Сылдыс Соян: Он рисует зубами

Приблизительно год назад в од­ной из телепередач был показан сюжет о женщине, у которой отсутст­вовали обе руки. Казалось бы: какая страшная трагедия! Для слабых, безвольных – да, но не для тех, кто не при­вык покорно скло­нять голову перед труднос­тями жизни и ставить на себе крест. И эта женщина ока­залась из числа таких. Показы­вали, как она при помощи ног ловко справ­ляется с чисткой кар­то­феля, не менее лов­ко с шитьем на швей­ной ма­шинке, по­том она уме­ло орудо­вала ло­па­той на ого­роде, и, что совсем меня ошарашило, но­сила из колодца пол­ное ведро с во­дой, взяв в рот длин­ный рукав коф­ты, который продела через ручку ведра. Она охотно беседовала с репортером и жизне­радостно улыбалась. Я тогда поду­мала: “А сколько еще таких людей, несмотря на всю сложность их положения сумевших выстоять и не просто проживать день за днем, а радоваться жизни, заниматься люби­мым делом и приносить пользу другим лю­дям?”

Теперь я с уверенностью могу сказать, что нашла одного из таких людей. Он еще совсем ре­бенок, но в этой жизни, надеюсь, не про­падет. Если и дальше будет заниматься сво­им любимым делом.

7 ноября 1984 года в городе Чадане, в семье Черлиг-оола и Светланы Сояновых (рус­ская фор­ма тувинской фамилии Соян) на свет по­явился мальчик, которого назвали Сылдысом (в переводе на русский означает “Звез­да”). По­скольку Сылдыс явля­ется продолжателем рода Соян, фамилию ре­шили оставить без изменений. Он родился вторым ребенком в семье после доче­ри Буя­ны, которая старше Сылдыса на пять лет. Когда они были маленькими, родители развелись, и все заботы легли на плечи матери. Светла­на Матпа-Дамбаевна четыр­над­цать лет про­ра­бо­тала инспектором ЗАГСа в Чадане, но боль­шую часть времени все же уделяла де­тям, вос­питав в них ценные качества: тру­долюбие, упорство, целеуст­рем­ленность, чув­ство друж­бы, уважения и любви.

Природа одарила обоих талантом рисова­ния. Разница в том, что Буяна рисует с натуры, а Сыл­дыс замыслы своих рисунков берет из головы. “Мои рисунки – это выдумка, фантазия. Я не люблю копировать то, что уже кем-то соз­дано”. Рисует Сылдыс с малых лет: “Как толь­ко начал что-то осознавать”, – говорит он.

Мы беседуем у него в квартире, в гости­ной, где, благодаря трудолюбию хозяек, уютно и чисто. Мне показывают ранние ри­сун­ки юно­го худож­ника: зверюшки, забавные “чел­до­­ба­сики”, ма­шин­ки, самолеты – все, что любят мальчишки в его возрасте. Затем просмат­ри­ваем фотоальбом. На одном сним­ке – младенец, только-только научив­шийся сидеть, на другом – трехлетний ребе­нок, крепко сжимающий в ручонках игруш­ку.

– Этот снимок сделан до того, как про­изошел несчастный случай, – объясняет Свет­­­лана Матпа-Дамбаевна, показывая тре­тье фото, на котором изоб­ражен улыба­ю­щийся школь­ник. В их семье теперь два пе­ри­ода: “до” и “после”. Но тему стараются по воз­можности не затрагивать.

В очень ветренный день, 4 мая 1994 года, третьеклассник ча­даанс­кой средней школы №2 Сыл­дыс Соян вместе с нес­коль­ки­ми од­но­клас­сниками решил поиг­рать после шко­лы в дого­нялки и прятки. Постоянно отк­рытая трансфор­маторная будка, кото­рая на­хо­дилась недалеко от дома Сылдыса, была излюб­лен­ным местом для ребячьих игр. И в этот раз, ничего страшного не подоз­рева­ющий девятилетний мальчик, играя, со всей скоростью вбежал в будку и коснулся обе­ими руками электро­магнитного аппарата.

– Что было дальше – не пом­ню, – с неохотой вспоминает Сылдыс.

– Примерно через двадцать минут после того, как Сылдыс ушел играть, погас свет (как раз в тот момент случилось несчастье). А потом почти сра­зу же прибежал его друг и взволнованно начал говорить, что Сылдыса ударило током и его увезли на “скорой” в больницу, – рассказывает Свет­лана Матпа-Дамбаевна. – Я сразу же броси­лась в ожо­говое отде­ление, до конца не осознавая, в чем дело... У сына очень обго­рели руки, врачи ставили ему наркоз, а он все спрашивал меня: “Мама, что со мной случилось?”

Что пришлось пережить ма­лень­кому Сыл­­дысу в первую ночь, какие мысли одо­левали лю­бя­щую мать – известно только им одним. На следующий день Сыл­дыса повезли в Кызыл и поло­жили в ожоговое отделение рес­больницы.

В результате – ампутация обе­их рук: левой – выше локтя, правой – чуть ниже локтя. Полтора месяца Сылдыс, а с ним и его мама (чтобы ухажи­вать) провели в ожо­говом отде­лении. Придя в себя после того, как почти неделю пребывал в бессоз­на­тель­ном сос­тоянии, Сылдыс испытал шок – все не мог поверить в происходя­щее, пла­кал и спра­шивал изму­чен­­ную душевным страда­нием ма­му: “Где мои ру­ки?.. Что с ними?”

Много бессонных ночей и беспокойных дней из-за неза­живающих ран провел девя­ти­летний мальчик. Потом были выписаны “отечественные” про­тезы, которые Сылдыс пер­вые дни носил из-за любопытства и инте­реса, а потом отказался: тяжелые, да к тому же еще неу­добные, левый протез еще ничего, но проблема в том, что мальчик – правша и не умеет владеть левой. А у право­го протеза нет локтевого сгиба. На импорт­ные, качест­венные, – денег нет.

С ранних лет Сылдыс был что называется сорвиголова, не мог долго сидеть на одном месте, ему все надо было куда-то бежать, везде успевать и все знать. Он легко находил общий язык с людьми и мог поддержать любую беседу. Даже после случившегося он не отча­ивался и не замыкался в себе. Также играл со своими сверст­никами: на одной из фотог­рафий он стоит в окру­жении мно­го­чис­­ленных друзей (маль­чиков и девочек) и лица их озаряет безза­ботная детская улыб­ка. Так уж принято, что в детстве нам все кажется прос­тым и легко­поп­равимым, и да­же подобная тра­гедия не может омрачить счаст­ливую пору.

В 4-5 классах к нему на дом приходи­ли пре­подаватели разных предметов, а в шестом классе он посещал школу в селе Эрги-Бар­лык, куда се­мья временно перее­хала. Тогда он еще “не от­крыл” своего мастерства и толь­ко слу­­шал на уро­ках, тем не менее, за­поминал каждое слово учителя. А потом без­граничная любовь к делу, которым зани­мался с детст­ва, заставила искать способы для возобнов­ления работы. Пробовал рисо­вать с помощью ног, но ничего не вышло. И тогда он взял каран­даш в рот. Не обошлось без трудностей и слез.

– Сначала было непривычно, – улыба­ет­ся Сылдыс, – карандаш все не хотел слу­шать­ся меня, то и дело небрежно скользил по бу­маге, вырисо­вывая кривые, отры­вис­тые линии. Ну, а потом выра­бо­та­лась при­вычка, и я стал свободно ри­со­вать зубами.

– Что ты боль­ше всего лю­бишь рисовать?

– Лошадей, я их рисую с детст­ва. А еще потому, что они у меня всег­да удачно полу­ча­ют­ся. Это мои лю­бимые животные. Еще мне нравится рисовать выду­ман­ных косми­ческих пришельцев и по­гоню зверей. Хотя маме это очень не нравится.

– Кроме рисо­вания чем ты еще зани­маешься? Что любишь?

– Умею без по­с­торонней по­мо­щи ка­тать­ся на роли­ко­вых коньках, люблю играть в шах­маты и плавать. Учусь в восьмом классе Рес­пуб­ликан­ской школы искусств, учусь хо­рошо. Из школь­ных предметов мне нра­вятся исто­рия, биология, ту­винс­кий и русский язы­ки. Нра­вится смотреть телепе­редачи о жи­вот­ных, музыкальные пере­дачи и мульт­филь­мы. Люб­лю лето, мо­ро­женое, жвачку и шоко­лад.

Признаться, я не сразу пове­рила тому, что Сылдыс умеет плавать. Думала, может, мне по­­слышалось. Однако это под­твердила и мама:

– Когда он совершенно без стра­ховки – спасательного круга или другого плава­тель­ного сна­ряжения – без посторонней помо­щи заходит в воду, у меня сердце замирает. А он выделывает раз­личные трюки в воде, под водой. Плавает по-разному: на спине и так далее, помогая себе ногами и оставшейся частью правой руки. А когда он гоняет на роликовых коньках по двору, то все начи­нают громко вск­ри­ки­вать, опа­саясь за него, а женщины вска­кивают со ска­меек.

Сылдыс, как и многие пятнад­цатилетние под­рост­ки, был нем­но­гословен и краток в от­ветах. Зато в бо­лее младшем воз­расте об­щал­ся со всеми охотно. Да и сейчас нельзя ска­­зать, что он замк­нутый. Друзей у не­го не счесть, они каждый день при­ходят звать Сыл­дыса на улицу иг­рать. А во дворе его все, от мала до ве­ли­ка, знают и лю­бят. Лю­бят его и в школе искусств, ку­да он пос­тупил в 1998 году на худо­жест­венное от­де­ление. Зимой пре­по­­дава­тели при­хо­дят к нему на дом, а когда стано­вится тепло – Сыл­дыс сам бегает в школу.

– Преподаватели школы ис­кусств – од­ни из тех, кто постоян­но нам помогает, под­держивает с нами связь, – с благодар­ностью го­во­рит Светлана Матпа-Дам­баевна. Почти сразу же после случив­шегося она уволилась с работы для того, чтобы уха­­живать за сыном. В декабре 1997 года по ходатайству началь­ника Барун-Хемчикского детского фонда Ва­лентины Монгуш от пра­ви­тельст­ва РТ семья Сылдыса получила ключи от двух­ком­натной бла­гоуст­роенной квар­тиры в новом пя­ти­этажном доме на улице Каа-Хем, 90, в январе 1998 года они пе­реехали в новую квар­тиру. А го­раздо раньше, 19 июля 1997 года, в селе Кызыл-Мажалык Барун-Хем­чикского кожу­уна про­шел благотвори­тельный марафон в честь Сыл­дыса, организатором ко­торого так­же была Валентина Бег­зиевна. Сылдыс и его мама вы­ражают огромную благо­дар­ность этой замеча­тельной жен­щине.

Семья живет на пенсию Сыл­ды­са, которая составляет 624 руб­ля в месяц. Никакими льго­тами для инвалидов не поль­зуются. В доме постоянно проб­лема с оп­латой электри­чества и жилп­лощади. Помогает муж Бу­я­ны Дмит­рий, студент агроу­ни­вер­ситета. У Буяны и Дмитрия двух­ме­сяч­ный ребе­нок – мальчик Найир. Сылдыс очень любит пле­мян­ника и вооб­ще неравнодушен к ма­лень­ким де­тям. Прис­мат­ривает за ним, но уха­живать пока не мо­жет. Буяна окончила один­над­цатое проф­тех­училище, по спе­ци­аль­ности – швея. Светлана Мат­па-Дамба­евна по­лу­чила ин­валидность по слуху. Живут в двух­­ком­нат­ной квар­тире впя­те­ром.

А между тем Сылдыс взрос­ле­ет и ста­новится самосто­­я­тель­ным. Он уже может без по­сто­ронней п­омощи одеваться: на­кинуть ру­баш­ку, натянуть спор­тивное трико. Ухитрился зубами отк­ры­вать водопроводные кра­ны и вход­ную дверь. А еще он умеет го­то­­вить пищу, например, ри­со­вую ка­шу: разложит пона­ча­лу все не­об­ходимые про­дукты на столе и опять же зубами все делает. Наверное, тут-то и приго­дилась ему фантазия и вообра­жение. Я много раз старалась себе представить, как все это делается и не могла: а воду как набирать, а перемешивать? Сам же Сылдыс ничего особенного во всем этом не видит.

– Характер у Сылдыса волевой: если что задумал – не отступится, пока не вы­пол­нит, – рас­­сказывает его мама. – Всегда до­би­­ва­ется того, чего хочет, и до конца идет к намеченной цели.

И хотя Свет­лана Матпа-Дамбаевна ни сло­ва не сказала о своей при­част­ности к ха­рактеру сына, понятно, что она сыграла зна­чи­тельную роль в его разви­тии. Ведь кто, кро­ме мамы, может поставить нас на правильный путь, советовать только то, что действительно по­лезно и нужно нам, без зависти и корыс­ти радоваться нашим успе­хам и пере­живать вместе с нами.

– Сылдыс очень мечтате­ль­ный, – про­дол­­жает она. – До того, как произошел не­счастный слу­чай, он, бывало, лежит на кровати и в воз­духе чертит рукой невиди­мые посто­рон­нему глазу изобра­же­­ния. А потом вдруг дела­ет дви­же­ние, как будто стирает их. Я спра­ши­ваю: “Что такое?” и слы­шу в ответ: “Не нра­вится”. И сно­ва прини­мается за любимое заня­тие. Чистоплотность его порой до­ходит до брезгли­вости, и поэ­тому от других он тре­бует того же. Всегда имеет при себе тряпоч­ку для вытирания обуви и просит нас, чтобы мы почистили ему обувь. Не терпит несправедливости и лжи. По складу характера доб­рый и отзывчивый, при надоб­ности всегда придет на помощь.

– А как ладят между собой сест­ра с братом?

– Сылдыс очень трепетно от­но­сится к Буяне. Я не помню, чтобы он когда-нибудь называл ее по имени, обязательно “угбай” (сестра), даже когда бывает в оби­де на нее. И это уважение он про­яв­ляет и по отноше­нию ко мне, и к своим по­другам, которых у него очень много. Они отве­ча­ют ему тем же. Сылдыс обладает чудес­ным свойством при­тя­гивать к себе людей, заманивать своим разго­вором. Но это проявляется при более близ­ком общении.

– Сылдыс, сколько у тебя вре­мени уходит на создание одной картины?

– Когда как. Бывает, хватает нескольких часов, минут, а бы­вает, что нужен целый день или несколько. Все зависит от того, что я рисую. А рисую я только то, что мне приходит в голову.

– У него отличная память, – про­должает Свет­лана Матпа-Дамбаевна, – все схваты­вает на лету. Как-то летом мы ехали на ку­рорт “Чедер” отды­хать, и весь путь Сылдыс смотрел на дорогу. По­том, когда мы приехали, он подносит мне рисунки, на ко­торых были точь-в-точь изоб­ражены все те места, через кото­рые мы проезжали.

– Чем ты рисуешь и сколько у тебя рисунков?

– Точно не знаю, сколько у меня рисун­ков, но более ста есть, наверное. А рисую я всем: и ка­рандашом, и красками, и гуашью. Иногда ручкой, а фломастером вообще легко рисовать.

– А в конкурсах каких-нибудь ты участ­вовал?

– В 1995 году впервые принял учас­тие в художественной выс­тав­ке – ее организовал Рес­пуб­­ликанс­кий детский фонд к пер­вому июня – и получил в подарок магни­тофон. Потом еще участ­­вовал в первом республи­канском фести­вале ху­дожественного твор­чества детей-инвалидов “Вдох­новенный лотос творчества” и был награж­ден дипло­мом. А к 200-летнему юби­лею Пуш­кина от­правил две­над­цать картин в Москву.

– Какая у тебя самая заветная мечта и кем ты хочешь стать в бу­дущем?

– Буду продолжать рисовать, это и будет моей профессией. А мечта – создать когда-нибудь тувинские мультфильмы. Я об этом с детства мечтаю. Смотрю советские мультики, которые, я особенно люблю, и думаю: “А поче­му бы не придумать наши, тувинские?” Геро­ями своих мульт­фильмов вижу люби­мых лошадей, косми­ческих зверюшек и мно­гих дру­гих. Надеюсь, что смогу осуществить свою мечту.

Прошло время...

В июле 2000 года мама Сылдыса Матпа-Дамбаевна скоропостижно скончалась. У маль­чика осталась только сестра...

Сылдыс продолжает рисовать.

Фото:

2. Сылдыс с мамой Светланой Матпа-Дамбаевной.

3. «Лошадей я рисую с детства».