Дмитрий Медведев поклялся, а Владимир Путин послал прощальный президентский подарок ветеранам

Церемония вступления в должность избранного 2 марта третьего по счету Президента России Дмитрия Медведева стала главным политическим событием страны на прошедшей неделе.

 

Прямая телетрансляция из Кремля 7 мая сделала инаугурацию доступной всем желающим рассмотреть все в подробностях.

И это им, кажется, удалось даже больше, чем приглашенным в Большой Кремлевский дворец гостям. А их было ни много, ни мало – 2000 человек. Весь цвет государственной, политической элиты страны – от Москвы до самых до окраин.

Выстроить их ровными подтянутыми рядами вдоль стен Александровского, Гергиевского и Андреевского залов – так, чтобы элита образовала ровнейший коридор вдоль красной дорожки, по которой Медведев – темный костюм, стальной с синевой галстук, белоснежная рубашка, прямая гордая осанка, никакой сутулости – под барабанный бой и фанфары шел к месту принятия присяги, было, догадываюсь, целым искусством.

И выстроить нужно было не по росту, а по ранжиру: самые значительные фигуры – ближе и в первых рядах, те, кто ниже рангом – в четвертом-пятом, да еще и в самом конце, за поворотом третьего зала, где ничего и не видно из происходящего в Андреевском зале.

И с этой задачей построения в Кремле справились отлично: гости стояли ровно, дисциплинировано: на фоне золоченых стен бывших царских палат – череда темных костюмов, военных кителей, чуть-чуть расцвеченная женскими нарядами, да, тут уж совсем наглядно было видно, что совсем маловато у нас в государственной элите женщин.

Ивот ведь какой казус: среди серьезнейших и дисциплинированных лиц камера вдруг на мгновения выхватила одно: Медведев обращается к гражданам России, а гражданин в третьем ряду задумчиво двигает челюстями.

Ну и дела, значит, не только на серьезных совещаниях в мэрии Кызыла можно увидеть натурально жующих жвачку, но и на главнейших приемах в Кремле. Впрочем, что я удивляюсь: все ведь люди, все человеки, не каждому ведь объясняли, что публично жевать в приличном обществе – это моветон.

Регионалы, конечно же, пытались разглядеть в массе гостей своих, местных. Это ведь всегда интересно, все гордятся: «Нашего-то показали!», да и наш тоже очень рад, что хоть на мгновение мелькнул на федеральном экране и ему потом подобострастно сообщают: «А мы вас видели!».

Но ряды приглашенных были столь плотны, а камера вместе с церемонией неслась на такой скорости, что разглядеть знакомое до боли лицо было затруднительно. Только зоркий глаз советника главы правительства Тувы Дины Оюн, с которой мы оказались у одного телеэкрана, в самом конце, когда Дмитрий Медведев уже шел назад, разглядел знакомое лицо: смотрите, это председатель Избиркома Тувы Болат-оол Ондар! Но смотреть было уже не на кого, кадр сменился. Может, и обозналась.

Все происходило просто стремительно, было отточено даже не по минутам – по секундам.

Вся церемония вступления в должность Президента России заняла 20 минут. Внесение Государственного флага России, Штандарта Президента, Конституции и Знака Президента России, обращение к народу уходящего Владимира Путина. Присяга народу пришедшего Дмитрия Медведева – правая рука с обручальным кольцом на Конституции Российской Федерации, специальном экземпляре, хранящемся в президентской библиотеке:

«Клянусь при осуществлении полномочий Президента Российской Федерации уважать и охранять права и свободы человека и гражданина, соблюдать и защищать Конституцию Российской Федерации, защищать суверенитет и независимость, безопасность и целостность государства, верно служить народу».

Обращение вступившего в должность к гражданам страны, гимн России.

И вот уже Дмитрий Медведев под аплодисменты живого коридора идет назад по красной дорожке, а у нас в Туве, если еще помните, Шолбан Кара-оол шел год назад – 18 мая – по дорожке белой.

Камера следит за Дмитрием Медведевым, а Владимир Путин остается где-то там, за кадром. Впрочем, после завершения церемонии в Большом Кремлевском Дворце они встречаются снова – под залпы артиллерийского салюта вместе выходят на Соборную площадь.

Вместе – это хорошо, это правильно. Символ преемственности и того самого согласия, которое у нас в республике, громко декларировалось год назад, но, увы, кажется, уже не очень получается: на фоне предстоящих выборов в Кызылский городской Хурал представителей снова развертывается мышиная возня амбиций двух ветвей власти, пока, правда, старательно скрываемая от непосвященных.

Ох, как это все уже скучно и как уже надоело…

Второй Президент России ушел – строго по Конституции России, отбыв на своем посту только два предусмотренных Основным Законом срока. И вот что интересно: знаки внимания от ушедшего Президента Путина приходят и после 7 мая.

Это специальные, особые поздравления ветеранам Великой Отечественной войны, труженикам тыла и блокадникам: художественный конверт с открыткой. В каждой открытке – персональное обращение по имени-отчеству, теплые слова и подпись: Президент России Владимир Путин.

Всего по России – 5 миллионов 700 тысяч конвертов. В Туву в опечатанных мешках поступило 1606 конвертов из Кремля. Все – в разряде правительственных Почтовики обязаны каждый конверт вручить адресату лично, под роспись. А если ветеран сменил адрес – все равно найти его и вручить, отчитавшись за каждое письмо.

Столь строгие президентские требования к почтальонам предъявлены впервые – с учетом того, что прежде к таким поздравлениям они относились невнимательно и порой письма не доходили до адресатов.

Доставить все письма почтовики были обязаны с 3 по 9 мая включительно. Так что, если ваш отец, мама, дедушка или бабушка – участники Великой Отечественной или труженики тыла – не получили этого письма, бейте во все колокола, звоните в Управление федеральной почтовой связи Республики Тува – вплоть до самого главного начальника Игоря Юдина – и требуйте вручить президентское поздравление.

Поверьте, для ветеранов это не просто красивая открыточка, это знак того, что его помнят и чтят. И они с гордостью вскрывают конверт и звонят, спрашивают друг у друга: «А ты получил?» И даже плачут, перечитывая строки поздравления.

По-настоящему понять их мы сможем только тогда, когда и нам будет, как им – восемьдесят. И то не до конца, потому что на нашу долю и малой толики не выпало того, что пережили они…