Чаданский феномен Кому нужен "Устуу-Хурээ"?

(Окончание. Начало в №№ 29, 30)

Этнографический музей под открытым небом в Дзун-хемчике - несбывшаяся мечта

В день рождения Далай-Ламы XIV, 6 июля, участники фестиваля, гости, жители Чадана отправились к руинам Устуу-Хурээ. Всего 5 километров к югу от города – и перед глазами величественное зрелище: живописная долина, пронзительно-голубое небо (такое небо, действительно, можно увидеть только у нас в Туве) и белые стены цокчина (главного храма монастыря). Хоть и руины, но как красиво, контрастом, с открывающими въезд в город развалинами 90-х годов – заброшенными, зияющими пустыми глазницами окон каменными двухэтажками офицерских домов бывшей воинской части. Такие же заброшенные, никому не нужные бетонно-каменные бывшие производственные, сельскохозяйственные здания встречаются и в самом Чадане, и в окрестных селах, так же, как и по всей республике: руины социалистической Тувы. Грустно, но этого уже не восстановить.

А вот Верхнечаданскому хурээ повезло – оно признано историческим памятником федерального (общероссийского) значения, а финансирование его реконструкции включено в федеральную целевую программу министерства культуры России.

Произошло это благодаря Вилле Емельяновне Хаславской, московскому архитектору-реставратору. Впрочем, сейчас я уже даже не знаю, как и назвать ее – московской тувинкой или тувинской москвичкой. Эта удивительная женщина с молодыми сияющими глазами, в свои 72 года жизненной силой и энергией дающая сто очков вперед многим юным старичкам, еще в начале 80-х годов изъездила всю Туву, разыскивая и фиксируя исторические и культурные памятники архитектуры. Изучила Туву так, как не знают ее даже иные уроженцы республики. В Туране взяла на учет первую в Туве школу, построенную в 1906-08 годах на деньги русского переселенческого управления (добротная деревянная постройка служит до сих пор – в ней учатся 3-4 классы). В Тодже изучила крытые берестой и лиственничной корой Чумы оленеводов, в степном Эрзине – шаманские жертвенники – ова. Добралась до Верховья Енисея, посетила скиты староверов и избушки охотников. Нашла даже действующую водяную мельницу! Но самую крупную находку – заброшенные развалины Верхнечаданского хурээ – сделала она в Дзун-Хемчикском районе. И тогда же, в 1983 году, подала докладную записку в министерство культуры тогда еще Тувинской АССР: этот уникальный не только в Туве, но и на территории всего СССР архитектурный памятник должен охраняться государством.

В то время была у Вилли Емельяновны и большая, масштабная мечта: создать в окрестностях Чадана архитектурно-этнографический музей Тувы под открытым небом: собрать вокруг Верхнечаданского хурээ, на степном, луговом, лесном ландшафте, на участке в два квадратных километра, все постройки, отражающие культуру, быт, религии всего населения Тувы. Основа – Устуу-Хурээ, а вокруг него юрты, чумы, ова, затем – усадьбы русских переселенцев, школа, первая в Туве церковь Святого Иннокентия, скиты и избушки староверов, охотничьи избы и даже действующая водяная мельница. Все – со старинной утварью и даже специальными мастерскими – кузнечной, по изготовлению юрт, с участками для выпаса домашних животных.

Читаю по чистой случайности попавшую мне в руки разработку Вилли Хаславской и Виктора Бугровского (спасибо Альбине Григорьевне Наумовой, ветерану медицины, необыкновенно культурному, всесторонне развитому человеку, сохранившей эти материалы в своем домашнем архиве) и понимаю, что уже тогда были правильно определены приоритеты развития Тувы: именно туризм, туризм не только этнографический, но и воспитательный, образовательный.

Ученые всегда зрят в корень, и государственным деятелям почаще надо бы прислушиваться к их советам и идеям, даже, на первый взгляд кажущимся фантастическими. Ведь показала же десятилетняя практика девяностых годов: не получается у нас путь высокоразвитого промышленного региона. И с овчинно-шубной, ковровой фабрикой не выходит, и с паркетным производством. И без нас на мировом рынке полно высококачественных дубленок, ковров и паркета. Теперь вот идея спиртзавода в Туве кажется спасительной – уж алкоголь-то всегда народу пригодится, выгодное дело. Но не спирт спасет Туву и ее народ – в этом я твердо уверена.

Развивать свое, присущее только Туве с ее удивительной природой, национальным колоритом, делая ставку именно на туризм – этот путь представляется более верным.

И его правильно увидела Вилля Хаславская еще в 80-е годы. Исторический уклад жизни, традиции всех районов Тувы, всех населяющих ее народов и групп – этот музей под открытым небом, расположившись на тогдашней утвержденной всесоюзной схемой туристических маршрутов трассе Большого туристского кольца: Абакан – Шушенское – Кызыл – Ак-Довурак – Абаза, был бы сегодня уникальным местом паломничества туристов, не имеющих ни денег, ни сил объездить всю многообразную Туву. А сколько создалось бы рабочих мест по обслуживанию туристов для населения Дзун-Хемчикского кожууна, страдающего сегодня от безработицы, как и все сельское население республики.

Пример подобного этнографического музея совсем рядом с нами, по соседству – в поселке Шушенское Красноярского края. Созданный на базе места ссылки В.И. Ленина, сегодня это целая сибирская деревня-музей, до мелочей воспроизводящая детали крестьянского быта. Здесь и богатые подворья, и избы бедняков, и лавки с товарами, и даже острог – тюрьма.

В музее создана своя гончарная мастерская, развиваются народные промыслы, проводятся многочисленные праздники с участием народных ансамблей, работают кружки для школьников. А дом крестьянки Петровой, где жили Владимир Ильич с Надеждой Константиновной, до мелочей воспроизводит быт политических ссыльных (внимание и вопросы всех посетителей, кстати, особенно вызывают две железные кровати – особая для деревни роскошь конца 19 века – в них клопы не водились). А еще по деревне ходят кони…

Ну просто не музей, а увлекательнейшее путешествие во времени. Если еще есть в Туве те, кто не побывал в Шушенском – очень советую.

Конечно, Шушенскому повезло – историческое место ссылки вождя пролетариата, поэтому в восстановление вокруг «домика Ильича» деревни в 70-е годы вложили огромные средства. В Шушенском даже свой аэропорт – с аэровокзалом, достойным большого города, построили. Благодаря Ильичу в Шушенском сегодня – уникальный этнографический музей, вокруг которого кипит научная, творческая, культурная, духовная жизнь, строится вся инфраструктура поселка, ориентированная на обслуживание туристов.

Проект же Вилли Хаславской в своей основе не имел ничего революционно-героического (буддийское хурээ по тем временам – это далеко не столь идеологически-исторически важный объект, чтобы объединять вокруг него музейный комплекс), да и в конце 80-х годов, когда страна кипела перестройкой, не до музеев было, огромные деньги на осуществление идеи никто бы и не дал. Кроме того энтузиасту-архитектору в Туве привели еще один аргумент против своза под Чадан домов и строений из Пий-Хема и Каа-Хема. Этот железный аргумент состоял всего лишь из одного слова: «Сожгут!».

Сегодня Вилля Емельяновна уже и не вспоминает о той своей сумасшедшей, но такой красивой и перспективной идее. Какой там этнографический комплекс, если вот уже десять лет тянется бесконечная история с восстановлением из руин одного только главного храма Устуу-Хурээ…

Деньги выделяются, но как-то… растекаются.

Выбивание денег в Москве – это тонкое искусство на грани точной науки. Более чем на 90% дотационному бюджету республики исторические памятники, конечно, не потянуть. Одна надежда – на федеральный центр.

Благодаря бесконечным хлопотам Вилли Хаславской, не дающей забыть об уникальном памятнике архитектуры и истории ни череде тувинских депутатов в Госдуме, ни чиновникам Тувы и Москвы, в 1994 году Верхнечаданское хурээ было включено в «Перечень объектов исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения». Уже тогда из Москвы пришли первые деньги – 40 тысяч рублей, на которые почему-то построили около руин большие ворота (они и до сих пор стоят, правда без забора, и по сей день недоделанного), вдобавок, перепутали стороны света, установив их не на южной стороне, как положено по канонам, а на северной. Неизвестно для чего построили две бревенчатые юрты и сторожку. На этом дело заглохло – до новых денег. (Кстати, точную сумму, необходимую для полного завершения работ, мне никто точно назвать не смог – где-то около 30 миллионов рублей).

Новые деньги – 2 миллиона 400 тысяч рублей пришли из Министерства культуры Республики Тыва целевым назначением – именно на реставрацию Верхнечаданского хурээ. Частями. Сначала в 1999, потом в 2000 году. Вы думаете, работа под Чаданом закипела? Не тут-то было! Деньги как в воду канули. Минкультуры России требует финансового отчета о проделанной работе – за целевые деньги надо строго отчитываться, только тогда будет выделена новая сумма на продолжение работ. А отчета нет и нет…

Оказалось, что не о чем отчитываться: ни копейки из направленных средств не было использовано по назначению. Возник большой скандал, дело в ноябре 2000 года рассматривалось даже депутатами Верховного Хурала – на заседании контрольно-счетной комиссии. Однако никаких прямых хищений выявлено не было, так что ходящие в Чадане смутные разговоры о том, что их земляк, прежний министр культуры Чылгычи Ондар, якобы, истратил предназначенные хурээ денежки на личные нужды, не соответствуют действительности, потому что проверки и отчеты показали – деньги были просто истрачены на другие цели: музыкальные инструменты, издание книги «Буян-Бадыргы», на оплату судебной задолжности строителям по старым долгам, не имеющим никакого отношения к хурээ.

Короче, в минкультуре посчитали, что есть другие, более насущные нужды, а Верхнечаданское хурээ может и подождать. Действительно, ждало же оно семьдесят лет, какое значение имеют еще пара-тройка годиков, тем более программа финансирования рассчитана до 2005 года. Успеем.

Чылгычы Ондар тогда публично признал свою ошибку, рассказал, что лично связан с храмом – там в свое время работал его дед, да и сам он вырос неподалеку – в Бажын-Алааке, обещал возместить потраченные средства и использовать их строго по назначению, подчеркнув, что сам президент решительно настроен полностью закончить реставрацию в 2001 году.

Потраченные средства, действительно, были возмещены министерством культуры РТ и, согласно официальному документу, пришедшему из министерства в конце 2000 года, использованы на изготовление пиломатериалов и резных деталей (вся верхняя часть храма должна быть деревянной).

Прошло полтора года. В Минкультуре РТ произошли перемены: Чылгычы Ондар сегодня представляет Туву в Госдуме России, министром культуры стал Виктор Наксыл. Как же продвинулась стройка? Заместитель министра Светлана Шурышева заверила меня: с деревянными заготовками – все в порядке. Из тех целевых денег 886 тысяч рублей затрачено на резной декор, 529 тысяч – на заготовку древесины, 460 тысяч – на изготовление разных столярных изделий. Почему же все это не везется к храму, не ведутся работы? Оказывается, все сушится в «надежном месте». А пока не высушится надлежащим образом, работы продолжать никак нельзя.

Я, конечно, не деревянных дел мастер, мне до Папы Карло очень далеко, но все-таки полтора года прошло. Это столько положено сушить? Конечно, специалистам виднее, но как бы все не усохло окончательно. Есть у нас подобный горький опыт – сохнет что-нибудь, сохнет и усыхает… до полной невидимости.

Что поделаешь, климат у нас такой сложный, засушливый очень. Резко континентальный.

Короче, строительный энтузиазм Тувы не очень удовлетворил строгое министерство культуры России, но на 2002 год 800 тысяч рублей все же выделили (они должны скоро прийти). Убедить дотошных специалистов федерального министерства в том, что в этом году на работах по реконструкции хурээ мы сможем освоить больше, министерство культуры Тувы не смогло. Да и не очень-то, судя по всему, и старалось. Много денег – много забот: отчитываться надо, работать, беспокоиться, древесину опять же сушить. А тут еще Хаславская из Москвы замучила звонками, теребит: надо уже на 2003 год заявку сдавать, а то не успеем, не включат хурээ в финансирование на 2003 год – все средства на 300-летие Санкт-Петербурга могут пустить.

Всех чиновников и знать - на строительство Хурээ.

Короче, одна головная боль у наших чиновников с этим хурээ. От дела отрывают, вздохнуть свободно не дают. И так целое первое полугодие 2002 года все чиновники без передыху трудились: сначала выборы Председателя Правительства, потом – Великого Хурала. А выборы – они именно от культуры всех сил требуют, потому как без нее ни одному кандидату не удается народ для агитации собрать. Народ свою пользу во время выборов хорошо понимает: десяток-другой минут готов, из уважения, речь кандидата послушать, а дальше – концерт требует (привыкли во время выборов бесплатно к культуре приобщаться). Вот и приходилось агитировать, петь и плясать без остановки – по всем кожуунам и сумонам.

Что уж тут поделаешь – выборы у нас стали главным делом республиканского масштаба и большим всенародным праздником, во время которого жизнь бьет ключом, после чего вновь входя в неспешное, очень неторопливое русло. Так что с осени прошлого года никаких работ на Верхнечаданском хурээ не проводилось. Тогда расчистили завалы, как рассказала мне зам. министра культуры Светлана Шурышева, на это было истрачено 140 тысяч рублей, залили фундамент – 312 тысяч рублей. И все опять затихло.

Впрочем, на мой взгляд, обвинять во всех просчетах и неудачах министерство культуры было бы не совсем справедливо. Все-таки культурное министерство, а не строительное – все специальные тонкости строительного дела, что и как можно сделать с меньшими затратами, его сотрудникам могут быть и неизвестны. На дела строительные у нас специальные люди в правительстве поставлены – есть госкомитет по строительству, есть заместитель председателя правительства – одновременно министр по строительству Евгений Осерцов. Только ведомства эти особого интереса к реконструкции памятника всетувинского и всероссийского значения не проявляют, даже не зная точно, где этот объект реставрации и находится-то.

Интересная историческая деталь: рассказывают, что правитель Даа кожууна Хайдып считал справедливым привлекать к работам на строительстве хурээ всю знать и чиновников огромного кожууна. В начале века чиновники и знать очень активно трудились на Усту-Хурээ, причем, на тяжелых работах – даже раствор замешивали. Правда неплохая традиция? Очень воспитательная.

В свое время и Владимир Ильич Ленин бревно на субботнике нес. Пусть и донес недалеко, но суть не в этом. Главное – всему народу пример показал личного участия во всенародном деле.

У нас же пока такой пример показывает только Вилля Хаславская, специально организовавшая прошлым летом два субботника под Чаданом. Вдохновленные ее порывом, на расчистке стен хурээ от грязи, мусора, бурьяна трудились и работники местного отдела культуры, и студенты истфака Тувинского госуниверситета, и школьники близлежащего совхоза «Искра». Подавали пример и ламы, сам прежний Камбы-Лама Тувы работал лопатой, не считая это зазорным для сана. Правда у самой Вилли Емельяновны лопату отобрали: велели сидеть в тени и беречь здоровье – оно еще ей пригодится…

Устуу-Хурээ - символ тувинской культуры даже для Америки. А для нас?

В этом году Вилля Хаславская не смогла приехать в Туву – министерство культуры РТ не планирует вызывать ее на этот раз в командировку для осуществления авторского надзора над реставрационными работами (нечего надзирать – работы остановились). Но свое теплое приветственное слово участникам фестиваля живой музыки и веры «Устуу-Хурээ» она, конечно же, послала. И оно было зачитано с фестивальной сцены.

Дорогие друзья!
Каким приятным и радостным было известие о том, что и в этом году состоится ваш замечательный праздник. Рада, что идея фестиваля «Устуу-Хурээ» жива и плодотворна! Очень надеюсь, что на фестивале помимо уже известных коллективов, заслуживших признание и награды, появятся и новые молодые исполнители, только начинающие свою творческую жизнь.

Фестиваль жив, да здравствует фестиваль!!!

Желаю всем вам добра, здоровья, крепкой дружбы, любви к ближним и своему делу и творческих успехов – то есть всего того, что и составляет понятие счастье.

Надеюсь, что в недалеком будущем, мы проведем свой праздник уже у стен восстановленного храма, замечательного памятника архитектуры, имя которого носит наш фестиваль!

Всегда ваша Вилля Емельяновна Хаславская

Пришло приветствие даже из США. Зрители-чаданцы гордо переглядывались: надо же, о нашем хурээ даже в Америке знают и помнят, внимательно вслушивались в звучавшие со сцены слова:

Приветствие народу Тувы от общества «Друзей Тувы» в Америке!

Многие из тех, кого интересует Тува, прочли книгу Отто Мэнхен-Хельфена о его путешествии в республику в 1929 году. В этой книге есть замечательная фотография великого Чаданского хурээ, красивейшего архитектурного сооружения. Трагично и грустно, что храм был разрушен фанатиками в 30-х годах и только сейчас восстанавливается.

Сохранение памятников культуры и природы – это самая главная задача, которую необходимо решать нам, жителям разных уголков мира. Браво –Эрхей!!! – участникам и зрителям фестиваля «Устуу-Хурээ» за поддержку реконструкции этого значительного символа тувинской культуры!

Ральф Лейтон, основатель общества «Друзья Тувы»

На фоне этих пришедших издалека слов поддержки показалось очень странным и непонятным: почему же сам хозяин Дзун-Хемчика, недавно избранный новый глава администрации кожууна Никита Куулар не сказал ни слова своему народу?

Как-то уже официально принято во всем мире, что мероприятия подобного масштаба всегда открывают хозяева места проведения. Была на фестивале в Ялте – участников и гостей приветствовал мэр Дискин, в Татарстане – Шаймиев, в Санкт-Петербурге – Яковлев. Это общепринятая дань уважения и гостеприимства, знак понимания важности происходящего. И первое слово на фестивале было предоставлено именно Никите Куулару, ведущий уважительно подчеркнул, что каждый год старт фестивалю дает именно глава администрации Дзун-Хемчика.

Но на сцену никто не вышел. В зале зависла напряженная тишина, которую, впрочем, ловко сгладили опытные ведущие Елена Ооржак и Владимир Копуш. Не появился глава администрации и на торжественной церемонии подведения итогов и закрытия фестиваля, не провел никаких встреч и пресс-конференций с журналистами и гостями, а ведь они приехали со всего мира. Какая возможность упущена для популяризации Чадана, налаживания связей, в том числе и международных.

Впечатление такое, что администрация кожууна, хоть и дала согласие на проведение очередного, четвертого фестиваля «Устуу-Хурээ», но только терпя его, раз уж запретить никак нельзя было. Очень грустно, что встретившись на фестивале с множеством интереснейших людей Чадана, мы так и не смогли познакомиться с главой администрации, о котором нам рассказывали, что это очень интересный человек, мыслящий по-новому.

Такое непонятное поведение не осталось незамеченным всеми участниками фестиваля, пытавшимися найти ответ на этот вопрос. Нашли только один: в зале сидел приехавший поздравить фестиваль Шолбан Кара-оол, прежний председатель Верховного Хурала и один из претендентов на пост Главы правительства на прошедших выборах. И поэтому, мол, администрация решила особенно не светиться, чтоб потом в «оппозиционности» не упрекнули.

Логика в такой версии, конечно, есть. Зная наше абсурдное деление на стоящих в «позиции» и в «оппозиции» (интересно, в какой именно позиции надо стоять, чтобы не быть отнесенным к «оппозиции»?), можно вполне понять замешательство нового главы с политической точки зрения (тем более никаких приветственных слов поддержки от правительства Тувы на фестивале не звучало).

С политической точки зрения понять можно. А вот с государственной, гражданской – никак нельзя. Потому что государственное дело, дело мудрого государственного руководителя любого ранга – это объединять общество, объединять свой народ, а не делить на плохих и хороших, наших и ненаших.

Далай-Лама XIV: "Пламя лампады этого хурээ еще не погасло"

Объединять ради общего дела, ради общей идеи, которая даст людям надежду, веру в будущее, чувство причастности к большому общему делу.

Именно такое чувство возникает на фестивале живой музыки и веры «Устуу-Хурээ», где не делят людей ни по взглядам, ни по вероисповеданию, ни по национальности, уважая право каждого на свое слово как в музыке, так и в жизни.

«Этот фестиваль в план не включен. Что вы так носитесь с этим «Устуу-Хурээ»?», – недоуменно спросили меня в министерстве культуры республики.

Ничего себе вопросик. Да, чтобы понять это, надо просто провести все пять дней на этом фестивале. Увидеть, как во время службы на руинах хурээ, проводившейся прямо в белых разрушенных стенах, уважительно внимали словам молитвы и буддисты, и католики, и протестанты, и православные – все, приехавшие на фестиваль. Увидеть, как обходили все они трехкратно, по традиции, эти стены, прикасаясь руками к морщинам измученного монастыря.

Надо было увидеть, как в первый день фестиваля во время карнавального шествия по Чадану – с музыкой, костюмами мистерии Цам, шли вместе и гости, и чаданцы. Даже седые старики сделали этот фестивальный круг по городу. А как горели глаза чаданских ребятишек. Родители нарядили их в лучшие костюмчики, выходную обувь, у кого не было – бежали за шествием босые. С каким интересом разглядывали не видевшие мира дальше родного Чадана дети приехавших иностранных гостей, застенчиво пытаясь сказать что-то похожее на «Hello!» Приучались к непохожему, учились понимать, что другой, непохожий на тебя – вовсе не враг.

А как старались сами музыканты: помогали друг другу, делились аппаратурой, поддерживали молодых исполнителей, школьников, впервые участвовавших в таком серьезном музыкальном конкурсе. И какие молодцы руководство тувинской госфилармонии и все ее сотрудники – ведь только благодаря их оборудованию, всемерной поддержке (филармония, на мой взгляд, стала не просто соучредителем, а главным учредителем фестиваля) удалось обеспечить фестиваль и транспортом, и музыкальной аппаратурой.

Все это надо было видеть и слышать, чтобы понять, почему же «так носятся» с фестивалем те, кто правильно почувствовал главное, что необходимо сегодня Туве – идею объединения вокруг общей, благородной цели.

И те, кто поймут это – поддержат фестиваль и его главного вдохновителя Игоря Дулуша – музыканта, оказавшегося более мудрым, чем все государственные мужи вместе взятые. Его называют «Человек-фестиваль». Совершенно заслуженно именно его выдвинули признательные музыканту люди на звание «Человек Года» в номинации культура, присвоенное газетой «Центр Азии» по письмам читателей в 2001 году.

Только вот надо было присвоить какое-то особое звание и его жене – замечательной певице Софье Кара-оол. Ну какая же еще жена, во всем поддерживая мужа, позволит тратить на организацию фестиваля и скромную зарплату, и отпускные?

В 2003 году пятый (юбилейный) фестиваль будет проводиться в те же, что и в этом году сроки – с 3 по 7 июля. Он приурочен к 6 июля – Дню рождения Далай-Ламы XIV. В сентябре 1992 года во время визита в Туву он побывал на развалинах Верхнечаданского хурээ и сказал: «Пламя лампады этого хурээ еще не погасло». Народ до сих пор вспоминает эти слова...

До встречи на фестивале Устуу-Хурээ
6 июля 2003 года!

Дата – 6 июля 2003 года уже согласована с ламами. Игорь каждый год обязательно идет в хурээ и дату проведения фестиваля определяет по их совету. И так же строго придерживается он наказа, данного ему ламами: «С этого фестиваля никто не должен уезжать обиженным».

Так что в следующем году к юбилейному фестивалю живой музыки и веры «Устуу-Хурээ» может присоединиться каждый. И помочь – тоже каждый. Каждый, разделяющий главную идею этого уникального народного дела: идею объединения, веры, понимания.

В свою очередь редакция «Центра Азии» тоже сделает все от нее зависящее, чтобы помочь фестивалю и Дзун-Хемчику. Уже с августа на нашем сайте в Интернете будет бесплатно размещено постоянное объявление о дате «Устуу-Хурээ»-2003, чтобы все желающие со всего мира – музыканты, друзья Тувы, журналисты заранее смогли спланировать свое время и приехать на фестиваль. Этот материал «Чаданский феномен» войдет также в специальный создаваемый сейчас «золотой фонд» нашего сайта, чтобы в любое время в любом уголке Земного шара каждый мог без проблем узнать о Чадане.

Так что готовься, Чадан! Вместе с фестивалем тебе выпала важная общечеловеческая миссия и шанс приобрести добрую мировую известность.

До встречи на фестивале «Устуу-Хурээ» 3-7 июля 2003 года!