Сокровище в себе найдешь

Тувинская пословица гласит: «Знания в книге найдешь, сокровище в земле добудешь». Эртине Конгар, имя которого в переводе с тувинского и означает «сокровище», нашел их не в земле, а в самом себе.

Он упорно искал: пробовал, ошибался, бросал, вновь начинал. И, наконец, достигнув виртуозного умения передавать движение души пластикой тела, нашел свое сокровище – танец.

Маленький танцор из школы искусств села Хандагайты Овюрского кожууна, выпускник Кызылского училища искусств, сегодня студент-заочник Санкт-Петербургского государственного университета физической культуры, в свои 26 лет уже многого добился. Он прошел стажировку у российских и зарубежных педагогов по джазу, модерну, другим современным танцевальным направлениям, успешно работал в Кызыле с детьми и взрослыми актерами в качестве хореографа-постановщика.

А сегодня он танцует в Москве – во всемирно известных мюзиклах компании «Стейдж Энтертеймент» – «Кэтс» и «Мамма Мия!», попасть в которые мечтают многие танцоры, но жесткий отбор проходят единицы.

Постоянная работа над собой, устремленность в будущее и капелька везения, помноженная на тяжелый физический труд – вот составляющие формулы его успеха.

- Эртине, хореография была твоим осознанным выбором – без поисков и метаний?

– Ой, нет: поисков и метаний хватало. В 1998 годы окончил кызыльскую школу №1 и поступил в Московский государственный социологический университет по специальности социология. Проучился полгода и понял, что это не мое. Бросил учебу. Поступил в Тувинский госуниверситет на физико-математический факультет. Там проучился до второго курса. Опять понял – не мое. Перевелся на отделение хореографии Кызылского училища искусств. И понял: это – мое.

Учебные заведения менял только так. Скажите, какие родители могли бы это выдержать? А они не только выдержали, а еще и поддерживали меня, за что я бесконечно им благодарен.

Родители мои далеки от хореографии: мама Наталья Андреевна – акушерка Республиканского перинатального центра, а отец Алексей Борисович занимается литературным творчеством, пишет прозу.

Они сказали мне: «Делай так, как ты чувствуешь, сынок. Мы тебе ничего навязывать не будем, потому что не хотим быть виноватыми, если твоя жизнь не сложится. Только не стань одним из тех, кто ничего не добьется в жизни».

Знаете, жизнь такая непредсказуемая и интересная! Обстоятельства как снежный ком скатываются, накладываются друг на друга и тянут за собой другие. Но случайностей не бывает, все взаимосвязано. То, что происходит в твоей судьбе, вытекает одно из другого.

В моей жизни этот принцип начал действовать, думаю, с момента окончания училища искусств и поступления в Санкт-Петербургский университет физической культуры. Набор был очень жесткий. Взяли на первый курс с условием, что буду танцевать в Санкт-Петербургской компании джаз-модерн танца «Канон данс». Мало кому делают такое предложение. Из всей России отбирают не больше десятка танцоров в эту школу.

Участвовали в Международном проекте «Кубок счастья». Для меня это был первый опыт современной хореографии международного уровня. Правда, танцевали не главные роли, но все равно след от этого остался не только в памяти, но и в приобретенном опыте.

- С высоты приобретенного международного опыта как ты оцениваешь нашу тувинскую хореографию?

– С «высоты опыта» – слишком громко сказано. Но о том, чего нам не хватает, я и сам много думал. В тувинской хореографии сегодня не хватает многого – во-первых, исполнительского уровня. Но в этом плане не только нашим артистам балета, но и мне самому тоже расти и расти. Мне кажется, что не хватает талантливых людей, которые обладают букетом физических качеств. Это растяжка, гибкость, прыжок, выносливость, подъем. А еще психологический настрой и здоровый апломб – не каждый нормальный человек может всю жизнь танцевать и быть фанатом своего дела. Я не говорю, что нет у нас профессионалов, они есть, но их очень мало. И потому очень беспокоит будущее поколение.

Думаю, тувинскую хореографию должно взять под свое крыло правительство. Без государственной поддержки, без стратегических планов по подготовке и развитию кадров искусства нам через 8-10 лет нечего будет показывать и у себя, и на мировой сцене. Смена будет всегда, но вопрос в том – какая?

По своему опыту помню: когда приехали выпускники хореографических училищ – курс Жанны и Экера Сарыгларов, Чечены Сувакпит, Аяны Мандан-Хорлуу, Ирины Кочега и других – было очень волнительно. В какой танцевальной форме они были, какие «па» выделывали, дух захватывало! Для меня, подростка, это было культурным шоком.

Во-вторых, не хватает современного менеджмента и маркетинга в сфере культуры. Попытки есть, но это все равно не то, что нужно. В-третьих, я думаю, не надо смотреть на государство, и ждать, когда повысится заработная плата, улучшатся социальные условия. Нужно самим уметь зарабатывать, но для этого опять-таки нужна государственная поддержка для получения зарубежных инвестиций, новых контактов, связей. Может быть, я очень многого не понимаю, не знаю, но зато вижу в реальной жизни много творческих коллективов других азиатских, кавказских республик, которые работают, вооружившись передовыми технологиями современного менеджмента, заключают контракты, не сидят на месте, осваивают рынок шоу-бизнеса, и очень даже удачно. Если идти в данном направлении, можно не только нормально работать, творчески развиваться, а и просто наслаждаться жизнью.

– В 2006 году я искренне наслаждалась твоей работой хореографа – оригинальной и яркой пластической линией в спектакле тувинского муздрамтеатра «Самоубийца» в постановке режиссера Марины Сарыг. Под самым потолком драматические актеры такие кульбиты выделывали, что дух захватывало. Трудно было работать с драматическими актерами?

– Поначалу мне даже боязно было начинать работать, волновался: сработаемся ли, смогу ли понять их, а они – меня.

Между танцором и актером разница существенная. Для артистов балета не обязательно знать значение каждого движения. А для актеров это важно. Они спрашивали: «Вот мы руку подняли, что это означает? Туда посмотрели, а что там увидели?»

Искали и находили вместе. Ругались, радовались совместным достижениям, ели из одной тарелки, делились впечатлениями о работе. Приходилось творить на ходу. В процессе совместного творчества образ обретал в голове законченную форму, и надо было быстрее это вложить в исполнителя. От умения вдохновиться самому и вдохновить актера зависела целостность всего хореографического рисунка спектакля.

Думаю, результат получился хороший. Актеры драмы такой профессионализм в хореографии показали! Справились со всеми специфическими заданиями, приняли мою идею, смогли прочувствовать и пропустить ее через себя.

Донести до каждого внутреннее состояние и пластику его героя очень помог опыт работы в мюзикле.  

Эртине, а как тебе, простому парню из Кызыла, удалось стать артистом всемирно известного мюзикла о кошках «Кэтс»?

– Летом 2005 года мы выезжали с ансамблем «Эдегей» на гастроли в Европу. На полпути из-за отсутствия билетов нам с детьми пришлось задержаться в Москве. Чтобы чем-то занять их в это время, позвонил Эльвире Таха, известному московскому балетмейстеру. Мы с ней знакомы еще с Красноярского фестиваля современной хореографии, где она давала мастер-класс по джазу. Эльвира, работающая хореографом-постановщиком всемирно известного мюзикла «Кэтс» («Кошки»), пригласила детей посмотреть постановку.

И так случилось, что во время спектакля один из актеров сломал ногу. Ситуация для проекта создалась катастрофическая: нужно было срочно искать замену. Эльвира знала меня как танцора и предложила пройти кастинг – отбор. На вакантное место было заявлено то ли пять, то ли шесть кандидатур. Нас сначала обучали танцевальным комбинациям, музыкальной партитуре, затем снимали на видео в несколько этапов. Все это отправлялось в Лондон, так как компания «Стейдж Энтертеймент», которая продюсирует «Кэтс» и другие спектакли по всему миру, находится там. Через полтора месяца был получен ответ, и он был в мою пользу. С тех пор работаю в этом легендарном мюзикле «Кэтс».

Сюжет мюзикла основан на сборнике стихов «Книга Старого Опоссума о практичных кошках» лауреата Нобелевской премии по литературе Томаса Стернза Элиота. А затем композитор Эндрю Ллойд Уэббер загорелся желанием поставить мюзикл по стихам поэта, которого знал с детства.

Мюзикл побил все рекорды долголетия: он идет уже двадцать пять лет – по всему миру. В 2005 году была сформирована труппа российской постановки. Каждый вечер на сцену выходят 38 актеров в образе самых разнообразных котов и кошек, 22 музыканта оркестра и три бэк-вокалиста. А за кулисами в это время остается не меньшее количество режиссеров-постановщиков, хореографов, ассистентов, сценографов, художников по свету и костюму, техников и других.

Не каждому так везет в жизни – попасть в международный проект. Редкая удача, но в то же время, наверное, и огромный труд?

– Да, для каждого артиста, творческого человека работать в таком проекте – редкая удача. Это и бесценный опыт, и большой стимул.

Когда «поваришься на кухне» зрелищного шоу, поработаешь в нем, поучишься многому, чего еще не знал, это пригодится не только в артистической карьере, но и в жизни. Это своеобразная школа жизни, обучающая упорству, умению выживать и преодолевать себя.

Из зрительного зала кажется, что актерам ничего не стоит непринужденно двигаться, совершать немыслимые комбинации и проявлять чудеса ловкости. Не так-то легко и весело, как может показаться с первого взгляда. За всем этим стоит тяжелый ежедневный труд и психологический настрой. Работа в мюзикле имеет свои особенности – считается одной из высокотравматичных. Актеру, выполняющему технически сложные комбинации, надо беречь не только ноги, но и голосовые связки. Ведь в мюзикле не только танцуют, но и поют.

Особенно тяжело первые три-четыре месяца. После этого преодолеваешь себя, и становится легче. У меня много знакомых актеров-ребят, которым при жизни памятник ставить можно. Они такое прошли! Через себя, через боль переступали, выходя на сцену работать. Молодые, но по-настоящему героические люди. Я у них многому научился.

Открою один секрет. Когда решался вопрос работать мне в мюзикле или нет, организаторы пошли на хитрость. Английская компания знала обо мне только как об одном из претендентов на вакантное место, а я уже вовсю работал.

И это была не протекция и блат, а вынужденная необходимость, когда катастрофически некем заменить выбывшего актера. Как показывает печальная практика, в таких экстренных случаях спектакль прекращается, проект закрывается, и без работы остаются все. И поэтому меня тогда «прикрывали» и руководство, и ребята, которые помогали, и хореограф-постановщик.

Предстояло срочно освоить несколько ролей, которые требовали моего полного участия на сцене от начала до конца спектакля: коты Адметус и Макавити, Алонзо и Корикопат.

Не было времени на предварительную подготовку. Было очень трудно. В голове – только одно: первая сцена, надо запомнить куда уйти, дальше – куда сползти, спеть слова, не забыть разные линии ролей.

Очень помогла поддержка коллектива и всех, кто поверил в меня. Дебют состоялся, как в тумане.

Со временем научился всему. Музыкальный руководитель Алла Куликова была не очень хорошего мнения о моих вокальных данных. Но, прослушав через какое-то время, сказала, что делаю колоссальные успехи. Потом уже бывает, поешь, танцуешь на сцене, но при этом думаешь еще о чем-то другом.

– Трудно ли дается жизнь в Москве? Приходилось ли сталкиваться с проявлением агрессии по поводу твоей неславянской внешности?

– Сразу захотелось ответить хрестоматийным: Москва слезам не верит. Это очень верно сказано. Но жить можно, если есть любимая и хорошо оплачиваемая работа. Что касается недоброжелательности из-за неславянской внешности, то отвечу пословицей: волков бояться – в лес не ходить

Иногда в метро встречаются агрессивно настроенные люди. Приходится сдерживать свои эмоции, чтобы не взорваться, не ответить резко, не нарваться. Себя успокаиваешь: вот сейчас они уйдут, и все нормально будет. Или сам встаешь и уходишь. Надо стараться близко не воспринимать это, оберегать себя. Невидимую стену защитную ставить что ли. Опустишься до их уровня – значит, спровоцируешь.

Но у нас в мюзикле – полный интернационал. Есть ребята из Калмыкии, Бурятии, Башкортостана, Казахстана. К нам, азиатам, наши коллеги относятся замечательно. У нас очень дружная интернациональная труппа. В ней есть русские ребята из разных российских городов, из Украины и Молдовы. И у нас у всех – одинаковые проблемы с регистрацией, с жильем, поэтому друг друга очень хорошо понимаем, поддерживаем в трудные минуты.

А не бывает ли между вами профессиональной зависти по поводу того, что выигрышную роль дают одному, а другой все время на вторых ролях?

– Нужно не завидовать, не обижаться, а искать причины в себе. Значит, были допущены ошибки с твоей стороны.

Сегодня даже в творческом коллективе жесткие законы рынка диктуют свои условия. Твоя карьера, участие в проекте зависят не только от тебя, но и от воли продюсера. Но, если тебе сказали: «Спасибо, на этом все», надо воспринимать нормально и уходить доброжелательно. Потому что сегодня ты уйдешь, а завтра тебя могут пригласить вновь. Эти люди дают нам работу, и они имеют право на оговоренные в договоре пункты.

Все согласно трудовому законодательству. Тебя предупреждают за месяц и объясняют, из-за чего прекращают с тобой отношения. Причина может быть только одна – твой непрофессионализм и ничего личного. Тьфу, тьфу, надеюсь, со мной этого не произойдет.

– Эртине, мы все о работе и о работе. А чем живет сегодня твоя душа?

– Творчеством и любовью. Моя любимая Сайлык – тоже творческая личность. Очень яркая и интересная. Поддерживает меня во всех начинаниях, как и я ее.

Говорят, что творческим людям в одной семье тесно. Наш настрой, состояние душ непостоянны. В некоторые моменты оба становимся очень похожими, думаем одинаково, дружно обсуждаем что-то. Но потом наступает время, когда каждый становится лидером, отстаивает свою точку зрения, начинаются разногласия. Но потом все равно отходим. Такое, я думаю, у каждой, не только творческой, пары бывает. Но так и должно быть: когда все гладко, жить неинтересно, это не девиз, а се ля ви.

Мы с Сайлык были вместе в Москве, но сейчас она в Кызыле – поехала рожать домой. И в декабре я стал отцом! У меня родилась дочка! Я ее еще не видел, но уже очень люблю!

Жаль, что сейчас приходится жить вдалеке друг от друга, но такая уж у меня работа.

– Я знаю, что ты прошел сложный отбор на участие еще в одном мюзикле – «Мамма Мия!»

– Да, с октября 2005 по март 2006 года шел отбор претендентов на участие в проекте «Мамма Мия!» Кастинги проводились в Киеве, Екатеринбурге, Санкт-Петербурге, Москве. Были отсмотрены тысячи и тысячи талантливых молодых людей. Проходили кастинг и те, у кого даже способностей нет. Что поделать, большое желание выйти на сцену движет многими. Получить работу в таких мировых проектах очень престижно.

Два месяца шел сложный и интересный репетиционный период. Работали с европейскими коллегами, которые занимаются постановками этого мюзикла в других странах.

14 октября в московском Дворце молодежи состоялась премьера мюзикла «Мамма Мия!». Это был большой праздник. Приехали Бьорн Ульвеус и Анни-Фрид Лингстад – из знаменитой группы АBBА, чьи песни легли в основу мюзикла. Они остались очень довольны нашей работой.

На премьере были Юрий Лужков с супругой, Ирина Хакамада, Оксана Пушкина, Ирина Роднина, Владислав Третьяк, Александр Цекало и другие известные люди: политики, спортсмены, актеры, музыканты и телеведущие.

Сейчас мы играем 36 спектаклей в месяц, и каждый день – аншлаги. Снимались в новогодних программах на канале НТВ, СТС – в передачах «Жизнь прекрасна», «Лучшие песни». Поучаствовали в прямом эфире первого канала программы «Что?Где?Когда?» Когда снимались в Киеве в передаче «Хорошие песни», жили в одном отеле со звездами российской эстрады Маршаллом, Хлебниковой, солистами группы «Чай вдвоем».

Я очень рад, что работа в Москве – это постоянное узнавание нового. Пока молодой, надо всему научиться! 

Ты считаешь, что именно Москва дала тебе, как профессионалу, самое главное и там – твои самые главные в жизни учителя?

– Нет, я так не считаю. Москва дала очень много. Но самые главные мои учителя остались в Кызыле.

Очень признателен моему учителю Вячеславу Октябрьевичу Донгаку за то, что привел меня в хореографию и помог найти свое место в жизни. Это по его совету я перевелся с физмата на второй курс Кызылского училища искусств. Даже не знаю, кем бы я стал без его участия. Так и шел бы с закрытыми глазами по жизни.

Три года после окончания училища работал педагогом-хореографом в ансамбле «Эдегей», его руководители – Вячеслав Октябрьевич и Кима Чозаровна Донгак – меня вырастили, научили творить. Очень горжусь тем, что одноактный балет «Дюймовочка», в составе творческого коллектива которого посчастливилось работать, был удостоен Государственной премии Правительства Республики Тыва.

У каждого на протяжении жизни появляются и уходят кумиры. Потом только, спустя время, понимаешь сиюминутность и поверхностность такого бездумного обожания кого-то. Но есть такие личности, к которым тянешься, как к маякам.

Это первая моя учительница хореографии в школе искусств села Хандагайты – Вилена Чаповна Ооржак. Это мои учителя в Кызылском училище искусств – Евгения Минчиновна Салчак, Ирина Олеговна Ондар, Андрей Айрандивиевич Хомушку, Вячеслав Октябрьевич Донгак. Вот эти люди воспитали меня, дали основу для будущего творческого и профессионального роста, я очень уважаю их.

Хорошо, что есть такие люди, по которым ориентируешься, на которых равняешься, потому что без них настанет суматоха и хаос.

Мои учителя научили не просто технике танца, они научили духовно расти, ориентироваться на те жизненные ценности, на те сокровища, которые неизменны для человека во все времена.

Беседовала

Саяна ОНДУР

Фото из личного архива Эртине Конгара