ШОЙГУ ХООРАЙ. НУЖЕН ЛИ НАМ КАМЕННЫЙ ГЕРОЙ?

В начале марта СМИ республики сообщили о грядущем юбилее самого знаменитого выходца из Тувы. Региональное отделение политической партии «Единая Россия» и правительство Республики Тыва в преддверии 21 мая – 50-летия самого «чрезвычайного» и «долгоиграющего» министра федерального правительства Сергея Шойгу выступили с интересной инициативой.

Согласно планам оргкомитета «юбилею Героя России намечается посвятить слет местных отделений партии и соревнования по баскетболу среди молодежи, а также оформить уголок «Достойный сын тувинского народа» в Национальном музее». Также прозвучало предложение «назвать именем Сергея Шойгу одну из улиц г. Кызыла» и «установить его бюст на малой родине в городе Чадане».

ХОЛОПЬИ ПРОГИБЫ

Установление бюста человеку при жизни – событие всегда неоднозначное. Поэтому в гостевой книге Интернет-версии «ЦА» мы объявили прием мнений по этому поводу, поставив вопросы таким образом: «Как следует (и следует ли) праздновать юбилей Сергея Шойгу? Каким должен быть бюст? Какую улицу Кызыла назвать именем Шойгу?».

Самый большой интерес читателей вызвал вопрос о бюсте. Проблему раздули до размеров памятника (чего уж мелочиться?). Мнения разделились: за и против. Часть высказавшихся осталась анонимной, поэтому мы не стали делать подсчеты голосов. Достаточно было того, что мозговой штурм наших энергичных дискуссионеров, как всегда, открыл массу новых интересных сторон вопроса.

Активист дискуссий Виталий Петров (г. Томск) высказался против памятника Шойгу, объясняя это тем, что не увековечены еще герои далекого прошлого нашей истории, к примеру, Субудай – полководец войска Чингизханова. «Нам нужны герои не только современники, но в большой мере канонизированные предки», – написал он. Томского студента покритиковали: «Что может дать пример Субудая сегодня? Учиться владеть мечом? Учиться вырезать сердце, чтобы оно еще билось в твоих руках?». Спор зашел о том, на кого надо ориентироваться сегодня и кого надо помнить в первую очередь.

Ролан Ооржак (г. Москва) указал на финансовые затраты, которые повлечет эта идея. Более продуктивно было бы, по его мнению, эти деньги пустить на строительные площадки, на отопление и прочие хозяйственные нужды. Хеймер-оол Ооржак (г. Москва) тоже высказался против не только памятника, но и в целом широкого празднования дня рождения Сергея Шойгу. Андрей Чымба (г. Кызыл) назвал все приготовления «холопьими прогибами» и предостерег «Не сотвори себе кумира». Другие противники бюста поворчали: «Скромнее надо быть», «Лучшую оценку дает время, которое становится историей, а не истерией».

Но сторонников памятника тоже хватило. Их аргументы:

«Никто не строит мавзолей, это всего лишь памятник. Он ведь сделал что-то, в отличие от некоторых…»,

«Памятник нужен, так как надо признавать заслуги»,

«Человек сам себе должен ставить памятники. Хочет – пусть ставит, не хочет – пусть не ставит, это его дело».

В пылу спора Сергею Шойгу даже разрешили переименовать Чадан в Шойгуград (Шойгу хоорай).

Прозвучал также «компромиссный» вариант: сделать бюст с откручивающейся головой (на случай перемен политической конъюнктуры). Потом спорщики перекинулись на другие памятники, предложили увеличить размеры стелы «Центр Азии»…

И ни у кого не вызвало сомнений то, что идея, зародившаяся в недрах регионального отделения партии, поддержанная правительством, имеет ярко выраженную политическую окраску.

ПО ТУ СТОРОНУ ПРОПАСТИ

Почему прижизненные памятники вызывают столько споров?

После советского периода нашей истории мы избавились не только от идеологического единообразия, но и от многообразия образов вождей. Бюсты Ленина, Сталина давно забыты. На смену им пришла волна других памятников – знаменитостям при жизни. Политикам пришлось потесниться (исключение на всем пост-советстком пространстве составляет только Туркменистан, где, по неофициальным сведениям, количество памятников Туркмен-баши достигло десяти тысяч).

В разных городах России уже устанавливались прижизненные статуи в честь спортсмена Сергея Бубки, артиста Георгия Жженова, певицы Аллы Пугачевой (правда, статуя примадонне сразу же была украдена). Несколько часов (!) в Пскове простоял даже памятник Владимиру Путину (его быстро демонтировали). Обсуждались варианты бюстов Юрию Лужкову, Зурабу Церетели и прочим небезызвестным людям. Каждый раз подобные проекты сопровождались если не скандалами, то оживленными пересудами.

Если бы спорщики, ломающие копья на эту тему, заглянули бы в мировую историю поглубже, то, возможно, призадумались о том, о чем забывают подумать. Стало бы понятно, по крайней мере, почему эта тема столь неоднозначна и у многих вызывает отторжение. В том числе и у тех, кого собираются увековечить при жизни без их согласия.

Традицию создания копий людей и вещей ученые связывают с древним погребальным обрядом. Мифологии многих народов содержат в себе представления о том, что погибших героев можно воссоздавать, оживлять. И делает это, выражаясь современным понятием, «копировальное» существо – женщина. С помощью, естественно, мужчины. Идея «оригинал – копия» была связана с идеей «жизнь – смерть – жизнь». В палеолите делали натуральные макеты умерших: череп дополняли туловищем из глины, на все это набрасывали шкуру.

Потом появилось «чистое» искусство. Сначала оно было связано с местом погребения, но позже оторвалось от него, «шагнуло» на площади, к местам скопления живых. Бум прижизненных копий состоялся в Древней Греции, когда с помощью памятников-копий прославлялись оригиналы. В основном, это были герои, атлеты, победители Олимпийский игр, воины. Тонкая грань смерти между копией и оригиналом сохранилась. Однако, еще позже отношения между ними поменялись.

Смысл ритуала предстал в зеркальном, перевернутом виде. Вечная копия стала рассматриваться как оригинал, как нечто бессмертное. Люди же, послужившие прообразами искусства, стали мыслиться как их недолговечные копии… Копии стали «угрожать» спокойствию человека, наступать на его пространство в этом мире, вносить в его жизнь предвестие близкой смерти. С тех пор в человеке поселилось подсознательно негативное отношение к своей копии в камне. Копии людей становятся предметом колдовства и получения власти над оригиналом во многих языческих культурах. Все это не добавляет прижизненным памятникам дополнительной прелести.

Человек, встречающийся со своим каменным двойником, чувствует, что находится на краю этого мира. Он заглядывает по ту сторону пропасти, в тот мир, куда путь ему заказан… Это ощущение исходит из глубин его культурной памяти и сохраняется до сих пор. И, согласитесь, не каждому по нраву попасть в такую ситуацию. Как бы человек публично не воспринял инициативу своих поклонников, почитателей, если он здравомыслящий и полон жизненных сил, то сама эта идея не может вызывать в нем восторга.

Именно поэтому создание памятников, установление бюстов при жизни людей надо не просто обдумать сто раз, но и спросить разрешения у человека-«оригинала». Конечно, кто-то хочет показать знак внимания уважаемому человеку при жизни. Кто-то безотлагательно желает видеть зафиксированный в твердом материале предмет гордости для себя, для народа, для потомков. Кто-то просто подхалимничает. Кто-то обожествляет живого человека.

Но надо ли это самому прообразу «каменного гостя»?

ХОЧЕТ ЛИ ГЕРОЙ РОССИИ СТАТЬ ПАМЯТНИКОМ?

Ответ на этот вопрос прозвучал первого апреля в подмосковном пансионате МЧС России «Солнечный» (г. Звенигород), где состоялся обучающий семинар руководителей пресс-служб главных управлений МЧС по субъектам РФ. На семинаре министра спросили о его отношении к готовящимся акциям в Туве.

Сергей Кужугетович ответил: «Я никогда не хотел, чтобы людей увековечивали при жизни. По крайней мере, меня».

Но при этом политкорректно заметил, что ему «приятно и отрадно, что в Туве его помнят и любят. Хотелось бы думать, что искренне».

* * *

От редакции. Тувинское региональное отделение «Единой России» (председатель Зоя Доржу) обратилось в Кызыльский городской хурал с инициативой: дать имя Героя России улице Красных партизан. Именно эту улицу местные «единороссы» выбрали не случайно: здесь, в тихом и уютном зелёном дворике, стоит отчий дом Сергея Кужугетовича, где жил он в чудесные школьные годы. Это причина «историческая». А практическая – в том, что домов на этой недлинной улице немного: не потребуется большое количество средств на смену табличек с названием. Очень экономно.

Однако идея переименования улицы Красных партизан в улицу Сергея Шойгу не нашла единодушной поддержки у депутатов. В процессе обсуждения 30 марта в городском хурале прозвучали резко негативные оценки. За погибших партизан вступился председатель комитета по здравоохранению, образованию, культуре, спорту и молодёжной политике Виктор Гарфутдинов, так объяснивший свою позицию:

«Такое впечатление, что инициаторам переименования «все по барабану», главное – прогнуться покруче. Кто дал нам право переписывать историю Тувы? На этой улице стоит памятник погибшим в годы гражданской войны красным партизанам, так его что, тоже надо снести и поставить памятник, соответствующий новому названию улицы? Хотя я хорошо помню отрицательную оценку нашим земляком тех, кто «бронзовеет при жизни».