Старший сержант Капа

Родители дали ей редкое имя – Агапея. Словари утверждают, что в переводе с греческого оно означает «любить», «любовь», «любимая». Теперь вряд ли можно узнать, чем это нежное имя не понравилось отцам-командирам из Киевского училища связи, эвакуированного в годы Великой Отечественной войны в Красноярск.

Но факт остается фактом: из Тувы в марте 1943 года вместе с большой группой девушек уходила в Красную Армию Агапея Щенова, а фронтовыми дорогами «от Курска и Орла до самых вражеских ворот» прошагала Капиталина Щенова, увольнявшаяся в запас старшим сержантом.

Сама Капиталина Аврамовна Королева (в девичестве Щенова) к такому превращению относится удивительно просто: «Была Гапа, стала Капа, сказали, что так понятнее».

Так же просто относится она и к тому, что награждена медалью «За боевые заслуги» и орденом Красной Звезды: «Я была дисциплинированным солдатом. Приказы выполняла».

Чего стоило выполнение приказов солдату женского пола?

И чем женский взгляд на войну отличается от мужского?

Война – Тяжелая работа

Мы вели долгие разговоры на протяжении четырех месяцев, и я каждый раз ловила себя на мысли, что совсем ничего не знаю о войне.

Не знаю, хотя мое детство и юность пришлись на то время, когда были живы и довольно молоды многие солдаты Великой Отечественной и, чтобы расспросить их, нужно было всего лишь зайти в соседний дом, заглянуть на соседнюю улицу. Не знаю, хотя журналистская судьба свела со многими очевидцами и участниками той войны.

Вспоминала те встречи и вдруг поняла: впервые в жизни я говорю о войне с солдатом – женщиной. Одной из более чем 800 тысяч женщин, сражавшихся на фронтах Великой Отечественной.

Не той, киношной, что возили с собой парадные гимнастерки и укладывали волосы в красивые прически, не из книг о войне – даже очень хороших. А той, что порой зубами соединяла концы телеграфных проводов и неделями не могла просушить свою одежду. Наравне с мужчинами.

«Война – это тяжелая работа», – сказала мне она. – Наверно, я потому ее выдержала, что детство у меня хорошее было».

Мужчин забрали, и кто знает – куда?

О родителях своих она и сейчас говорит с нежностью – папа и мамочка. Папой называет и родного отца, и приемного.

Рассказывает, как старалась сохранить память о них в своих документах. Когда получала первый паспорт, настояла, чтобы отчество ей записали от кровного отца – Аврамовна, фамилию от приемного – Щенова.

Родной отец, Аврам Григорьевич Осипов, погиб от рук так и не установленных преступников в 1930 году. Гапе тогда не было и шести лет.

А за что убили? Время было такое. С зажиточными крестьянами часто расправлялись таким образом.

«Осиповы переехали в Туву из Усинска, как только в 1914 году был объявлен протекторат России, тогда много русских семей здесь появилось. Осиповы – это целый род. Руководил им мой прадед Трофим Осипов. Он прожил больше ста лет. Прабабушка Анна прожила 99 лет.

У них было несколько сыновей, все они со своими семьями жили в Хадыне. И жили хорошо, зажиточно. Дома, помню, были у всех большие, крепкие.

У нас тоже свое хозяйство было – четыре лошади, пять коров, 50 овец, куры, утки, большой огород, свои посевы. Это еще до колхозов...

Мамочка, Марина Федоровна, в девичестве Щербинина, была из Усинска, оттуда ее и сосватали. Когда папу убили, в семье у нас уже трое детей было, я – старшая.

Деда забрали вскоре после смерти отца. И дядьев забрали – и дядю Семена, и дядю Василия, и дядю Троню.

Жили хорошо – за это и забрали, причислили к кулакам. А ведь все своими силами нажили, никто работников не имел. Остались только дядя Гоня и дядя Дина.

Щербининых тоже забрали в Усинске. У мамочки было четыре брата, их всех забрали. И кто знает – куда? Никто больше не вернулся. Женщины с детишками остались».

На своих и чужих не делили

Приемный отец Капиталины Аврамовны, Михей Иванович Щенов, был, судя по рассказам, сыном священника.

Жил своей семьей в Тарлаге. К 1930 году уже овдовел. На руках – четверо детей. Тогда и подсказали ему, что в Хадыне есть молодая вдова с тремя ребятишками, женщина добрая и работящая. Посватался. Марина Федоровна согласилась.

«И он забрал нас в Тарлаг. Мамочке не было страшно, что ребятишек сразу стало семеро. Они оба с отцом трудяги были, а детей не делили на своих и чужих. Никогда я такого не чувствовала.

И мы не делились. Когда нас свели, получилось так: Устя – старшая, она в 1922 родилась; потом мы с Петей – с 1924 года, только месяцы разные; потом Луша с Васей – с 1927 года, Надя с Ваней – с 1929. Как будто за Устей – три пары двойняшек.

Так и стали жить. Никогда не голодали, раздетыми не ходили. Папка такой был молодец, он все умел: сам валенки катал, сам шкуры выделывал. И бродни нам шил, это обувка такая, вроде сапог с длинными голенищами.

Мамочка шила платья, брюки, кофты, полушубки. И шубы тувинские шила, мы в них ходили. Помню, заказы маме делали и русские соседи, и тувинцы.

Из школы приходим зимой, говорим: «Мамочка, мы пошли кататься!». «Ну так идите». Мы на горку залазим и – вниз, прямо на шубах. Домой приходим – шубы мокрые. Мамочка поворчит, шубы высушит».

В 1935 году Щеновы перебралась в Туран. В семье было уже шесть школьников. В Тарлаге была только четырехлетка, а в Туране – семилетка.

«В Туране уже колхоз был, «Красный пахарь». Лошадей в колхоз сдали. Разрешили нам держать, как большой семье, двух коров. Свиньи у нас были. Денег в колхозе не платили, тогда же трудодни были. На трудодни потом выдавали зерно, шерсть, муку.

Мы в школу пошли. В Туране многие даже не догадывались, что семья наша из двух получилась. Тогда уже появились у родителей общие дети. Перед войной в семье было 12 человек – мамочка с папой и нас десять.

Когда в школе нас спрашивали, почему мы разные, мы говорили, что просто одни похожи на папу, другие – на маму. Дружно жили».

Закалка – деревенская

Мамочка все успевала – и дома, и в колхозе. Всегда люди удивлялись: приедет на поле – белая кофта у нее, белый платочек, нарукавники.

Шустрая была. Шутка ли – десять детей: семь девок, три парня.

И всех она старалась приласкать, одеть получше. С тканями плохо было, так она перешивала нам старые вещи. Помню, сшила мне красивую юбку из юбки бабушки. И нас учила вязать, шить, по дому управляться. Мы и шали вязали, и носочки, и рукавицы. Я до сих пор не разучилась. Вот правнучке гольфы вяжу: полоска черная, полоска желтая. Красиво получается.

Мы стали подрастать, уже помогали родителям. В школе занятия закончатся, мы на колхозную работу идем. И снопы вязали, и пахали, и многое другое делали. И турнепс сажали, осенью урожай помогали убирать. Напробуемся его – сладким казался.

На нашу большую семью по четыре с половиной тысячи трудодней в год выходило. Помню, десятилетняя сестренка и та заработала за лето десять трудодней. Их, совсем еще малышей, собирали и на поле отправляли овсюг выдирать – сорняк такой».

Она вновь повторяет: «Детство у нас было хорошее».

Задумывается на минуту и продолжает рассказ. Он насыщен такими подробностями и красками, что мне видится и пшеничное поле, и снопы пшеницы, и лошади на пашне и даже лобогрейка, жнейка самой простой конструкции, которую видела только в старых-старых фильмах.

Удивительные особенности у человеческой памяти. Капиталина Аврамовна подростковые свои годы помнит до мельчайших подробностей.

«Я, между прочим, по 800 снопов связывала за уборку. Мы с подружкой моей Зиной Кашкар-оол быстро вязали, потом снопы собирали, суслоны ставили.

Отправляют нас пахать, спим в амбаре, утром запрягаем лошадей, плуг берем – и пошли.

У меня был две лошади, одну до сих пор помню, Синичкой звали, такая была игривая лошадка.

Вот рассказываю и кажется, что сейчас это вижу – так запомнилось. Всегда заняты мы были, всегда в труде. И всегда здоровы. Крестьянская закалка».

Какая доброта у людей!

Старшая сестра, Устинья Михеевна, окончив семилетку в Туране, была направлена учительствовать в Нарын.

Там и сосватал ее хороший человек по фамилии Филимонов. Молодая семья через некоторое время в Кызыла перебралась. Устинья, кстати, получила потом педагогическое образование, всю жизнь учительствовала.

А в 1940 году Петр и Агапея, окончив семилетку, приехали в Кызыл к сестре, чтобы учиться в первой советской школе. Учились в восьмом классе.

Потом обучение стало платным – по 150 акша в год. За Петра заплатили, а Гапе пришлось мечту об учебе отложить. Она пошла в люди, как говорили в старину на Руси.

Вспоминает об этой без всякой обиды: не сидеть же без дела.

Сначала кто-то направил в семью писателя Степана Сарыг-оола, помогать по хозяйству:

«Стряпать я умела, дом обихаживать тоже, помогала его жене. Сам Сарыг-оол такой добрый человек был, относился ко мне как к дочери».

Степан Агбанович потом пристроил Гапу в семью русских финансистов-москвичей: нянчиться с двумя ребятишками. Хозяева с собой в Москву звали, когда закончилась их командировка, да как же было можно оставить дом и семью?

Пошла работать к учителям Переверзевым. И эти люди помогли осуществиться мечте – учиться дальше.

«На берегу Енисея они жили, тоже двое детишек было. Встану пораньше, искупаюсь, приготовлю все. Сначала просто работала, а потом они так сделали, чтобы я еще и училась.

Хозяйка преподавала математику, хозяин – физику, они так расписание составили, чтобы по очереди с ребятишками сидеть, и я пошла в девятый класс.

Какая доброта у людей, настолько для меня все это дорого...»

Мы второй раз потеряли отца

Мирные воспоминания на этом заканчиваются. Дальше – война.

За тысячи километров от Тувы – дым пожарищ, смерь и кровь. Гитлеровцы рвутся к Москве. Советские граждане, проживающие в ТНР, настойчиво требуют отправить их на фронт.

В ноябре 1941 года руководство СССР по согласованию с тувинским правительством принимает решение о призыве в Красную Армию советских граждан, проживающих в ТНР. Возраст призывников – от 19 до 40 лет.

Расходы по призыву взяла на себя Тувинская Народная Республика. И не только эти расходы.

Из Тувы в сторону фронта отправляются обозы с теплой одеждой, лыжами, облепихой, мукой – маленькая республика отдает все, что может.

Отдает свой золотой запас. Отдает 50 тысяч боевых коней. Готова направить и добровольцев. И направит в 1943 году.

26 января 1942 года приступила к работе комиссия по призыву советских граждан в ряды Красной Армии. Массовая отправка началась в феврале. Почти каждый день из Кызыла уходили автомашины с новобранцами.

Пришла повестка и главе семьи Щеновых – Михею Ивановичу.

«Я в Туран ездила, чтобы дома с ним попрощаться, мы его любили, и он всех нас любил. Помню, на прощание он бутылку вина купил, дал старшим пригубить.

Погиб очень быстро. Летом 1942 уже похоронка пришла. Мамочка как узнала, так с нею плохо сделалось. Потом ушла из дому – еле нашли. Так мы второй раз потеряли отца».

Чёрное лето

Июль-август 1942 года оказались черными для многих русских семей в Туве. Книга Памяти, изданная в 1995 году – красноречивое и горькое тому подтверждение. Даже если остановиться на одном только дне – 6 июля 1942 года.

Именно в этот день погиб приемный отец моей героини, Щенов Михей Иванович, 1899 г.р. Призван в 1942 году из Турана. Рядовой 605 стрелкового полка 232 Сумско-Киевской дивизии. Погиб 6 июля 1942 года. Похоронен у деревни Подклетное Семилукского района Воронежской области.

В похоронке, которую получила семья, сказано еще, что погиб Михей Иванович, «верный воинскому долгу, проявив героизм и мужество».

В этот же день под Воронежем сложили свои головы его земляки-однополчане.

Алексеенко Семен Осипович, 1901 г.р. Призван 30 января 1942 г. из п. Чкаловка, Рядовой 605 стрелкового полка 232 Сумско-Киевской дивизии. Погиб 6 июля 1942 года.

Батищев Иван Иванович, 1907 г.р. Призван 30 января 1942 г. из Чадана. Рядовой 605 стрелкового полка 232 Сумско-Киевской дивизии. Погиб 6 июля 1942 года. Похоронен у деревни Подклетное Семилукского района Воронежской области.

Бутаков Федор Васильевич, 1922 г.р. Призван 7 февраля 1942 г. из Турана. Рядовой 605 стрелкового полка 232 Сумско-Киевской дивизии. Погиб 6 июля 1942 года.

Галактионов Николай Селиверстович, 1905 г.р. Призван 7 февраля 1942 г. из Турана. Рядовой 605 стрелкового полка 232 Сумско-Киевской дивизии. Погиб 6 июля 1942 года.

Железкин Иван Макарович, 1912 г.р. Призван 7 февраля 1942 г. из Чкаловки. Рядовой 605 стрелкового полка 232 Сумско-Киевской дивизии. Погиб 6 июля 1942 года.

Гибли наши земляки под Воронежем и 5 июля, и 7 июля.

А похоронки на них начали поступать в августе, да не по одной, а сразу пачками.

Сколько их погибло...

«Когда в 1942 году отец погиб, стали уже и учителей нашей школы забирать, и выпускников, и старших учеников, – рассказывает Капиталина Аврамовна.

Брат Петя уже тогда школу окончил, тоже ушел на фронт. Уцелел, на фронте встретил свою будущую жену. После войны жили они в Евпатории. Теперь и его уже нет.

Даже страшно вспоминать, как они уходили... Сколько их погибло... Наш учитель Галкин. Ученики Абрамов, Антипин. Алексей Борисов, Антон Гусаков.

Погиб друг моего брата Пети, у него было необычное имя – Ленинвлад – его так назвали в честь Владимира Ленина, а мы звали его Вовой, он у нас часто бывал, такой смешной: суп или щи – все с сахаром.

Погибли Олимпий Глазырин, Кудрявцев, Ведерников, Александр Мельниченко, Меркурий Пахоруков, братья Соколовы.

Погибли два брата Лысковы, Борис Ширнин, Марк Магеря, Борис Никифоров. Мой двоюродный брат Гоша Осипов.

Перечислять тяжело...».

Девчачий призыв

«В миссию СССР в ТНР от гражданки Щеновой А. А. заявление.

Прошу зачислить меня в ряды РККА добровольно.

Желаю быть полезной Родине и защищать ее до последнего вздоха.

24/II-43 года. К сему Щенова».

Уже на следующий день, 25 февраля 1943 года, доброволец Щенова заполняла подробную анкету, проходила медицинское освидетельствование.

В анкете сказано, что Щенова Агапея Аврамовна родилась 29 апреля 1924 года в поселке Хадын Тувинской Народной Республики.

«Социальное и имущественное положение: крестьянка, учащаяся.

Место работы, занимаемая должность: г. Кызыл, учащаяся 1 советской школы. Образование: общее – 9 классов, техническое – нет.

Судимость: не судилась.

Семейное положение: не замужем.

Мать – Марина, сестра Луша – 15 лет, Надя – 13 лет, Стюра – 15 лет; братья: Петр – 19 лет, в РККА, Иван – 13 лет; сестра Валя – 8 лет, Оля – 3 года.

Служба в Красной Армии: не служила.

Служба в царской армии и у белых – не служила.

Адрес постоянного местожительства – гор. Туран, ул. Тока, 130».

Врачебное заключение: «Годна к строевой».

Указаны рост – 161 сантиметр и вес – 72 килограмма. Заключение призывной комиссии: «Принять в Красную Армию».

Подписи председателя призывной комиссии нет. На месте, где должны были расписаться члены комиссии, одна подпись – Идасов.

В эти же февральские дни заполняли анкеты и ждали решения призывной комиссии еще 49 русских жительниц Тувы, девушек и молодых женщин, решивших взять в руки оружие.

И, скорее всего, не было у человека по фамилии Идасов и минуты, чтобы размышлять о том, что будут делать на войне солдаты с косичками: советские войска зимой 1943 года перешли в наступление, фронту нужны были новые силы.

А им, совсем еще девчонкам, надо было обязательно пойти воевать. Они так решили.

Спрашиваю Капиталину Аврамовну: «Как вы на это решились?»

И слышу в ответ, что не одна она такая была, ее подружки тоже пошли воевать. У кого-то к тому времени отцы погибли, у кого-то братья, друзья. «Вот мы и решили мстить за них. Я – за отца своего приемного.

Из нашей школы мы пятеро пошли: Катя Шипилина, Нина Тюдешева, Нина Хабарова, Галя Колмакова и я. Нина Тюдешева погибла в 1945 году».

Провожали не только родные и друзья. Руководство ТНР устроило проводы. Сама Хертек Амирбитовна Анчимаа-Тока, председатель Малого Хурала ТНР, проводы организовывала.

В марте 1943 года в Красноярск, в базировавшееся там Киевское училище связи, отправился из Тувы девчачий призыв – 50 человек.

Окончание – в №19 от 14 мая 2010 года.

1. Капиталина Щенова (Королева) в апреле 1944 года

после награждения медалью «За боевые заслуги» и спустя 66 лет – в апреле 2010 года.

2.Дед – Григорий Трофимович Осипов. Хадын. Двадцатые годы двадцатого века.

3.Сестрички Гапа (слева) и Луша. Гапе четыре годика. Село Хадын. 1928 год.

4.Семья Щеновых. Михей Иванович и Марина Федоровна с детьми. Село Тарлаг. 1934 год. Мы теперь – все родные.

5.В центре снимка – глава рода, прадед Трофим Осипов, рядом с ним – прабабушка Анна.

В верхней левой части снимка с ребенком на руках – отец Аврам Григорьевич Осипов, рядом старшая дочка Гапа.