится собирать и переснимать.

Чаще всего актеров мы находим случайно. Среди друзей, родственников друзей и просто знакомых. Жену свою Снежану несколько раз снимал в маленьких эпизодах. У нее очень хорошо получается.

Всегда стараюсь найти такие сюжеты, где задействовано поменьше актеров. Когда актеров слишком много, за ними не уследишь – разбегаются. Сыграет в одной сцене, а потом куда-нибудь уедет, или занят будет и попробуй его найти, чтобы дальше снять. Поэтому идеальный вариант, когда персонажей в фильме – по минимуму.

– Что для вас важно при утверждении на роль?

– Внутренняя составляющая человека. Если он даже плохо играет, но внутренний стержень – железный, с таким уже стоит поработать. Он будет все свое время отдавать съемкам, постоянно думать про фильм, вживаться в роль, пересматривать подборку фильмов с похожими персонажами.

– Ваш любимый режиссер?

– Раньше ставил рамки: любимый режиссер – Акира Куросава. А потом подумал: в кинематографе огромное количество жанров, и сказать, что только этот режиссер мой любимый, и только это жанр – невозможно.

Тут множество граней, множество возможностей. От классики Феллини и Антониони и философских притч Акиры Куросавы до молодежного трэша Гая Ричи и Квентина Тарантино.

Когда снимаю свое кино, стараюсь ориентироваться на что-то достойное в требуемом жанре. Снимаю хоррор – беру что-то от японцев. Американские фильмы ужасов – это не совсем то. Много крови, вываливающихся внутренностей, а настоящего ужаса нет, даже хуже – нет эстетики. Азиатские режиссеры в этом жанре идут совсем другим путем. Взять хотя бы культовый фильм «Звонок». Образ маленькой девочки в нем пугает куда сильнее, чем какой-нибудь мужик с пилой, режущий руки и ноги.

А для фильма «Эгил эш» – «Вернись, друг», уже требовалось совершенно другое. Мы изначально старались сделать микс из комедии, боевика и драмы. Поэтому и за образец брались фильмы Квентина Тарантино, Гая Ричи и корейские боевики.

– И часто вы смешиваете разные жанры в своих фильмах?

– Практически постоянно. Кстати, в большом кино продюсеры этого обычно не допускают, это определенный риск. Все мои фильмы – это сразу несколько жанров, это огромный плюс в сторону авторского кино.

В нашей республике кинематограф не развит, но есть у этого и хорошая сторона. Сейчас Тува – отличная площадка для экспериментов. Снимай, что хочешь и как хочешь, пробуй, смешивай жанры, перебирай варианты. Дело это довольно рисковое, можно ожидать провала, но можно и наоборот. Не попробуешь – не узнаешь.

Из контролеров – в актёры

– Есть ли у вас любимые актеры, которых вы снимаете из фильма в фильм, как, например, ДиКаприо у Скорсезе?

– Есть у нас парень Адыгжы Монгуш. Уже в четырех фильмах снимался. Он очень быстро соображает, что от него требуют, талантливый, может и комедийные, и драматические роли играть. Он как раз и нашелся среди знакомых: друг родного брата моей жены. Работает контролером в маршрутке, на направлениях № 3 и 14.

Мои друзья сначала говорили: «Да, он только комедийный актер». Я с ними не согласился, прямо на съемках чуть поменял свет и попросил Адыгжы просто импровизированно со злостью отругать одного из персонажей. Потом на монтаже музыку правильную подложил, акценты расставил и получился вовсе не комедийный персонаж, а самый настоящий главный злодей.

Адыгжы прямо на площадке может изменить свой текст, интуитивно понимая, как будет лучше, интереснее. У него уже есть свои поклонники, автографы просят, девушки в него влюбляются. Вот такой он наш Адыгжы, а для друзей – Чапа.

– Почему Чапа?

– Это его прозвище. В раннем детстве у него была маленькая собачка с такой кличкой. Кто-нибудь зовет: «Чапа, Чапа!», а первым, обгоняя собаку, прибегает трехлетний Адыгжы.

Адыгжы у нас пока всегда играет хороших парней, а вот с ролью злодея в последнем фильме «Эгил эш» – «Вернись, друг» прекрасно справился Саин-оол Чимит. В жизни – невероятно добрый и разносторонний человек. По профессии – художник-скульптор, окончил академию художеств в Монголии, у него своя контора, выполняет разные заказы: от частных до государственных. Именно Саин-оол рисовал нам постер к фильму «Эгил эш» и первое анимэ в тувинском стиле, также сам срежиссировал маленький, но очень важный эпизод.

– Практически все ваши фильмы сняты на тувинском языке, но сценарии к ним написаны на русском. Почему?

– Сценарии очень ориентировочны. Когда пишешь – тяжело понимать реальность, это ведь все только на бумаге, в жизни написанное может смотреться недостоверно или недостаточно эффектно. Поэтому сценарий – это только основа, в процессе съемок он меняется и дополняется.

На бумаге самое главное – просто следить за придуманными персонажами. У каждого из них свой характер, один – трусливый, другой – хитрый, третий – смелый, четвертый – подозрительный. И нужно придерживаться этих ориентировок, чтоб сюжет и драматургия фильма шла в правильном направлении.

Если прописывать всех одинаково, то актеры и играть будут примерно одинаково. Поэтому важно правильно обозначить их роли, чтобы не стерлась грань между характерами. И тут мне удобнее думать на русском языке.

Потом отдаю тексты ребятам, и они уже сами для себя переводят на тувинский. Русские слова если и встречаются, то только для комедийного шарма. Это как Шварцнеггер с его известной фразой: «Аста ла виста, бэби». Смесь испанского и английского – для точности формулировки и комичности. Такие фразы очень цепкие, привлекают внимания. Вот так же и мы стараемся использовать русские слова.

Без слов

– Ваш пятый фильм «Клинч» снят на русском языке, это тоже какой-то ловкий ход?

– Каждый фильм для меня – эксперимент. В тот момент мне хотелось попробовать снять фильм-спектакль. Была зима, батарейки камер на улице дохли только так, поэтому основное действие должно было разворачиваться в помещении, желательно – в одной квартире.

Сайлык Шулуу-Маадыр, которая потом снялась в главной роли, предложила поработать с пьесой Алексея Слаповского «Клинч». Он живет в Москве, я с ним по электронной почте вел переговоры. И, в конце концов, он разрешил использовать пьесу, если фильм не выйдет за пределы Тувы.

Было понятно, что этим фильмом мы денег не заработаем, это был действительно просто очередной эксперимент.

«Клинч» мы сняли специально для русскоязычной аудитории, но посмотреть его в кинотеатр пришло всего двое русских зрителей. Поэтому, к сожалению, просто не выгодно получается. Мы же отталкиваемся от потребностей публики. А ей нужны фильмы с национальным колоритом на родном языке. Но, конечно, все равно мы почти каждый фильм показываем с русскими субтитрами. А некоторые герои, как и в жизни, говорят на русском.

Сейчас мы планируем выйти за пределы Тувы, заявить о себе в Хакасии, Бурятии, Якутии и Монголии. Вот тут уже будем переходить на русский язык, экспериментировать с актерами.

Кстати, в «Клинче» мы впервые переозвучили по губам все уличные сценки. Звук был очень важен, потому что все действие в этом фильме основано именно на словах.

– А обычно вы не делаете переозвучку?

– Только частично. Самую большую работу в этом плане мы сделали в новом фильме «Эгил эш». Но обычно все можно выразить действиями, а не словами. Особенно, когда снимаем какой-то динамичный фильм. Иногда ко мне подходят, жалуются: вот там-то и там-то не понял, что в фильме говорят, плохо слышно было. На что отвечаю: «Ты посмотрел кино, смысл понял? Понял. Вот и все. Зачем тогда слова?»

Кино – это, в первую очередь изобразительное искусство. Сколько немых фильмов снято, совершенно без слов, но ведь все понятно. Главное: действия, жесты, мимика, атмосфера.

Рога от тёти Вали

– Каким из своих фильмов вы особенно гордитесь?

– Последним: «Эгил эш» – «Вернись, друг». Это первый фильм, на который мы потратили целый год. Полгода я почти не спал, все время работал. Сидишь за компьютером, отсматриваешь материал, монтируешь, потом отключаешься прямо там же, просыпаешься и снова работаешь. В итоге, на сорок процентов добился того, чего хотел. Это уже серьезный результат.

С фильмом «Эгил эш» ездили к землякам, которые учатся и живут в разных городах России. Были в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске, Томске, Красноярске, Иркутске, Улан-Удэ.

Мы хотели не только показать фильм, но и обменяться опытом с профессионалами. Встретились с Эрнестом Нзеем, продюсером и директором компании по производству спецэффектов «Action art», Солбоном Лыгденовым, художником-раскадровщиком и генеральным директором бурятской кинокомпании «MonUlaFilms». Они отметили, что для фильма, снятого в кустарных условиях, мы добились очень высокого качества. А если бы была хорошая камера и профессиональный кинооператор, то могли бы пойти и дальше.

– Заметила, что в титрах к этому фильму у вас особенно большой список благодарностей, в нем даже тетя Валя упомянута. Чем она-то вам помогла?

– Благодарность тете Вале – за то, что она дала нам для съемок оленьи рога на подставке. Они задействованы в маленьком комедийном моменте: пьяный приносит эти рога в ломбард.

Мне всегда очень нравится писать в титрах благодарности – за любую помощь и поддержку, это приятно и нам самим, и людям, которым мы говорим спасибо.

– Авторские гонорары за использованные в фильмах саундреки тувинских групп платите?

– Нет, просто договариваемся, у нас, к великому сожалению, оплачивать такие услуги пока нет возможности. Все проще: вы помогаете нам, а мы – вам. У нас – ваша музыка, а вас в нашем фильме услышат новые люди.

– Самая серьезная финансовая поддержка, которую вы получили?

– В 2009 году выиграли грант председателя правительства Республики Тыва на молодежные проекты – 150 тысяч рублей. Тут же потратили, купили камеру. Сейчас развиваемся на кредиты, подрабатываем фото и видеоуслугами на праздниках, торжествах.

Что меня впечатляет – это ситуация с поддержкой киноискусства в Якутии. Там отлично понимают, насколько сильно влияет на людей свое собственное кино. У них даже специальная статья для этого в бюджете есть. Поэтому и выходит по тридцать якутских фильмов в год, и довольно хорошего качества, их даже в Канаде показывают.

– Главная проблема тувинского кино?

– Как всегда – нет денег. Что самое интересное, идей и сюжетов много. Что-то точно может выйти на мировой уровень, но даже сама камера для этого уровня стоит минимум один миллион рублей.

Хорошо, что теперь кино переходит на «цифру», это оставляет для нас некоторые лазейки. Кино на пленке таких возможностей не давало, слишком много затрат: один метр пленки – 150 рублей. А на секунду кадра нужно целых два метра, плюс еще неудачные дубли. Такие затраты никак не потянешь.

Поэтому сейчас, с эпохой цифрового кино, снимать стало дешевле. Можно и с маленьким бюджетом выйти на серьезный уровень, главное, чтобы была хорошая видеокамера. Вот у нас как раз с этим сейчас – проблема. Камеры есть, но это – «мыльницы» для мирового кинематографа.

Но я патриот своей Родины и буду продолжать снимать. Даже если у меня ничего не будет, все равно найду выход и буду делать фильмы. Даже если в руках будет просто маленький фотоаппарат.

Взять высоту

– Вы попробовали свои силы уже во многих жанрах: боевик, комедия, хоррор, драма. Что следующее?

– Очень хотелось бы снять что-то в философском жанре. Но это чуть позже, когда зритель будет готов, и когда финансы позволят нам расслабиться.

Пока мы стараемся воспитывать нашу аудиторию. В марте 2012 из обшарпанного клуба недалеко от гостиницы «Монгулек» сделали киноклуб «Нирвана», его директор – Чечен Салчак. В «Нирване» два зала – красный и синий, каждый – на двадцать одно место.

Здесь можно посмотреть не только наши тувинские фильмы, но и множество других. Можно даже снять с друзьями кинозал на всю ночь и придумать собственный киномарафон. Иногда в «Нирване» мы устраиваем спецпоказы с фильмами, которые заставляют людей задуматься.

Еще открыли школу киноискусства «Хамелеон». Сам с ребятами занимаюсь, приглашаем артистов музыкально-драматического театра, они дают уроки мастерства. Записаться в школу может любой, возраст не важен. Сейчас в школе всего семь учеников, но мы только начали. Вместе с учениками снимаем свой тувинский «Ералаш». Планируем, как накопим выпусков на час – полтора, показать все на большом экране.

– Про кого и для кого ваши фильмы?

– Про нас самих, конечно. Если бы жил в Москве, снимал бы фильмы про ребят своего района. Каждую субботу – новый фильм.

Но я живу в Туве и снимаю про нас. Ребятам смотреть интересно, потому что фильмы про них и, что важно, для них. Смотрят, узнают свои проблемы, места съемок – свои улицы, дворы, актеров – знакомых из соседнего подъезда. Это, как один большой район, где актеры и зрители – одни и те же люди.

– В Туве у вас есть конкуренты-режиссеры?

– Конкурентов нет, есть единомышленники. Слишком мало у нас режиссеров, чтобы была какая-то конкуренция. Каждый находит свою нишу.

Владимир Копуш качественно снимает, один фильм «Колесо» чего стоит. Валерий Сарыг-оол снял великолепный фильм «Адазынын оглу» – «Сын отца». Сценарий к нему он почти десять лет писал. В фильме очень жестко затронуты социальные проблемы, он действительно заставляет задуматься. А совсем скоро выходит фильм Айдына Куулара «Договор», на русском языке.

Тувинских режиссеров мало, но постепенно, все вместе, мы делаем то, что действительно важно для развития нашей кинематографии. И когда-нибудь, уверен, кто-нибудь обязательно возьмет ту высоту, которая называется мировым уровнем.

Фото Чечена Салчака и из личного архива Ролана Ооржака.

Интервью Нади Антуфьевой с Роланом Ооржаком «Кино из нашего двора» войдет двадцать четвёртым номером в пятый том книги

«Люди Центра Азии», который продолжает формировать редакция газеты «Центр Азии».

Планируемое количество материалов о людях Тувы – сто. Пятый том выйдет в свет в начале 2016 года.

Фото:

 1. Двор Санта Барбары – дома № 2 с аркой на улице Кочетова – вполне может стать

местом действия следующего фильма. Чечен Салчак, Ролан Ооржак и Адыгжы Монгуш. Кызыл, 29 апреля 2012 года.

2. В свободное от киносъемок время Адыгжы Монгуш работает контролером в маршрутке. Кызыл, 29 апреля 2012 года.

3. Художник-скульптор Саин-оол Чимит в фильме «Эгил эш» перевоплотился в бандита. Кызыл, 2011 год.

4. Просмотр фильма в 3D в киноклубе «Нирвана». Кызыл, улица Дружбы 74 «а», 2012 год.

5. Постер к десятому фильму Ролана Ооржака «Эгил эш». Разработка Саин-оола Чимита.

6. Амплуа добродушного Адыгжы Монгуша – хороший парень, но режиссер

Ролан Ооржак видит в нем и задатки кинозлодея. Кызыл, 29 апреля 2012 года.

7. Учимся актерскому мастерству. Ролан Ооржак с учениками киношколы «Хамелеон».

Кызыл. 29 апреля 2012 года

8. Ролан Ооржак: рождение нового сценария. Кызыл, 29 апреля 2012 года.