Александр Матин: Я возвращаюсь к жизни

«Поступок Года» – в этой номинации диплом «Чело­век Года-99» на Балу газеты «Центр Азии» 18 марта 2000 года был от­мечен жур­на­лист Алек­сандр Матин. Не­обыч­ным, неординарным поступком, совершенным им для людей, было признано его семича­совое восхож­де­ние на безы­мянную верши­ну (3200 м) Катунского хреб­та (Алтай). Это восхождение он совер­шил в честь худож­ницы Нади Рушевой, без­вре­мен­но ушедшей из жиз­ни. На вер­­шину он поднялся с фото­графией юной ху­дож­ницы и оставил записку о том, что отныне гора носит ее имя.

Удивил Александр и не­обыч­ной встре­чей 2000 года – забегом по Кызылу, вмес­те с один­­над­цатилетним сы­ном Кайратом – в честь на­с­ту­­пающего нового века. Ров­но в 00 ча­сов, ког­да все си­дели в тепле у теле­ви­зо­ров, Алек­сандр с Кай­ра­том прибежали к обе­­­­­лиску «Центр Азии» и там сим­во­лично встре­тили но­вый век. Я с семьей под­жидала их у обелиска – тоже хоте­лось как-то нео­быч­но прос­тить­ся с уходящим тыся­че­летием. Но приехали мы на машине – на мно­гокило­мет­ровую пробеж­ку по жгу­чему морозу не хватило эн­ту­зиазма.

На такое способен был только Александр. Он был нестандартным человеком, способ­ным на необык­новен­ные, добрые поступки. С душевной болью пишу «был», потому что 17 декабря Алек­сандр Викторович Матин ушел из жизни. В 43 года.

Сегодня я выполняю свой последний жур­налистский долг перед ним – интервью после смерти, подго­тов­лен­ное на основе его днев­ника. При жизни я так и не успела сде­лать с ним интервью, как с Человеком Года. Сна­чала все откладывала из-за сию­минутных про­­блем – мне казалось, что времени впе­ре­ди еще много. Потом семью Александра по­­стигло боль­шое горе: в июне на Алтае, в ре­ке Катунь утонула дочь Карина. И снова мне каза­лось, что надо подождать – не до бе­сед ему сейчас, еще придет время…

Мы так и не поговорили по ду­шам… И только пос­лед­­ний дневник Александра (ока­зы­­ва­ется, он всю жизнь вел дневники, осмыс­ливая жизнь, людей, свои поступки и себя) позволил сделать это интервью – правда, од­но­с­­тороннее. Его вдова Та­ма­ра позволила ис­поль­­зо­вать выдержки из днев­ника для пуб­ликации о муже.

Александр думает, мыс­лит, а я молчу и читаю ак­ку­рат­ные строчки (он и сам был та­­ким же аккуратным, обя­за­тель­ным во всем) с раз­мыш­ле­ниями, вопросами к са­мому себе, с вы­с­ка­зы­ва­ниями-афоризмами вели­ких, ко­то­­рые он выписывал для себя. Дневник уди­ви­­тель­ного человека. Днев­ник ду­мающего журналиста.

Алек­сандр был членом Сою­за жур­на­лис­тов России. 13 ян­варя, в День рос­сийс­кой прес­сы, мы должны были тор­жественно вру­чить ему но­вый билет члена Союза жур­на­лис­тов. Теперь пере­да­дим его детям Алек­сандра…

«Самое легкое в жизни – умереть,

самое трудное – жить»

(Азад)

Август 2000 года

Мы вновь в Кызыле. Вновь мы все вмес­те, но кроме Карины. Трудно, очень труд­­но было уезжать нынче из Козуля, из Горного Алтая, оставаться же было еще сложнее. Нет, наверное, сейчас на све­­те уголка, куда бы я смог убежать от этой боли. Она повсюду и ежечасно со мной.

Человеческое счастье, оказы­ва­ется, такое хруп­кое, измен­чи­­вое… Только сей­час я пони­маю, каким счаст­­­ли­вым че­ло­­ве­ком я был два ме­сяца на­зад. Те­перь я, ка­жет­ся, никогда не смогу быть счаст­­ливым.

***

Написал пись­­­мо Наталье Дой­да­ловне (прим.: Н.Д.Ажик­маа-Ру­­ше­ва). Все эти дни в мыс­лях ря­дом со мной бы­ла она – мать, по­те­ряв­шая един­ст­­вен­ную дочь. В ее судь­бе я черпал си­лы, она помогла мне вынести горе. «Ей было намного тя­же­лей, и тем не менее она выдержала удар, не слома­лась, – ду­мал я. – Собери все свои силы и дер­жись». Будем дер­жаться, хотя у меня такое чувство, что все раз­валивается и вместе с миром раз­валиваюсь я. Кажется, что с каждым днем, прожитым без Карины, жизнь малень­кими каплями уходит из меня.

***

Сегодня ровно год с того дня, как я в последний раз видел Карину. В этот день она с матерью поехала в Горно-Алтайск. Я поцеловал ее в щечку… Отправляя Карину вслед за Диной, мы хотели, чтобы они были вместе, чтобы не скучали друг о друге. Ничего нельзя предугадать и исправить, но тем не менее одна мысль не дает мне покоя: «А может быть, зря мы отправили Карину в Горный Алтай?»

***

Приходил Аяс… В прошлом году он окон­­чил Тыва-турецкий лицей, сейчас учит­ся в Турции. В свое время Аяс без­успешно ухаживал за Кариной, писал ей письма из Коньи. Приехав в Кызыл, он ходил на нашу старую квартиру. О смерти Карины узнал лишь вчера.

Долго мы сидели, разго­ва­ри­вали. Ни на одно его письмо Кари­на не от­ветила. Аяс специально изучил ал­тайский, написал еще одно пись­мо, но не отправил. Рас­ставаясь, про­водил Аяса до подъезда. «Прости Ка­рину…» – только и сумел сказать ему.

Я ушел из радио и не жалею об этом. Правильно говорят, что в горе люди одиноки. Со стороны кол­лектива и администрации не было даже слов соболезнования. В Кызыле нам сейчас нелегко, но в Горном Алтае было бы намного тяжелее. Здесь, по крайней мере, мало знакомых, мало вопросов и жалости.

***

Сердце сжалось в комок, приба­ливает. Раньше я его не чувствовал, сейчас явственно слышу гулкие стуки. Особенно ночью, когда нахлынут воспоминания. Днем, в суете дел, еще удается уходить от них.

«Горе – учитель мудрых»

(Байрон)

Сентябрь 2000 года

«Уехать – значит чуть-чуть умереть». Это слова Эдмона Арокура. Сегодня си­дел, пред­ставлял Карину среди нас, и от мысли, что этого теперь никогда не будет, стало горько, и на глаза на­вернулись слезы. Она уехала от нас, мы уехали от нее – и все. Ни писем она не напишет, ни позвонит, ни ворвется шумно к нам: «А вот и я!». Когда до конца осознаю все это, прихожу к отча­янию. По телевизору ежедневно сообщают о людских трагедиях и утратах, но от этого ничуть не легче. В наших сердцах пустота и боль.

Вопрос: Почему ты приехал в Туву?

Ответ: «Причиной послужило при­глашение друга. Как человек, не умею­щий отказывать людям, сог­ласился. Не бы­ло бы приглашения, жил и работал бы в Козуле».

Вопрос: Ты часто менял мес­то жи­тель­­ства и, соот­ветст­венно, место ра­боты. Ты ме­чешься между селом и городом, между профес­сией учителя и жур­налиста. Знаешь ли ты, чего хочешь в этой жизни?

Ответ: «Всему виною моя страсть к пу­тешествиям. Не люблю задер­жи­вать­ся в одном месте долго, зани­маться ру­тин­ным занятием. Отсюда и час­тые пе­реезды, и частая смена места ра­боты».

Вопрос: Что ты нашел, приобрел, приехав в Туву?

Ответ: «Знакомство и дружбу с Мак­си­мом Мунзуком. Встреча с искусством На­ди Рушевой. Знакомство и переписка с ее ма­­терью. Дружба с учителями и воспи­та­телями Тыва-турецкого лицея. Восхождения на Мон­гулек и на Монгун-Тайгу».

***

Сегодня 90 дней, как мы живем без Ка­рины. Были в парке. Проходили по тем мес­там, где когда-то были всей семьей, вспо­ми­нал дочку. Как нам не хватает тебя, родная… Хотели пос­мотреть концерт, но от мысли, что три месяца назад, в это же время слу­чилась беда, испортилось настроение, и мы вернулись домой.

Был Аяс. Он уезжает в четверг. По­­­про­­сил разрешения писать нам пись­ма. Ду­мает продолжить изучение ал­тай­­­ского языка. Дал в помощь рус­ско-ал­тай­с­кий словарь. При­ходил Рус­там Ку­ка­ков с другом. В учебном цент­ре по­г­ранотряда сейчас служат 15 пар­ней из Алтая. Надо будет съездить к ним.

Вопрос: Твой круг чтения?

Ответ: «Любимых авторов и книг мно­­го. Из русских классиков – Толстой и Чехов. Любимая поэма – «Мцыри». Из зарубежных писателей перечи­ты­ваю Хемингуэя («Старик и море»), Эк­зю­пери («Планета людей»). Люби­мая сказ­ка – «Маленький принц». Нра­­вятся все произведения Чингиза Айтматова, Вик­тора Астафьева. Перечитываю «Мас­тера и Маргариту» Булгакова. Из сати­риков мне близок Михаил Зощен­ко, из юмористов – Азис Несин.

В круг лю­бимых книг включил бы «Гроз­дья гнева» Стэйнбека, «Сереб­ряные рель­сы» Чивилихина, «А зори здесь тихие» Ва­сильева. Люблю читать про странст­вия и путешествия. Нас­толь­ные книги – «Один на один с Се­вером» Уэмуры и «Тигр сне­гов» Уль­­ма­на. Из детских книг взял с собой во взрос­лую жизнь «Приключения Тома Сойера» Твена и «Витю Малеева» Носова.

Из журналистов для меня авторитет – Василий Песков. Люблю стихи Сергея Есе­нина. В алтайской литера­ту­ре моими час­тыми собеседниками яв­ляются Лазарь Ко­кы­шев, Борис Ука­чин. Из классиков еще люблю Нико­лая Гоголя (особенно «Мертвые души» и «Тарас Бульба»).

В тувинской литературе наиболь­шее впе­ча­тление осталось от чтения «По­вести о свет­­­­лом мальчике» Сарыг-оола».

Вопрос: Твое отношение к поли­ти­ке и политикам вообще и, в частности, в Туве?

Ответ: «Политика – грязное дело». С этим мнением я вполне согласен, но, увы! – политика и политики – составная часть на­шей жизни. От них никуда не деться, но я пытаюсь. В последние 5-6 лет не участвую в выборах, стараюсь не общаться с политиками, что не всегда удается.

Эталоном настоящего политика считаю Ма­хатму Ганди. Среди рос­сийс­ких полити­ков симпатизирую Аману Тулееву.

В Туве занимаю нейтралитет. В «Новос­тях» пытался придерживаться этой линии. Де­мо­кратии в ГТРК почти нет, потому что ру­ко­­водство не самос­тоятельно в своей ра­бо­те.

Шериг-оол Ооржак – сильный по­ли­тик, но команда у него слабая. Ка­жет­ся, не любит людей самос­то­я­тельных, независимых. Шол­бан Кара-оол в политике не так давно, но на­би­рает вес, как в Туве, так и в России. Каадыр-оол Бичелдей, оратор типа Брон­тоя Бедюрова, но более урав­новешенный.

Про Александра Кашина мнение сло­жи­лось из газетных публикаций. Сна­­чала оно в большей степени бы­ло отрицательным, сей­час немного из­ме­нилось. Постоянное проти­вос­тояние с правительством и прези­дентом до­бав­­ляют ему очки. Тот факт, что при всех обвинениях и судебных тяжбах Ка­шин оста­ется на плаву, говорит о многом».

Вопрос: Ты уходил однажды из школы и вновь возвращался. С чем был связан твой уход и состоится ли второе возвращение?

Ответ: «Первый раз я покинул школу, чтобы отвязаться от дирек­тор­ст­ва. По сути дела я превратился в хо­зяйст­венника и не сумел наладить ра­боту коллектива. Второй уход связан с Тувой. Хотя у меня и есть но­стальгия по школе, думаю, второе возвра­щение вряд ли состоится. Участие в рес­пуб­ликанском конкурсе «Учитель года» и мое II место, наверно, останется моим высшим достижением».

Вопрос: Причина твоего ухода с радио и планы на ближайшие дни?

Ответ: «В настоящий момент я без­ра­ботный. Уйти из радио задумал еще зимой. На­доело заниматься ежедневно новостями, си­­­деть в кабинете, высп­рашивать у людей но­­вос­ти. Про­сился в другой отдел, но руко­вод­ст­во отка­зало. Мне хотелось часто ездить в ко­ман­дировки, зани­маться тема­тическими пе­­ре­да­ча­ми, осущест­влять творческие замыс­лы.

…Говорят, что он был неплохим жур­на­лис­том. Вполне верю в это. И человек он, ка­жется, тоже неп­ло­хой. Но как руководитель до­пус­кает не­обдуманные действия (или на­оборот?). По крайней мере, мне очень не пон­равилось, когда од­нажды он, изъяв из нашей пап­ки материал о Шойгу, скомкал его и со сло­­­вами: «Мы не обслуживаем Лок­ти­оно­ва!» выбро­сил в урну. Ясно, кого об­слу­жи­ва­ла и об­служивает ГТРК, но все это можно бы­­ло сделать по-иному, более цивили­зо­ван­но.

О планах. Сейчас мне необ­ходимо оп­ре­делиться с журналом «Диалог Ев­разия». (прим.: Ориен­ти­ро­ванный на взаимопо­нимание наро­дов, из­даю­щий­ся в Турции на русском язы­ке но­вый журнал, с ко­торым сот­руд­ни­чал Матин). Никак не могу с ним свя­заться. Второй номер дав­но уже дол­жен выйти. Когда он поступит в Кы­зыл – неиз­вестно. Все творческие и иные замыслы мои сейчас связаны с «ДЕ».

Вопрос: Что для тебя значит Турция?

Ответ: «Я отношусь к ним, как к братьям, к сородичам. Для меня все на­роды с тюркским корнем – родня. При­ехав в Туву, я начал общать­ся с Тыва-ту­­рецким лицеем и общаюсь до сих пор. Теплые воспо­ми­нания храню к пер­­вому турку, с которым позна­ко­мил­ся в Кызыле – это бывший дирек­тор лицея Атилла Ун. Было очень грустно, когда он уезжал из Тувы. Хо­рошие от­но­шения с но­вым директором Тамер-беем Кырджа.

Я отдал младшую дочь в лицей, потому что верю и надеюсь, что она получит хо­рошее обра­зо­ва­ние. Мечтаю, что когда-нибудь такой же лицей от­кроется и в Горном Алтае.

Благодаря турец­ким друзьям я уви­дел Стамбул. Он оча­ровал и покорил ме­ня. У меня по­средственные лин­г­вис­­тические спо­соб­­ности, но, тем не менее, хочу изучить язык друзей».

Вопрос: Вы при­ходитесь родней Шериг-оолу Оор­жаку?

Ответ: «Да, это выяснилось тогда, когда мы уже соб­рались ехать в Туву. Де­ло в том, что сред­­­­няя дочь пре­зи­­ден­та, Марита, за­мужем за алтайцем. Мать Эжера Чело­кова и отец моей же­ны из одного кор­­ня. Это с одной сто­­роны. С другой стороны, Эжер и я из од­­ного рода, а в Горном Алтае этому при­дают большое значение. Так что с пре­зидентом мы сваты, но поль­зоваться этим не соби­раемся».

***

Трудно всем нам, особенно же Дине. Дочурка моя дорогая, я понимаю, как тяжело тебе, как ты осиротела, потеряв свою сест­ренку, но что поде­лаешь, смерть оказалась сильнее нас.

Увы, Карине ничем не помочь, ничего не исправить. Такова жестокая дейст­витель­ность. С вами мы связывали свои надежды.

Нету Карины, но есть ты. Ты должна жить за двоих. В тебе осталась ее лю­бовь, ее привя­занность, частица ее лю­бя­щей тебя души, и эта час­тица когда-ни­будь через твоих детей должна вер­­­нуться на этот свет. Я очень хо­чу этого и на­деюсь на это.

Вы были еди­ное целое с са­мо­­го детст­ва, я на­­деялся, что вы, не разлу­чаясь, про­­й­­­­­­дете по всей жиз­­ни. У нас бо­ль­­­ше не будет та­кой доче­ри, у те­бя же есть воз­мож­ность воз­в­­ра­тить сест­рен­ку.

Нам всем не хватает ее, нашей Ка­рины, и не бу­дет хватать пос­тоянно. К этому надо привыкать, но память о ней будет в наших сердцах, она бу­дет среди нас.

***

Начали иг­рать в «Русское лото». Остав­шись без работы, приходится надеяться на «может быть». Когда-то я играл в «Спорт­лото» и однажды угадал 4 номера из 5. По­лучил 150 рублей. Будем надеяться на удачу.

Сегодня у киоска, где я обычно покупаю карточки, было много людей. По­купали «Бин­­­го», «Золотой ключ», «Рус­ское лото» и мно­жес­тво кар­точек моментальной лоте­реи. Один мой знакомый, поздоро­вав­шись, ра­дост­но со­об­щил: «Вот, выиграл 8 тысяч!» Но радость его оказалось преж­девремен­ной: киоскерша объ­яс­нила ему прави­ла и выдала ему 10 руб­лей выиг­рыша. Было жаль бедня­гу, когда он, расстроен­ный, уходил прочь.

Если в казино богачи идут, что­бы ист­ра­тить деньги, то у киоска в бо­­ль­шинстве случаев собираются люди, свя­­зываю­щие свои послед­ние на­деж­ды разбо­гатеть или получить хоть ка­­кое-то ко­личество денег с помощью ло­­тереи. К ним, кажется, присое­ди­ня­юсь и я. Не ду­маю, что сильно раз­бо­гатею, но нуж­но же как-то зара­батывать день­ги. Постоянно сидеть на шее Тама­ры, быть ижди­венцем – такая перс­пектива меня не устраи­вает. Как гово­рил Яблонский: «Если у вас ничего нет, имейте хотя бы совесть».

***

Вопрос: Что было труд­­нее всего на новом месте?

Ответ: «Переезжая в Туву, мы зна­ли, что столк­нем­ся с труд­нос­тя­ми, но не пред­по­­лагали через ка­кие испы­та­ния придется нам пройти. Семья К. (прим.: В дневнике ука­­заны имя и фамилия, но здесь и далее они будут обо­з­на­чать­ся толь­ко бук­вой), че­­ло­­века, приг­ласив­шего нас в Ту­ву, устроила нашей семье го­нения. Я до сих пор не знаю ис­тинных причин тако­го от­но­ше­ния, но, судя по их об­вине­ниям, мож­но дога­дать­ся: вся при­чина в чер­ной за­висти.

Каких только слов не при­шлось нам выс­лушать от этой жен­­щины и от ее до­че­рей: «Ни­щие алтайцы. Кто вас при­г­ла­сил в Туву? Уби­рай­тесь домой!» и т.д.

Им не понравилось, что Тамара уст­ро­и­лась на работу, что мы купили детям ро­ли­ки («Ваши дети на роликах рас­каты­ва­ют­ся») и многое другое. Не­с­колько раз они пы­тались ворваться в на­шу квартиру, вы­кри­кивая ос­кор­б­ле­ния. Дело дошло до заяв­ления в ми­лицию, до обращения к прези­ден­ту. Я пытался объясниться с К., но он об­ви­нил меня же и выгнал меня из кабине­та.

Человек, которого я долгие годы считал за друга, на поверку оказался жалким трусом, подкаблучником. Не только за честь своего друга, он за свою честь не может постоять. С глупцами мы не стали судиться, но порвали всякие отношения. Для меня его нет».

Вопрос: Твой мир увлечений?

Ответ: «Чтение хороших книг, хотя есть проблема с их приоб­рете­нием. Не всегда уда­ется почитать то, чего хочется.

Занятие туризмом. Он подарил мне много радостных встреч с приро­дой и прекрас­ными людьми.

Люблю играть в футбол, общаться с инте­ресными собеседниками, смо­треть хороший фильм и послушать хорошую музыку».

Вопрос: Твое мнение о СМИ Тувы?

Ответ: «Почти три года я прора­бо­тал в этой системе и думаю, что с моим уходом она ничего не поте­ряла.

Начнем с последнего места нашей ра­­бо­ты – ГТРК «Тыва». В сту­дии радио хо­­ро­шие передачи получаются у Та­ма­ры Куулар и Саяны Монгуш. В те­ле­ви­дении нравится стиль работы Андрея Чым­ба (дикция, рус­ский язык, манера дер­­жаться). Из печатных изданий пос­тоянно читаю «Центр Азии». Не­п­ло­хие шан­сы уве­личить количество чи­та­те­лей у «Сто­лицы». Из дикторов те­ле­виде­ния сим­патично смо­трится Шончалай».

***

Стараюсь пореже вспоминать Карину, но не удается. Как жестока и несправедли­ва судьба. Лучше бы отняла мою жизнь. Душа моя плачет и горюет, хотя я стараюсь не по­­казать своим домочадцам свою печаль. Слез не хватит, чтобы оплакать эту потерю. Уте­шаю себя и Тамару различными словами, сердце же мое словно покрыто мраком.

Занимаюсь с Кайратом. Читаю Астафьева. Вот так и проходят дни. Сегодня сделал пробеж­ку. Необходимо приводить сердце в по­ря­док.

***

Приходилось ли вам читать собо­лез­но­ва­ния на собственную смерть? Мне, к сожа­лению, пришлось. Гово­рю к сожалению, потому что слухи о моей смер­­ти оказа­лись лож­ны­ми. Из Турции, Татарстана и Башкор­то­стана по интер­нету посту­пили в Тыва-ту­рецкий лицей со­болез­но­ва­ния «на траги­ческую смерть пред­ставителя жур­нала «Ди­­­­а­лог Евразия» Ма­ти­на Алек­сандра Викто­ровича». Не знаю, плакать или сме­яться. Необ­ходимо завтра же послать опро­вер­жение, дать знать, что я жив и го­тов к сотрудничеству. Там меня, наверно, ус­пели уже вычеркнуть из списка.

Говорят, что человек, слу­хи о кончине которого ока­зались ложными, про­живет дол­гую жизнь, но зачем мне сейчас долгая жизнь, когда на свете нет моей любимой Карины? Уж лучше бы ее смерть оказалась ошибкой. Это было бы на много раз легче и спра­ведливей.

***

Вопрос: Любишь ли ты живо­пись? Чье творчество тебе близко?

Ответ: «У меня был период увлече­ния живописью, т. е. изучения твор­чества ху­­дож­ников. Наиболее близко и дорого твор­­­чество алтайского са­мо­род­ка Чороса-Гур­кина и гени­аль­ной На­ди Рушевой. В их судьбах есть что-то общее. Надя родилась в Монго­лии, Гур­кин бежал в Монголию во время гражданской войны, мать Нади – ту­винка, Чорос-Гуркин четыре года прожил в Туве.

Надя никогда не была в Горном Ал­тае, выставка ее рисунков не выстав­ля­­лась на родине Чороса-Гуркина, и по­э­то­му у меня есть мечта – органи­зовать выс­тавку рисун­ков Нади в рес­пуб­ли­канском музее имени Ано­хина. Есть еще одно дело, которое не­обходимо до­вести до логического кон­ца: при­­­­­­сво­­ение имени художницы од­ной из вер­шин Алтая и желательно ря­дом с вер­шиной Гур­кина. В прошлом го­ду у меня получилась лишь разведка бо­ем. Будем понемногу работать в этом направлении (ориентир 2002 год).

В моей коллекции рисунков есть кар­­ти­ны Саврасова («Грачи приле­те­ли»), Поле­нова («Московский дво­рик»), Ва­сильева («Мокрый луг»), Ле­ви­­тана («Владимирка»), Савра­сова («Пос­ле грозы»), Крамского («Нез­на­комка»), Брюллова («Всадница»).

Из зарубежных художников нравят­ся картины американского порт­ретиста Эндрю Уайета («Мир Кристины»), твор­чество яр­кого представителя сюр­реализма ис­панца Саль­вадора Дали. У него есть прекрасные слова про сущ­ность неба: «Небо… это его я искал, изо дня в день раздирая крепкую приз­рачную, сата­ническую плоть, моей жиз­ни… Но где же оно небо? Что оно та­кое? Небо не над нами и не под нами, не слева и не справа. Небо в сердце че­ло­века, если оно верует. А я еще не ве­рую и боюсь умереть, не обретя неба».

***

Ты появилась на свет теплым фев­раль­ским днем. Первое, что увидел я, ког­да ты с матерью возвратилась до­мой, были большие черные глаза. Рос­ла непоседой, ни минуты не могла уси­деть на месте. Услышав по телевизору ка­кую-то музыку или песню, начинала под­прыгивать. Мы в шутку назы­вали те­бя «Зой­кой», по имени ягненка, оша­лело носившегося по двору. Любила, ког­да я брал тебя на руки. На пути к дет­саду, стыдясь прохожих, при­крывала ла­дош­ками глаза и спра­ши­вала через не­ко­торое время: «Папа, люди прош­ли?»

Во всем старалась не отставать от Дины. Однажды, на празднике Нового года в Усть-Кане, на конкурсе стихов опередила сестру и прочитала ее стихотворение – получила приз. Рано начала танцевать. Я надеялся, что ты пойдешь в артисты. Танцевала в школь­ном, затем в клубном кружке. Участвовала в раз­личных конкурсах. Последний раз уди­вила и очаро­вала сво­их земляков, участвуя в кон­цер­те художественной самодея­тель­ности, посвященном Дню По­беды. Через 24 дня тебя не стало.

В тот трагический июньский день Ма­лика рассказала свой сон. Ей прис­ни­лась ты. Будто бы ты явилась к ба­­бушке и ищешь в сун­дуках костю­мы: «При­­ехала за костюмами, на берегу Ка­туни будем показывать кон­церт». Никто не обратил вни­мания на ее сло­ва, а это был вещий сон. На короткий и кра­сивый танец похожа твоя судь­ба…

Дети, подрастая, уходят от ро­дителей, а перед моими глазами вся та же картина: я и ты на моих руках. Бе­зоблачное детство моих детей. Почему оно так быстро кон­чается?

В городе ты некоторое время тоже по­сещала детсад. Утром я провожал тебя до дет­сада, вечером обратно забирал. Ты расска­зывала свои новос­ти, затем, подпры­гивая на двух ногах вперемежку, мчалась вперед. Я прошел по этой улице, вспоминая нашу жизнь в городе. Мне было очень и очень грустно, дочка. Глядя на Тугаю, вспом­нил наш поход втроем. Каждая улица была связана с каким-либо событием. В парке из­дали по­смо­трел на место, где мы всей семьей фотог­рафировались. В ки­нотеатре «Го­лубой Ал­тай» смот­рели фильмы, в Улалушке ку­па­лись. Как было бы хорошо, если все оста­лось бы, не изменяясь. Как я хотел бы воз­вратиться в прошлую жизнь, где была ты, и все были вместе!

***

Однажды ты спросила меня: «Папа, а что если я выберу профессию жур­на­­листа?» Я не одобрил, сказал, что эта профессия для муж­чин. Тем не менее, ты года два посещала УПО «Аныяк», кружок юнкоров. На память ос­талась вот эта маленькая статья, название ко­торой придумали мы вместе (прим.: в днев­­нике вклеена газетная вырезка с заго­ловком «Голосок, как ручеек» с под­писью: К.Ма­тина, ученица 10 «а» класса, школы № 15). А ты выбрала другую профессию, год с небольшим про­училась на конст­руктора-модель­ера. Учеба тебе нра­вилась. Из тебя вышла бы отличная мо­дельерша.

Есть задумка в будущем году, в го­дов­щину твоей смерти провести в Ко­зуле конкурс танцевальных групп, пос­вя­щенный твоей памяти. Написать Ари­не Николаевне, знакомым. Найти спон­со­ров, учредить призы. Помянуть твой ко­роткий путь в этой жизни и на сцене. На днях напишу домой, поде­люсь своим замыслом.

Ты не должна просто так исчезнуть. Ты теперь конечно, не напишешь оттуда, не поз­вонишь, но приходить ко мне в моих снах ведь можешь. Почему ты не снишься мне, Карина?

***

Принял предложение Антуфьевой о со­труд­­ничестве с «Центром Азии». Хватит сидеть – пора действовать. Буду освещать события культурно-светской жизни. Не буду вме­ши­ваться в поли­тику, сохраню тра­ди­ционный нейт­ралитет. Кому-то, может быть, не понравится мой выбор, но что поде­лаешь, всем не угодишь.

Жизнь моя уходит на еще один ви­ток. Была «Тувинская правда», затем ГТРК, сей­час «Центр Азии». Про Надежду Му­хар­­бек­овну слы­шал нема­ло не­лестных отзы­вов, но в отношениях с людьми ста­­раюсь при­­дер­жи­вать­ся прин­ципа: «Су­ди о че­ло­веке не по тому, что дру­гие о нем го­во­рят, а по тому, что он говорит о дру­гих».

***

Дочка, я воз­вра­ща­юсь к жизни. Не знаю, нас­колько дол­гой будет на­ша раз­лука, но не думаю, что на­ша вст­ре­ча от­клады­ва­ет­ся на дол­гие, на де­сятки лет...

«Пока жив человек, его любят:

умрет – помнят»

(Б.Грасиан)

Октябрь 2000 года

На юбилее ИГИ встретился с Ма­риной Монгуш, дочерью Василия Бо­раховича. Ма­рина – сотрудница института, изучает буд­дий­скую фи­лософию. Выразив мне собо­лез­но­вание, она сказала: «Ей там хо­рошо. Мы все че­рез это прой­­дем». За­­тем спросила: «Вы верите в пере­рож­де­ния?» «Да, – ответил я. – Как и в за­гробную жизнь».

«Через два года дух ее пере­ро­дится на этом свете. Вам необ­ходимо встретиться с ламой Пенде Гьялценом, – объяснила мне Марина. – Он под­скажет место, время возв­ращения вашей дочери».

Сейчас живу ожиданием встречи с ламой. Я верю в такие возв­ра­щения. Я буду наде­ять­ся на нашу встречу. Я буду жить этим ожи­­да­нием. Есть у меня задумки насчет уве­кове­чения памяти моей Карины: напи­сать и выпустить книгу, ор­ганизовать в Козуле кон­курс танца. Говорят, что «человек жив до тех пор, пока его помнят».

***

Сегодня на улице столкнулся с Ш. Я не узнал ее, прошел мимо, но нехорошее слово, брошенное ею вслед мне, услышал. Я догнал ее, взял за левую руку и повернул к себе: «Ты чего обзываешься?» «Вы почему не уеха­­ли домой?» – вопросом на вопрос спро­сила она. Тут я высказал то, что хотел сказать им при встрече:«Я вам никогда не прощу Карины, то­го зла, которое вы при­чинили ей». Ковар­ство не знает ни совести, ни приличий. В лю­бом случае оно найдет выход. «Кто такая Карина?» – стала строить из себя она дурочку. Затем на тувинском языке начала обращаться за по­мощью к прохожим. Я отпустил ее руку и пошел прочь.

Хотел еще раз написать К., но толку от моих посланий, кажется, не будет. Он в своей семье – пешка, ничто. Но и оставлять без вни­­мания эту выходку не хочется. Что делать, ес­ли при каждой встрече тебя обзывают, гонят прочь из Тувы, желают всяких бед? Уехать или жить, не обращая внимания на все ос­корб­ления? Уехать пока нет воз­мож­ности.

От нашего бездействия они еще бо­льше наглеют, думают, что им все поз­волено, потому что, они – хо­зяева, а мы – пришель­цы, бро­дяги. Зна­чит, надо выбрать третий путь – защи­щаться. По буддийской рели­гии мож­но было их простить и мо­лить­ся за их души, но я, к сожа­лению, не буддист и до такого уровня соз­нания не смогу, наверное, под­няться. К тому же есть вещи, которым нет прощения.

***

Времени начало не хватать. Уст­роился в «Центр Азии», веду рубрику «Культурно-светская жизнь». Хожу на культурно-мас­совые мероприятия, встречаюсь с людьми и еще веду кружок юных корреспондентов в Тыва-турецком лицее. К концу этого месяца должны выпустить газету. Физкуль­туру за­бросил совсем, но сделал для себя правило: везде ходить пешком. Этим спосо­бом убиваю двух зайцев: экономлю деньги на автобус и укрепляю здоровье.

***

Вчера был день рождения. Валя и Дина подарили словарь Оже­гова. Подарком очень доволен. Из Усть-Кана звонила Надя. Ока­зы­ва­ет­ся мама специально послала Надю по­звонить, поздравить меня.

Моя дорогая мама… Как я вино­ват перед Вами за то, что столько вре­мени нахожусь в разлуке, вдали от Вас. Если можно было бы загля­нуть в будущее! Если бы можно было вер­нуться в прошлое! Нынче летом мы все так ждали встречи с Вами, со всеми родственниками, мечтали погу­лять на свадь­бе у Эмилии, Аруны. Судь­ба распоря­дилась по-иному. Я тепе­рь вряд ли смогу возвра­титься в свой дом в Козуле. Мне очень трудно бу­дет вернуться обратно. Мама, мама… Простите своего любимого сына… За все. Как бы я хотел приехать домой, к Вам и остаться с Вами рядом…

***

Арина записалась в кружок юных кор­рес­пондентов. Целую неделю не может напи­сать статью о Наде Руше­вой. От моих заме­чаний дочка, наверно, сбежит из кружка. Труд­­ная все-таки вещь: учить своих детей.

***

Валентина Юрьевна приходила с шаман­кой. Ей всего 18 лет. Дар предвидения от отца. Смотрела каждого из нас. Тамаре пред­ска­зала повышение по службе, мне боль­шие деньги. «Семья К. оставит вас в покое», – успокоила нас. У Арины проб­лемы дыха­тель­ных путей, брон­хит. Посо­ветовала посто­янно пить отвар чая и шиповника. «У тебя краси­вые глаза, – сказала Кайрату. – С помощью глаз добьешься всего в жизни, так что береги их». Голос у нее тихий, прежде чем сказать что-либо, вслушивается в себя. «Вы хотели побыть на большом озере?» – спросила меня. «Да, хотел нынче летом сходить до Шавлы, – ответил я, – но не получилось». Про Ка­ри­ну сказала следу­ющее: «Она до сих пор не мо­жет поверить в свою смерть. Собирается об­ратно возв­ра­титься. У вашей дочери ро­дит­ся дочь, очень похожая на Карину. Это будет не­­обык­но­венный ребенок. К сестре час­то прихо­дит из-за кольца. От­дайте кольцо близ­кой под­­руге. Три года подряд, в день ее рождения, уго­щайте ее пищей, чуть сыроватой пе­ченью».

Такие вот предсказания. Главное, конеч­но же, сообщение о скором перерождении мо­ей Ка­рины. Мы все ждем тебя, дочка. Я узнаю те­бя. По твоим глазам, по твоему го­ло­­су, по дви­­женьям твоим. Мне, нам так плохо без тебя.

***

Иногда хочется уйти куда-нибудь, по­общаться с людьми, близкими тебе по духу, отдохнуть от теле, но куда идти? Вокруг столь­ко людей, а в душе чувство одиночества.

«Не печалься, что люди

не знают тебя, но печалься,

что ты не знаешь людей»

(Конфуций)

Ноябрь 2000 года

У Конгар-оола взял видеокассету «Дерсу Узала», еще раз посмотрел фильм, вспомнил Максима Монгу­жу­ковича. Счастливым чело­веком был Мак­сим Мунзук. Я знаю теперь, что та­кое счастье. Человек, не терявший сво­его ребенка, не переживший своих де­тей – счаст­­лив. Все можно вынести в этой жизни, выдер­жать любой удар, толь­ко не это: поте­рять своего ре­бен­ка. Только мысль об осталь­ных детях не дает сломаться, продолжать жизнь. По­рой на меня накатывает такая тоска от этой несправедливости, что воем хо­чется выть, но понимаешь, что ничего не­возможно исправить, и остается только держаться и еще раз держать­ся.

***

С большим трудом выпустил пер­вый но­мер «Лицея». Адми­нистрация лицея не создала пока условий для нор­маль­ной рабо­ты кружка. Дети всегда заняты. В «Центре Азии» второй месяц нет зарплаты, каждый раз нахо­дятся при­чины. Подготовленный мною мате­риал об Иване Чамзоевиче Сал­чаке никак не мо­гут вставить в номер. Нет писем из Гор­но­го Алтая. У Арины проблемы с ма­тематикой. «Диалог Евразия» посту­пил, но нет устой­чи­вой связи с редакцией. Проб­лемы можно пере­­числять и дальше. Неуже­ли я в жизни став­лю высо­кие планки и по­тому не могу преодолевать препят­ствия? Не сказал бы…

Сердце вновь начало прибаливать, напо­минать о себе…

***

Вчера ночью звонил из Кыл-Агача Эдгар, один из друзей Карины. Он уезжает слу­жить. Передал через Дину привет всем нам. Дочка, моя дочка. Какая жизнь тебя ожи­да­ла, какие ребята готовы были посвятить тебе жизни! Не веря в твой уход, они не­произвольно ищут тебя, приходят, звонят и пи­шут нам, словно прося помощь, но чем мы можем им помочь?

Ты так далека от меня, что тебя даже не­возможно догнать и в снах. Где ты, моя люби­мая дочь? Я ищу твои глаза, что так по­хожи были на мои. Недавно в фото­гра­фиях, в «Центре Азии», нашел твое фото, доч­ка. Мате­ри не стал пока­зывать, чтобы не рас­стра­ивать. Вчера, после звонка Эдгара, она снова плакала. Хорошо ее пони­маю. Я и сам каждый день обли­ваюсь без­звуч­ными слеза­ми, но слезы разве помогут на­шему горю…

***

В РШИ встретил Таисью Базыр-ооловну, друга семьи Салчаков, подругу Валентины Юрьевны. Два года назад единственного ее сына заре­зали. Сколько же горя на земле и как одинок человек в своем горе!

В «Центре Азии» организовали за­нятия по психологии общения, прошло три заня­тия. Хотя занятия отнимают много времени, аккуратно посещаю их, надеюсь, что возьму что-то полезное.

Получил первую зарплату – 1 тыся­ча 800 руб­лей. Тамара разо­чарована, а я так и предполагал.

Сочиняю цикл стихов «Тувинские моти­вы». Что-то получается, что-то нет. Для твор­ческого вдохновения нужно общение, сос­тояние влюбленности. Нужно создавать та­кие вещи, которые, будучи адресными, по­священ­ными конкретным людям, вос­при­нимались бы нейтрально. Я, конечно, не Есе­нин, но попытаемся создать свои «Мотивы».

«Имейте мужество жить.

Умереть-то любой может»

(Роберт Коди)

Декабрь 2000 года

Открылся театральный сезон. Сильное впе­чатление произвел на меня спектакль «Кто ты, Субедей?» Я не отношу себя к за­яд­лым театралам, но кое-какой опыт теа­траль­ного критика у меня есть.

Когда-то, в детстве, к нам в село приехали артисты Хакасского театра со спектаклем «Бе­лое платье матери». Во время спектакля в зале стояла напряженная тишина, многие пла­кали. Это было мое первое эс­тетическое наслаждение от произ­ведения искусства. С тех пор любой спек­такль я сравниваю с «Бе­лым платьем». «Субедей» из числа та­ких спек­таклей. В игру артистов веришь с начала до конца.

После спектакля зашел за кулисы, пожал руку Субедею – Ширин-оолу, позвонил ре­жис­серу-поста­новщику Алексею Оор­жаку, побла­годарил за отличную вещь. В ко­торый раз радуюсь за тувинцев, у ко­торых есть самобытное искусство, и пе­чалюсь за нас, алтайцев, не сумевших сох­ранить свой театр. После «Субедея» за­хотелось домой, но в последнее время настораживает отсутствие писем. Почему нет ответа?

***

Встретил на улице Марию Давы­довну Сарыг-оол. Посидели на ска­мейке, погово­рили. Она из тех людей, с которыми легко общаться. Если когда-нибудь уеду из Тувы, то в памяти останутся добрые воспоминания о таких людях, как Мария Давыдовна, Анчы­маа Салчаковна, Соян Соянович… Обещал зайти к Марии Давыдовне.

***

«Папа, а вы верите в Бога?» В этом ме­сяце Кайрат за три-четыре дня прочитал кни­гу биб­­лейских рассказов. И вот вопрос. По­пы­тал­ся объяснить.

«В конкретного Бога не верю, но он есть. Невидимый глазу. Человек должен утвердить Бога в своем сердце. Бог учит всему хоро­шему, доброму. Если в жизни ты будешь добрым, справед­ливым, значит, ты веришь в Бога. Неважно, какому Богу. Люди разде­лены пред­рассудками и потому нетерпимы друг к другу. Истинно верующий не станет делить людей по нацио­наль­ности. Нет пло­хих народов, есть плохие люди».

В первый раз сын задает мне такой серь­езный вопрос. Не знаю, насколько он удо­вле­творен моим ответом, но этот интерес к книге необходимо развить и дальше.

***

Вчера был в гостях у Марты Оле­говны и Марии Давыдовны. Мария Да­выдовна угос­­тила меня вкусными сдо­бами. Среди мно­­­жества книг увидел книгу Лазаря Ва­силь­евича и попросил почитать «Дети гор» на алтай­ском языке.

Каждую ночь во сне нахожусь в Алтае. Сегодня нечетко видел Карину. Она пела песню, запомнились лишь слова: «Не забудь реку Катунь…»

«Не забудь реку Катунь…»

На этом днев­ник Александра Матина об­ры­­вается. 17 де­кабря его, замерз­шего, на­шли в районе Кож­за­вода. Что привело его нака­нуне позд­ним вечером в это захолустье, где у него не было ни­­кого из знакомых? Знаю­щие Алек­сандра предпол­агают: он пришел к воде, которая дала бы ему силы, как да­вала родная река Ка­тунь.

Говорят, что люди на Кожзаводе замети­ли странного человека у воды, но ник­то не счел нужным остано­виться, помочь, спросить: «В чем дело? Не нужна ли помощь?» Боль­шое и доброе сердце Александра не выдер­жало – замерзло. Имен­но тогда, когда он, пре­одолевая душев­ную боль, возвращался к жиз­ни и ра­боте. В маленькой записной книж­­­ке Александра были скру­пулезно запи­са­ны все дела, которые он должен был сде­лать в декабре:

17 декабря – спектакль «Дирде-Макдо» по пьесе К.Кудажи;

20 декабря – конференция по туризму;

28 декабря – новогодний огонек юн­коров;

30 декабря – новогодний утренник в «ЦА», написать стихотворные посвя­щения кол­легам.

И еще – встреча с хоомейжи Конгар-оолом Ондаром, посещение Мини­стерства куль­­туры и Минис­терства образования, и еще, и еще…

Записная книжка помесячно разг­рафлена аккуратным почерком до декабря 2004 года.

А на обложке и под каждым меся­цем на­д­пись-эпиграф:

«Нет конца земным делам»

Фото:

2. Детство: Александр (третий слева) с братьями и сестрами. с. Козуль, Горный Алтай.

3. Александр с маленькой Кариной. Дочка только что прочитала сама новогоднее стихотворение, за которое получила приз.

4. Родные и друзья провожают Александра в Туву. Алтай, село Козуль. 1997 год.

5. Александр и Наталья Ажикмаа-Рушева. 3 мая 2000 года, г. Москва.

6. Штурм очередной вершины. Александр – третий слева.

7. Тамара Матина с дочками. 1988 г.

8. Семья Матиных: Динара, Александр, Арина, Тамара, Кайрат и Карина. 9 мая 1999 года.

9. Здесь творила Надя Рушева. Александр Матин в гостях у первой тувинской

балерины Натальи Ажикмаа-Рушевой – мамы юной ходожницы. 3 мая 2000 года. Москва.